Страница 31 из 36
24. Дорога триумфа и слез
Полковник Майлс описывает прием индейцев в форте Кио следующим образом: «Семьи офицеров и солдат, а также подразделение Пятой Пехоты, гражданские скауты и индейцы – все выстроились в линию на берегу Жёлтого Камня. Оркестр грянул «Слава вождю Жозефу»!»
Полковника Майлса называли героем, и крохотный городок, выросший близ форта Кио, даже был назван его именем.
Майлс принялся устраивал пленных Проткнутых Носов в форте Кио и подготавливать всё необходимое для отправки их весной на северо-запад, согласно условиям достигнутого соглашения. Не получив никаких распоряжений по поводу своих письменных запросов, Майлс был уверен, что может отправить индейцев в их резервацию в Лапуай. Однако высшее руководство рассмотрело детали минувшей войны и пришло к заключению, что Проткнутые Носы будут переселены в другое место. Ещё в июле 1877 инспектор по делам индейцев Эрвин Ваткинс предложил выслать «недоговорных» Проткнутых Носов на Индейскую Территорию, в связи с тем, что белые люди, пострадавшие в результате враждебных действий отдельных головорезов, были настроены весьма агрессивно по отношению к Не-Персам. Тех же, которые подписали мирный договор до начала войны, намеревались превратить из охотников в фермеров, хотя большинство официальных лиц сомневалось в разумности интеграции индейцев в среду настоящих фермеров.
В ноябре большинство чиновников уже склонялось к мысли, что Проткнутых Носов надобно разместить в резервации Куапау возле Модоков. Генерал Шерман полагал, что это самое подходящее для них место, где»умеренным трудом они вполне смогли бы прокормить себя в мирных условиях. Но ни в Орегон, ни в Лапуай им нельзя возвращаться.» Шерман знал, что Ховард и Майлс пообещали дикарям вернуть их в резервацию Лапуай весной 1878, но он придерживался мнения, что с мятежниками нужно обходиться строжайшим образом, иначе другие могут последовать их примеру. Отказываясь выполнить обещание Майлса и Ховарда, генералы Шеридан, Шерман и Терри заявили, что ни у Ховарда, ни у Майлса не было достаточно юридических прав обещать что-либо сдавшимся дикарям.
Как человек военный, Шерман не скрывал своего восхищения боевыми качествами Проткнутых Носов: «Закончилась одна из самых удивительных индейских войн. Индейцы проявили мужество, упорство и ловкость, перед которыми всем следовало бы склонить голову. Они не занимались скальпированием, отпускали пленных женщин, не занимались садистскими убийствами мирных жителей. Они дрались по всем правилам военного искусства, выставляя авангардные и арьергардные отряды, устраивая засады снайперов, воздвигая оборонительные сооружения.»
Но никакое восхищение профессиональными воинскими качествами индейцев не притупило в Шеридане чувство опасности, связанное с возвращением дикарей на родную землю. Среди многих племён ещё слишком ясно проглядывалось беспокойство, и пламя восстаний могло разгореться внезапно с новой силой.
Секретарь внутренних дел Карл Шурц направил 1 ноября телеграмму, которой уведомлял Майлса о необходимости отправить Проткнутых Носов вниз по реке Жёлтый Камень в форт Бафорд, затем в форт Линкольн. От форта Кио до форта Бафорд было четыреста миль, а до форта Линкольн предстояло покрыть ещё четыреста.
Вождь Жозеф узнал о решении военных властей лишь 16 ноября, прибыв в форт Линкольн. Первоначально и Майлс не догадался о планах Шеридана, так как до его сведения было доведено, что доставка продовольствия для пленников в форт Кио обошлась бы слишком дорого, поэтому их переправили в Линкольн. Но если бы Майлс знал наверняка о далеко идущих планах командования, он всё равно не смог бы ничего предпринять.
Он организовал фургонный обоз для передвижения мужчин и наиболее крепких женщин в сопровождении военного эскорта. Раненых, больных и детей он отправил по реке. Пароходы уже прекратили навигацию, поэтому пришлось дожидаться прибытия из города Ливингстон плоскодонок с зимними запасами для форта Кио. Майлс задействовал для переброски пленных в форт Бафорд четырнадцать плоскодонок. Посудины достигали тридцати двух футов в длину и восьми футов в ширину, слегка обрамленные бортами.
