Страница 20 из 49
— Звучит очень соблазнительно. Но тебе не кажется, что мне надо уделить внимание папе, маме и леди Кокперс?
— Да ну их… И потом это враки, что у леди Кокперс есть хвост. Ну, пожалуйста, побудьте сегодня со мной, ладно?
— Посмотрим.
— Она пошла с ним в церковь. Это хороший признак, верно?
— По правде говоря, Полли, не слишком. Он любит ходить туда один или со мной. Он потом судачит с деревенскими.
— Она ему не будет мешать.
— Боюсь, что ты не раскусила старика. Он куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— Из вашей проповеди, ректор, я поняла, что вы знаете Восток?
— Да, да, я там провел почти всю жизнь.
— Восток полон неизъяснимого очарования, не правда ли?
— Пошли, — сказал Джон, дергая ее за пальто. — Нам надо еще посмотреть Громобоя.
И Тони вернулся с бутоньерками один. После обеда Бренда сказала:
— Почему бы тебе не показать Дженни дом?
— О, пожалуйста, покажите.
Когда они подошли к утренней комнате, он сказал:
— Бренда ее переделывает.
Там валялись доски, стояли стремянки, грудами лежала штукатурка.
— Ах, какой стыд, Тедди. У меня сердце кровью обливается, когда уничтожают старину.
— Мы редко пользуемся этой комнатой.
— И все равно… — она пнула ногой геральдическую лепнину, загромождавшую пол вперемежку с потускневшей позолотой и пыльной резьбой.
— Знаете, Бренда мне такой друг. Я не хотела бы говорить о ней плохо… но с тех пор, как я здесь, я не могу отделаться от мысли, что она не ценит этого дивного дома и не понимает, что он значит для вас.
— Расскажите мне еще о ваших злоключениях, — сказал Тони, уводя ее обратно к главной зале.
— Вы стыдитесь говорить о себе, правда, Тедди? Знаете, нехорошо замыкаться. Я ведь тоже была очень несчастлива.
Тони затравленно озирался по сторонам, высматривая, не придет ли ему кто на помощь; и помощь пришла.
— А, вот вы где, — сказал решительный детский голосок. — Пошли. Нам пора в лес. Надо торопиться — скоро стемнеет.
— Ой, Джонни-лапочка, а это обязательно? Я ведь разговариваю с папой.
— Пошли. Я уже договорился. А потом вам разрешат пить со мной наверху чай.
Тони уполз в библиотеку, рабочие сегодня отдыхали, и в ней вполне можно было жить. Два часа спустя на него там наткнулась Бренда.
— Тони, ты один? Мы думали, ты с Дженни. Что ты с ней сделал?
— Джон увел ее… и очень кстати, а то бы я ей нагрубил.
— О господи, мы с Полли сидим в курительной. Приходи пить чай. У тебя вид какой-то странный — ты что, спал?
— Видно, придется списать это дело в расход — окончательно и бесповоротно.
— Не понимаю, на что он рассчитывает? Он, знаешь ли, тоже не на всякий вкус.
— Я думаю, может, все бы и сработало, если б она не перепутала его имени.
— Во всяком случае, тебе это развязывает руки. Ты сделала все чтоб взбодрить старикана, не всякая жена будет так из кожи вон лезть.
— Ты совершенно права, — сказала Бренда.
Еще пять дней, и Бренда снова приехала в Хеттон.
— На той неделе я не появлюсь, — сказала она. — Поеду к Веронике.
— А меня приглашали?
— Конечно, приглашали, но я за тебя отказалась. Знаешь, ты ведь так не любишь уезжать из Хеттона.
— Я б не прочь поехать.
— Милый, какая жалость, если б я только знала. Вероника была б так рада… но боюсь, теперь уже поздно. У нее такой крохотный домик… и потом, честно говоря, мне показалось она тебе не очень понравилась.
— Не то слово.
— Так в чем же дело?..
— Неважно. Тебе, наверное, надо быть в Лондоне в понедельник? Помнишь, у нас в среду охотничий сбор.
— Даем приемчик на лужайке?
— Да, детка. Ты же знаешь, как всегда.
— Значит, так тому и быть.
— А ты никак не могла бы остаться до среды?
— Никак, милый. Понимаешь, если я пропущу одну лекцию, я ужасно отстану и не разберусь в следующей. И потом я не так уж рвусь глядеть на собак.
— Бен спрашивал, разрешим ли мы Джону поехать на охоту?
