Эльфийский корабль

Раздался громкий звон разбитого стекла, треск дерева и грохот костей о каменный пол, сопровождаемый диким улюлюканьем ненормальных гоблинов. Второй скелет бесцельно заметался, и в это время громкое “уффф” зеленого пламени сообщило о появлении очередного скелета. Джонатан взвесил в руке дубинку и замахнулся на гоблина, который первым подбежал к разбитому окну. Гоблин ничуть не испугался, он лишь взмахнул когтистой лапой и заскрежетал зубами, подскакивая к Джонатану. Сыровар стукнул гоблина по его глупой башке, отчего тот растянулся на полу. Остальные гоблины при виде этого зрелища дико запрыгали вокруг, подзадоривая самих себя. Шелзнак как будто нашел происходящее ужасно смешным и с улыбкой принялся стучать своей палкой. Второй скелет завершил свой танец по залу, остановился, посмотрел на Джонатана так, словно видел его в первый раз, и, потряхивая костями, двинулся к окну.

Профессор тем временем завел свое устройство для поиска часов. Маховик закрутился, и вся машина затряслась, словно под воздействием какой-то силы. Профессор старался удержать ее, но она вырвалась у него из рук и с жужжанием влетела в окно, прямо в зал. Гоблины с криками разбежались во все стороны, и даже жуткий скелет заколебался и отступил назад. Другой скелет, паривший над огнем в камине, затрещал костями и грудой повалился на горящие угли, вокруг которых тут же заревел огонь. Все было так, словно и гоблины, и скелеты, находившиеся в зале, почувствовали вдруг присутствие магии эльфов, которая прорвалась сквозь дьявольский туман и тьму.

Когда волшебное устройство вырвалось из рук Профессора, Шелзнак перестал колотить своей палкой. И не потому, что знал, что это за штука, которая летит к нему словно страшная птица, а потому, что почувствовал, как вокруг изменилась обстановка. Устройство полетело через зал так, как будто оно было у себя дома, и с треском врезалось в лоб отвратительного Шелзнака, повалив его на пол. Но завод у волшебного аппарата не кончился и наполовину, и он двинулся в сторону скелета, который протянул к нему свою костлявую руку, пытаясь его поймать. Устройство жепродолжало свой путь, оставив за собой бесформенную груду костей скелета, размахивающего остатком руки.

Шелзнак с трудом поднялся на ноги – он запутался в своем одеянии и был зол как черт. Он схватился за трость, но устройство с жужжанием бросилось на него вновь, что было силы стукнув по носу. Шелзнак был удивлен настойчивостью столь странного орудия, непонятно для чего предназначенного. И когда оно бросилось на него в третий раз, он взмахнул тростью и, со всего размаха ударив ею, отшвырнул его к стене.

Два гоблина тут же кинулись к оружию, но едва они схватили его, как тут же уронили, словно обожглись, и оставили лежать бесформенной грудой.

Гном принялся расправлять складки на плаще, и вдруг откуда-то выпала бутылочка с тем самым порошком, который он насыпал в огонь Бутылочка разбилась об пол, и чудесный порошок поднялся ветром, который дул через открытое окно, и полетел прямо в камин. Из трубы с шипеньем поднялся целый сноп зеленых искр, и в камине, качаясь на языках пламени, показался сначала один череп, а затем другой. Поначалу Шелзнак пытался спасти хоть немного порошка, но потом оставил это занятие и стал стучать дубинкой по полу, злобно выкрикивая приказания гоблинам, стоявшим вокруг и громко галдевшим.

Когда он взмахнул своей дубинкой во второй раз, Джонатану пришло в голову, что едва Шелзнак сам оказался в нелепой ситуации, как растерял все свое чувство юмора. Впрочем, у Джонатана на эти размышления не осталось времени – едва он пришел в себя от сильного удара о стекло, как тут же был атакован орущими, царапающимися гоблинами.

