Страница 52 из 64
открытую
железнодорожную платформу, крытый товарный
вагон, вагон-мастерскую, санитарный вагон и
пассажирский вагон 3-го класса, для перевозки
работников, участвующих в устранении
последствий аварий. Рекомендовалось приписать к
каждому поезду по две артели мастеровых - от
службы тяги и службы пути, а также содержать
небольшой постоянный штат - опытного мастера
подъёмки и несколько монтёров, круглосуточно
дежурящих в поезде, а в случае необходимости
способных выполнять обязанности десятников…
- Дежурный, как я полагаю, здесь сидит? -
Карасёв указал на один из вагонов, в занавешенных
окнах которого виднелся слабый свет.
- Так точно, - доложил жандармский унтер. - В
мастерской. Запрудный тоже там квартирует. И
посторонних туда водит.
- А почему не в пассажирском вагоне или
санитарном? - поинтересовался Малинин. - Там
просторнее будет.
306
- В пассажирском вагоне хранятся
значительные материальные ценности, - пояснил
Сухоцкий. - Полушубки, тёплые шапки, валенки
выдающиеся мастеровым во время выездов на
аварии. И запас провизии. А в санитарном:
перевязочные средства, различные лекарства и
спирт. Сами понимаете, соблазн велик. Поэтому в
соответствии с инструкцией эти вагоны опечатаны,
а ключи хранятся у начальника участка службы
тяги, которому подчиняется поезд.
- Опечатаны, - усмехнулся Лавровский. - А
кто печь в опечатанном вагоне топит? Не иначе, как
домовой.
Над печною трубою зелёного пассажирского
вагона, действительно, вился дымок.
- Сегодня же доложу его сиятельству о том
какие здесь порядки, - проворчал Карасёв и
принялся деловито распоряжаться:
- Вы, господа понятые, тихо стойте в сторонке
и ждите, когда вас позовут. А то, не дай бог, угодите
под пулю - отвечай потом за вас.
- Под какую пулю? - дрогнувшим голосом
спросил Михельсон.
- Под шальную, мил человек, под шальную…
Ты, Фомин, вместе с городовыми присматривай за
пассажирским и санитарном вагонами. Выскочит
кто из них - стреляйте по ногам. Нечего
геройствовать! А мы, втроём, в мастерскую. Только
ты, Сергей Сергеевич, позади нас держись -
Курилов тебя в лицо знает.
307
- А под каким предлогом попросим впустить
нас в мастерскую? - спросил Лавровский. -
Правдоподобнее всего будет, если Фомин сделает
вид, что задержал мазурика и так как надо составить
протокол…
- Неплохо придумано, - кивнул Карасёв и
понизил голос до шёпота. - Только не хочется мне
Фомина вперёд посылать. Ведь, шестеро детишек у
него, мал мала меньше…
- Тогда уж и не знаю, что придумать.
- А помнишь, Лёша, как тогда на Грачёвке? -
сказал Малинин.
В прошлом году Лавровский с Малинином
отправившиеся на Грачёвку искать притон некой
Полковницы, куда вели следы «червонных валетов»,
прикинулись подгулявшими купчиком и его
приказчиком.
- Конечно помню, - улыбнулся Алексей. -
Только тогда нам холодного пива испить захотелось,
а сейчас… сейчас… Придумал! Стакана у нас нет!
- Молодец! - похвалил Карасёв. - Запевай что
ли.
Малинин откашлялся и затянул:
Соколовский хор у «Яра»
был когда-то знаменит.
Соколовская гитара
До сих пор в сердцах звенит!
Лавровский,
неимоверно
фальшивя,
подхватил:
Всюду деньги, деньги, деньги.
308
Всюду деньги господа,
А без денег жизнь плохая.
Не годится ни куда!
- Деньги эт хорошо, - пробасил Карасёв. - А
вот выпить у нас чего осталось?
- А то! - пьяно засмеялся Лавровский. - Я в
ресторации бутылочку смирновской прихватил. И
пару огурчиков.
- Молодец, племяш! Наливай!