— Нет, он еще мал.
— Да нет, охотиться он не будет. Я думал, он мог бы подъехать на пони к месту сбора и доехать со всеми до первой чащи. Он был бы на седьмом небе.
— А это не опасно?
— Конечно, нет, почему?
— Благослови его господь, как жаль, что я его не увижу.
— А ты оставайся.
— Нет, нет, это невозможно. Не настаивай, Тони.
Разговор произошел сразу по приезде Бренды, потом все пошло лучше. На этот раз приехал и Джок, и Аллан с Марджори и еще одна супружеская пара, которую Тони знал с пеленок. Бренда весь уикенд построила с расчетом на Тони, и он был счастлив. В сумерки они с Алланом пошли стрелять кроликов из грачиных ружей, после обеда мужчины играли на биллиарде, а одна из жен глядела на игру.
— Старикан радуется, как ребенок, — сказала Бренда Марджори, — он отлично приспосабливается к новому режиму.
Запыхавшиеся и раскрасневшиеся мужчины ворвались хватить виски с содовой.
— У Тони один шар чуть не вылетел в окошко, — сказал Джок.
В эту ночь Тони спал в Гиневре.
— Ведь у нас все в порядке, правда? — сказал он вдруг.
— Ну конечно, милый.
— Знаешь, я тут в одиночестве впадаю в уныние, и воображение работает.
— Тони, не хандри. Помни, хандрить запрещается.
— Больше не буду, — сказал Тони.
Наутро Бренда пошла с Тони в церковь. Она решила весь уикенд посвятить ему, а уж после этого исчезнуть надолго.
— Ну как высокая наука, леди Бренда?
— Захватывающе.
— Скоро все мы будем обращаться к вам за советом, когда превысим кредит в банке.
— Ха, ха.
— А как поживает Громобой? — спросила мисс Тендрил.
— Я на нем поеду на охоту в среду, — сказал Джон.
Княгиня Абдул Акбар была забыта в волнении перед предстоящим охотничьим сбором. «Боженька, пожалуйста, сделай, чтоб был хороший след. Боженька, пожалуйста, сделай, чтоб я увидел, как лису загонят. Боженька, пожалуйста, сделай так, чтоб у меня все вышло как надо. Боженька, благослови Бена и Громобоя. Боженька, пожалуйста, сделай так, чтоб я перепрыгнул через высоченную загородку», — всю службу повторял он.
Бренда обошла с Тони коттеджи и оранжереи, помогла ему выбрать бутоньерку.
За обедом Тони веселился. Бренда уже начала забывать, каким забавным он иногда бывает. После обеда он переоделся и пошел играть в гольф с Джеком. Потом они посидели немного в клубе. Тони сказал:
— У нас тут в среду съезжаются окрестные своры. Ты б не мог остаться?
— Должен вернуться. Предстоит дебат об этих чертовых чушках.
— Жаль. Слушай, а почему бы тебе не пригласить сюда твою даму? Завтра все уезжают. Ты ведь мог бы ей позвонить или нет?
— Мог бы.
— Думаешь, ей бы тут не понравилось? Я бы ее поместил в Лионесс — Полли там спала два уикенда подряд; наверное, это не так уж неудобно.
— Отчего же, ей, пожалуй, тут понравится. Позвоню, спрошу.
— А почему бы тебе тоже не поохотиться? Тут у одного типа, Бринкуэлл его фамилия, кажется, можно взять напрокат вполне приличных лошадей.
— Пожалуй, так я и сделаю.
— Джок остается. К нему приедет лихая блондинка. Ты не против?
— Кто? Я? Конечно, нет.
— Как прекрасно прошел уикенд.
— Мне показалось, что ты веселился вовсю.
— Совсем как в прежние времена — до эры экономики,
Марджори сказала Джоку:
— Как ты думаешь. Тони знает о Бивере?
— Конечно, нет.
— Я не говорила Аллану. Как ты считаешь, он знает?
— Сомневаюсь.
— Ох, Джок, и чем это кончится?
— Бивер ей скоро надоест.
— Беда в том, что Биверу на нее наплевать. Не то она его в два счета бросила б… Она себя ведет как последняя идиотка.
— А я бы сказал, что она на редкость ловко обтяпывает свои дела, если хочешь знать мое мнение.
Другая супружеская пара тоже обменялась впечатлениями:
— Как ты думаешь, Марджори и Аллан знают о Бренде?
— Наверняка нет.
Бренда сказала Аллану: