Страница 19 из 64
человек две ночки подряд с одной и той же бабой
спать. Вот и знакомила его сводня каждую неделю с
двумя-тремя новенькими. Выбирал Горицветов
исключительно вдов или незамужних, имеющих
собственные дома и согласных принимать его у
себя. Живущих на съемных квартирах, в
меблированных комнатах или предпочитающих
встречаться в гостиницах, отвергал сразу.
- Понятно, - кивнул Малинин. - Паспорта нет,
или такой ненадёжный, что в гостиницу не
сунешься, а ночевать где-то надо.
- Где он сейчас может быть? - вздохнул
Соколов. - Если проверять адреса всех вдовушек, с
которыми его Марковна перезнакомила - недели не
хватит. Но придётся.
- Всё бы тебе проверять, женщин честных
беспокоить, - проворчала сводня. - Не дам я тебе
никаких адресов.
- Очень надо, Марковна! - взмолился Соколов.
- Понимаешь, очень…
110
- Зачем? Когда подлец этот сейчас в моей
баньке парится.
Оказалось, Горицветов пришёл часа полтора
назад, закоченевший, без шубы и шапки, в
окровавленном пиджаке. Посетовал, что впервые
отступил от своего правила и связался с замужней
дамой. На чём и пострадал. Благо легко отделался -
ревнивый муж стрелок никудышный, пуля лишь
слегка плечо зацепила. Матрёна Марковна
сжалилась - напоила рябиновой и горячим чаем,
велела растопить баню.
- С кем он там? - спросил Соколов, доставая
револьвер.
- Один, - ответила Марковна. - Где я ему
середь ночи бабу найду?
- А эта? - Сашка взглядом указал на потолок.
- Староват он для неё, Саня. Митрофановна
любит жеребчиков молоденьких, необъезженных…
А Дуняша моя девушка честная, одному тебе дает.
- Ага… Дождешься от неё. После дождичка в
четверг, - засмеялся Соколов. - Но кажется, сегодня
ей с нами в баньку сходить придётся. Для пользы
дела…
… Горицветова взяли на удивление легко.
- Барин! Я пива холодного принесла! Будете?-
предложила Дуняша.
- Конечно.
Из парной в предбанник вышел голый
Горицветов:
- Буду, милая, и пиво, и…
111
Окончание фразы застряло в горле, когда он
увидел направленные на него револьверы.
- Я тебя, тварь, за Кузьмича и Степанова сразу
уложу, только повод дай, - пообещал Соколов. -
Оденешься или в таком виде в сыскное поедешь?
В выдержке Горицветову было не отказать:
- Браво, ребята, браво! С пивом и девкой вы
ловко придумали. Ваша взяла.
Малинин внимательно посмотрел на
задержанного и понял, почему Матрёна Марковна
называет его разноглазым.
- Саня! А ведь это не Пиндос.
- Сам уже догадался. Один глаз карий, другой
- зелёный. Бывший помощник саратовского
полицмейстера Иван Сергеевич Курилов
собственной персоной… Знатный улов!
Глава 12
Харьковский след
С утра пораньше к Лавровскому заехал Семён
Гирин. Новость он принёс хорошую.
- Напутал я вчера, Алексей Васильевич,
немного. Выяснил у сестры - не Мишке Хлудову
Ольга Карловна от ворот поворот дала, а его
двоюродному братцу Пашке.