Он бил, пинал, отбрасывал гоблинов направо и налево, но эти существа словно были сделаны из резины – каждый раз, когда он швырял гоблинов о стену или с треском бил их по голове, они просто рикошетом отскакивали в обратном направлении и вновь с прежней яростью бросались на Джонатана. Поначалу Сыровару и Профессору удавалось справляться с ними, но как только драка разгорелась по-настоящему, им стало казаться, что справиться с гоблинами можно было бы, если бы их было в два раза меньше. Едва Джонатан собрался с духом, как вдруг услышал громкое топанье. Неожиданно он увидел тень какой-то огромной – размером почти с тролля – волосатой твари. Ссутулившись, свесив руки, которые были раза в полтора длиннее, чем должны были быть, чудовище шло вперед, и костяшки его пальцев почти волочились по земле. Оно казалось не только огромным, но и ужасно глупым – у этого монстра был такой взгляд, словно он не был уверен в том, кто он такой. Когда чудовище остановилось, глядя сверху вниз на них, Джонатан услышал изумленный шепот Профессора:

– Это же Беддлингтонская обезьяна!

Она протянула руку и выхватила у Джонатана дубинку, не заметив, что этим движением раскидала в стороны целую толпу гоблинов. Недолго думая, Джонатан решил сделать вид, что он поддался, и передохнуть – ему показалось, что сражаться с таким огромным существом совершенно бессмысленно. Гоблины опять столпились вокруг и почти сразу же подхватили Джонатана и Профессора и потащили в центральную часть зала.

Джонатан с надеждой думал, что они обеспечили штурм крепости, которая нужна была Эскарготу, – ведь они добились, по крайней мере, того, что нанесли увечья ее обитателям. Затем он подумал, что хорошо было бы, если бы Эскаргот был где-то рядом. Но чем больше он размышлял об этом, тем меньше был уверен в том, что старик не бросил все это и не улизнул к реке, полагая, что раз уж он и Профессор начали дело, то у них не останется иного выбора, кроме как все самим и закончить. Но кто мог бы сейчас с уверенностью что-то утверждать?

После того как Джонатан и Профессор Вурцл сдались, гоблины решили взяться за Ахава, которого поймать было совсем нелегко. Он с лаем носился по залу, ухитрившись при этом схватить одного гоблина за штаны и потащить его за собой. Не испытывая никакого страха перед скелетами и костями любого рода, он побежал наперерез безрукому скелету и врезался в это безмозглое создание, превратив его в громыхающую груду костей, а ухмыляющийся череп с глухим стуком покатился по полу. Гоблин, которого Ахав тащил за собой, наконец высвободился и с жалобными криками убежал прочь.

Ахав, конечно, почувствовавший превосходство обезьяноподобного существа, которое пустилось за ним в погоню, решил спастись на верхних этажах Башни и бросился вверх по лестнице. За ним побежали полдюжины гоблинов, но Шелзнак остановил их стуком дубины и громкими криками. Тогда, вместо того чтобы гнаться за Ахавом, гоблины всей толпой рванули к разбитому окну, выскочили в него и побежали в сторону болот. Беддлингтонская обезьяна в задумчивости наблюдала за их действиями, прижав длинный палец к уху, а затем, волоча ноги, двинулась вслед за ними. Точно сказать было нельзя, но казалось, будто целью этих чудовищ был Дули. Судя по происшествию со скелетами, было очевидно, что Шелзнак прекрасно знал о появлении путешественников у Башни и поэтому, конечно, желал бы получить еще и Дули. Когда гоблины скрылись за разбитым окном, Джонатан понадеялся, что Дули – единственный, за кем они погнались.

Он заметил, что Профессор пришел в дикую ярость. Он свирепо оглядывался вокруг, словно горя желанием поучить этих мерзких гоблинов уму-разуму. Возможно, у него были некоторые преимущества перед Джонатаном, поскольку он не очень-то верил в магию, дьявола и тому подобные вещи и потому не так уж сильно боялся этого гнома и его слуг.

Возможно, гоблины решили, что Профессор стар и слаб, потому что на него кинулось всего трое, в то время как на Джонатана – шестеро. Но они совершили ошибку – Профессор немного передохнул и собрался с силами, а затем размахнулся правой ногой, с силой отшвырнул одного когтистого гоблина на пол и, прежде чем тот вновь был готов вступить в драку, швырнул двух других на камни. Затем он бросился к Джонатану, помогая ему избавиться от насевших на него гоблинов, большинство из которых удивились такой прыти Профессора и решили, что лучше убраться подальше, чем позволить ему и Джонатану бить себя по головам.