В распоряжение Фреда Бонда, одного из рулевых, попало двадцать два Не-Перса, которым выдали сушеную соленую свинину, зеленый кофе, коричневый сахар, рис, муку. На дно лодки уложили камни, чтобы можно было разводить костер.
Чтобы подстегнуть лодочников, Майлс обещал наградить первого, кто достигнет форта Бафорд. Мистер Бонд вспоминал: «Я встал перед индейцами и объяснил им, что я был их начальником в том длинном путешествии, что нам предстояло плыть через враждебную территорию головорезов-Сю, поэтому я надеялся, что Проткнутые Носы будут послушными. Затем я повернулся к одному старому вождю, который тщательно переводил мои слова, и сказал, что буду называть его Джорджем Вашингтоном за его благородный облик. Я сказал, что он будет передавать своим людям все мои распоряжения. После этого я обратился к одной женщине, волосы которой казались белыми, как снег, она была достаточно крепкой и высокой, хотя лицо её было густо покрыто морщинами, которые заставили бы поморщиться даже аллигатора из болот Флориды. Я сказал, что буду звать её Тенью Ночи. Она должна была командовать всеми женщинами и выполнять обязанности лоцмана. Ещё одной пожилой индеанке я поручил заниматься приготовлением кофе и просушивать дрова для костра. Остальным женщинам я велел взять на себя обязанности по приготовлению пищи и присмотру за ранеными. Молодым индейцам я ничего не сказал, потому что оставил их для будущих дел.»
Молодые люди требовались временами требовались в качестве гребцов и иногда в качестве бурлаков, если лодка останавливалась на песчаных отмелях. В свободное время индейцы мастерили для себя луки и стрелы, при помощи которых постоянно добывали свежее мясо.
Бонд обязательно делал остановку в полдень на каком-нибудь островке, чтобы все могли отдохнуть. Они проходили четыре мили в час и почти сорок миль в день. В обязательном порядке принимались все предосторожности против возможного нападения диких зверей и отрядов Сю.
Дни стояли светлые, ночи морозные. Рыбы и дичи хватало в изобилии. Вдоль реки росло множество кустов с ягодой, которую индейцы называли «бычьей», и Проткнутые Носы с удовольствием собирали её, потребляя вместе с ягодой значительное количество сахара.
Когда они доплыли до реки Миссури, воду уже покрыл лед, заметно затруднив продвижение. Но Бонд сумел попасть в форт Бафорд в назначенное время. Военное руководство взяло приехавших индейцев под стражу и обходилось с ним, как с пленными. Остальные плоскодонки приплыли через несколько дней, за ними появился и обоз полковника Майлса.
Приказом SYMBOL 185 f "Times New Roman" s 10№ 225 от 9 ноября пять рот, размещавшихся в форте Бафорд, были направлены в качестве сопровождения пленных Проткнутых Носов в Бисмарк. Но полковники Майлс и Мур решили, что индейцам было бы удобнее продолжить путешествие по воде и назначили весьма высокую оплату рулевым. Продвижение по реке Миссури заметно облегчило бы путь уставшим индейцам.
Фред Бонд вспоминал: «День изо дня мы занимались тем, что отпихивали кружившие вокруг нашей посудины льдины. Изредка на берегу появлялся олень и немедленно падал, сраженный пулей Вождя Вашингтона, который, похоже, не умел промахиваться. А стрелы молодых индейцев обеспечивали нам на ужин сытный бобровый хвост, ведь это отличное блюдо, если уметь его приготовить. Но несмотря на отличное времяпровождение, я всё чаще замечал в глазах моих путешественников пустоту, и я никак не мог понять, кто заронил в них печаль.»
Бонд сделал разумный вывод, что время, проведенное в форте Бафорд, наложило тяжелый отпечаток на Проткнутых Носов. Они стали впадать в депрессию. Их вера в Майлса и его обещания таяла с каждым часом. Они не без основания начали тревожиться за свои жизни.
Первое подтверждение своих опасений Проткнутые Носы получили, проезжая деревни племени Мандан. Манданы встретили пришельцев весьма агрессивно, бросали в них камнями и даже угрожали поджечь лодки. Проткнутые Носы скрепя сердце прошли через это испытание, понимая, что не могли дать вооруженный отпор Манданам. Вся их внутренняя сила была сконцентрирована на ожидании дальнейших испытаний.