… Павел был единственным сыном
совладельца
Егорьевской
мануфактуры
миллионщика Герасима Ивановича Хлудова. И
внешностью, и нравом похож он был не на отца -
сухого и чопорного, чем-то напоминающего
112
англичанина, а на дядю Алексея Ивановича и
двоюродного брата Михаила. Такой же красавец и
жизнелюб. Он очень рано пристрастился к
разгульной жизни. Уже в двенадцать лет стал
завсегдатаем лучших московских трактиров и
ресторанов, где появлялся всегда в сопровождении
двух-трёх дорогих кокоток. Павел, привыкший, что
окружающие исполняют любые его капризы,
пришёл в ярость, когда простая цветочница отвергла
его домогательства. Он бил посуду и ломал мебель,
катался по полу. «Ты меня ещё попомнишь!» -
зловеще пообещал на прощание. Кто знает каких
пакостей могла дождаться от него Ольга Карловна,
но в прошлом году, ещё до того как она сошлась с
Малютиным, Пашка умер. Ему не исполнилось и
двадцати лет - не выдержал юный организм
безудержного пьянства и разврата…
- Вот и, слава богу, - сказал Алексей, имея в
виду, конечно, не раннюю смерть беспутного
купеческого отпрыска, а то, что у Михаила Хлудова
нет причины для мести Малютину и, следовательно,
он к тёмной истории с Удаловым не причастен.
Очень уж не хотелось Лавровскому, чтобы оказался
Михаил в ней замешан.
… В 1876 году Алексею, как корреспонденту
петербургской газеты «Русский мир», довелось
побывать на Балканах в разгар сербско-турецкой
войны. Сотни русских добровольцев сражались за
свободу братьев-славян. Среди них и Михаил
Хлудов, который за свою отчаянную храбрость был
113
награждён сербским орденом и нашим солдатским
Георгием. Нельзя сказать, что за полтора месяца они
подружились. Но сошлись довольно близко. Миша,
вызывая изумление и восхищение окружающих, пил
ром чайными стаканами. Алексей ему в этом не
уступал. Один ненавидел интендантов, ворующих у
солдат всё подряд, и при каждом удобном случае
бил им морды. Второй рукоприкладством не
занимался (к сожалению, не по чину!), но писал
такие зубодробительные корреспонденции, после
которых у ворья погоны с плеч летели. Но главное в
другом. Несколько раз они вместе с пластунами
ходили за «языками». Как-то Лавровский оглоушил
и скрутил турка, который уже занёс кинжал над
сбитым с ног Хлудовым. А через несколько дней,
когда во время неудачного поиска они были
обнаружены неприятелем, и пришлось бежать,
Алексей вывихнул ногу и Миша пять вёрст тащил
его на себе. Такое, сами понимаете, не забывается…
- Отвези-ка меня на Пресню, - попросил
Алексей Гирина.
По дороге Семён рассказал ещё кое-что
интересное: по Москве уже поползли слухи о
похищении Удалого, поговаривают, что это дело рук
харьковского барышника Портаненко.
- От кого слышал? - сразу заинтересовался
Лавровский.
- От извозчиков на нашей «бирже».
- А они от кого? Поди, не догадался выяснить?
114
- Обижаете, Алексей Васильевич, - Гирин
вытащил из кармана синего халата записную
книжку. - Извозчик Петраков сказал, что узнал об
этом от Быка. Извозчик Татаров точно не помнит -
от Курносого или Мишки Кацмана.
Бык, Курносый и Мишка Кацман были
мелкими букмекерами, вечно ошивавшимися в
трактире «Перепутье», бильярдной гостиницы
«Мир» или возле бегов - на ипподром их, как
неоднократно уличённых в недозволенной игре не
пускали. Людишки, как на подбор, довольно
неприятные - туповатый и наглый Бык, служивший
раньше на городской бойне; скользкий и
изворотливый аптекарский ученик Мишка Кацман;
хвастун и враль вечный студент Лёха Курносый. Но
осведомлены обо всем происходящем вокруг бегов
они бывали зачастую неплохо. Ладно, найду время и
на них, подумал Алексей, сейчас надо пообщаться с
людьми посерьёзнее.
- Приехали. Алексей Васильевич, - сказал
извозчик, остановившись возле одного из трактиров,
недалеко от зимнего ипподрома на Нижнем
Пресненском пруду.
Трактир этот был излюбленным местом сбора,
как наездников, так и всех причастных к бегам.
Летом они собирались в «Перепутье» на
Петербургском шоссе, а на зиму, когда бега
проводились на льду Нижнего Пресненского пруда,
перебирались сюда. Здесь вдоволь можно было
115
наслушаться всякой всячины про призовое дело,
узнать все последние слухи и сплетни, а порой и