- А я, дядя Аристарх, стакашек-то взять с
собой не догадался.
- Экая ты, Лёшка, бестолочь! Что же, по-
твоему, 2-й гильдии купец, первейший можайский
лесопромышленник, словно пьянь какая
подзаборная, из горла тянуть станет?
- Не, само собой, не станет - невместно… А
стакашек, дядя Аристарх, мы в сей момент
сообразим.
- Да где ты его возьмёшь среди ночи?
- А у железнодорожников! Все они пьяницы
известные. Ну нальём и им самую малость… Вон
огонёк в вагоне светится.
Пошатываясь, Алексей поднялся в вагонные
сени - на открытую площадку с навесом
огороженную фигурными перилами - и забарабанил
в дверь мастерской:
- Откройте, мужики!
- Пошёл вон, скотина, - послышался из вагона
голос, судя по характерным интонациям,
309
принадлежащий
человеку
привыкшему
распоряжаться.
- Шишкин. - прошептал Карасёв. - Ей богу,
его голос.
- Откройте, мужики! - Лавровский рванул
дверь, что есть силы. Но задвижка выдержала. - Нам
стакан нужен али кружка какая.
- А по морде хошь?- лениво поинтересовался
тот же голос. - Проваливай, пока я добрый.
Подожди, подумал Лавровский, сейчас ты у
меня злым станешь.
- Нашил на тужурку пуговицы в два ряда и
вообразил, что бога за бороду ухватил? Да видал я
тебя вместе с твоими пуговицами…, - Алексей
разразился отборной и замысловатой матерной
бранью. По своему бурлацкому прошлому он знал -
ни один хоть немного уважающий себя человек
после таких слов обидчика без мордобития не
отпустит. И не ошибся.
- Ну, пеняй на себя, раз напросился, - в голосе
невидимого собеседника больше не было лениво-
благодушных ноток. - Измордую, сволочь
сиволапая!
- Сидите, Мартын Егорович, - остановил его
приятный тенор. - Я сам разберусь.
- Только поосторожнее, Сева. Похоже их двое,
а то и трое.
- Ничего управлюсь. Ваня Комаров мне
несколько уроков английского бокса преподал и кое-
каким хитрым пластунским приёмам обучил.
310
Дверь распахнулась. На пороге стоял щуплый
молодой блондин в чёрной тужурке с синими
кантами на обшлагах и воротнике. В глубине вагона
за столом сидел высокий плотный мужчина - лысый,
со шрамом через весь лоб.
- Так, говоришь, стакашек тебе надобен? -
усмехнулся Сева, окидывая Лавровского
оценивающим взглядом. - Тогда полу…
Плохо Комаров учил Севу. Не объяснил
самого главного: сначала бей, а языком помолоть
потом успеешь. Лавровский правой перехватил руку
железнодорожника, картинно отведённую для удара,
а левой, что есть силы, врезал ему в челюсть.
Отшвырнув сразу обмякшего Севу в сторону,
Алексей рванулся вперёд. В вагон тут же ворвались
Карасёв и Малинин с револьверами наизготовку.
Человек со шрамом молниеносно выхватил из-под
шапки лежащей на столе «Смит-Вессон». Но
воспользоваться им не успел. Карасёв выстрелил
первым. Потом ещё раз.
Старый полицейский никогда не
промахивался.
- Готов, - сказал побледневший Лавровский,
осмотрев труп. - Одна пуля в плечо, а вторая прямо
в сердце. А ведь могли мы его живьём взять.
По виду Малинина чувствовалось - он
разделяет мнение друга.
- Нельзя с этими извергами и иудами по-
другому, ребята. А то расплодятся, как тараканы -
хорошим людям от них житья не станет, - вздохнул
311
Карасёв и перекрестился. - Прости господи меня
грешного… А второй-то хоть дышит? Ты, Лёшка,
его кастетом, что ли саданул?
- Не, кулаком… Да ничего с ним не
случилось! Уже глазами хлопает.
Очнувшийся Сева увидел убитого Шишкина