Страница 7 из 45
Грассо знал, что среди крестьян грамотных немного. Поэтому он удивился, когда увидел, что женщина у окна что-то пишет. Он невольно взглянул на бумажку. Взглянул и замер, пораженный.
-- Что это? -- вдруг охрипшим голосом спросил он.
Женщина окунула небольшую деревянную палочку в похожую на чернила жидкость и сказала:
-- Сок кактуса...
-- Я не об этом... Что вы пишете? -- взволнованно, делая ударение на ч_т_о, переспросил Грассо.
-- Переписываю... -- И она назвала одну католическую молитву. -- Дочь заболела. Пусть прочтет, может, скорее поправится...
Грассо не сводил глаз с ее бумажки. Перед ним были строки иероглифических знаков. Сдерживая волнение, Грассо расспросил женщину о письме, которым она пользуется. Старая женщина охотно рассказала, что в их селениях так переписывают молитвы.
И начались поиски. От поселка к поселку шел Ибарра Грассо. За ним последовали и другие этнографы. Искали древнее иероглифическое письмо, которое, как выяснилось, действительно было довольно распространенно и в Андах, и в некоторых отдаленных от центра страны районах Перу. Записывали этими знаками главным образом католические молитвы.
Чаще всего писанием иероглифами занимаются женщины. Слова в их записях не отделены друг от друга. Знаков много, несколько сотен. В разных местностях они часто имеют различную графическую форму.
Дик Ибарра Грассо считает, что, возможно, в селениях, отдаленных от столицы, нашлись смельчаки, которые продолжали пользоваться запрещенными письменными знаками. Свое умение они передавали потомкам, с которыми встретился Грассо.
Но действительно ли ему удалось найти то самое письмо инков, которое так настойчиво ищут исследователи?
К сожалению, до сего времени не найдено ни одного иероглифического памятника, написанного в доиспанские времена. Поэтому опять только догадки, гипотезы, предположения.
И поиск продолжается...
ОТКРЫТИЕ
Сообщение мировой прессы прозвучало сенсационно. "Письменность инков дешифрована". "Прочитаны древние перуанские письмена". "Решение проблемы перуанской письменности".
Нечего греха таить, журналисты иногда увлекаются громкими заголовками. Но в данном случае за газетным шумом стояло событие, заслуживающее внимания деятелей культуры всего мира. Речь шла об исследованиях Виктории де ла Хара, о которых она сообщила на конгрессе, посвященном изучению культуры Анд. Конгресс состоялся в январе 1972 года в Лиме, столице Перу.
Кто она такая, Виктория де ла Хара?
Перуанка. Скромная секретарша одной торговой фирмы, поставившая перед собой благородную цель: доказать, что ее народ издревле был цивилизован, имел свою письменность, не только кипу...
У себя дома сеньора де ла Хара хранит собранные ею на протяжении ряда лет деревянные посудины, так называемые керо, немного напоминающие современные бокалы. Разноцветные росписи на них -- главный и самый важный материал, который изучает исследовательница. Имеются у нее и ткани, украшенные рисунками, похожими на росписи керо.
Большинство керо покрыты рисунками. На некоторых изображены человеческие фигуры, цветы, деревья, птицы. Не случайные нагромождения, а определенные сюжетные сцены. Под рисунком что-то похожее на геометрический орнамент. Три ряда небольших квадратиков. Ромбы, кружочки, прямые и ломаные линии. Некоторые квадратики, заполненные внутри одинаковыми геометрическими фигурами, повторяются.
-- Это и есть знаки древнего перуанского письма, -- говорит Виктория де ла Хара...
Виктория де ла Хара сравнивает знаки, помещенные под рисунками. Иногда изменение содержания рисунка сопровождается изменением начерченных под ним знаков, и, видимо, не случайно, а в определенной последовательности.
И еще одно: оказывается, и окраска знаков имеет определенное конкретное значение. Уместно вспомнить, что и в кипу окраска шнуров не была случайной, в зависимости от содержания употреблялся шнур определенного цвета.
Виктория де ла Хара пытается прочитать знаки-квадратики, понять, что они означают, какие слова передают. Она убеждена, что правильно прочитала название города Куско, имена некоторых правителей.
Со всеми ли ее выводами можно согласиться?
Историки спорят. Спорят лингвисты. Все согласны: исследовательская работа де ла Хара заслуживает самой высокой оценки. Но окончательные выводы делать еще рано. Известный советский ученый Юрий Валентинович Кнорозов, который с большим уважением относится к работе Виктории де ла Хара, все же считает, что знаки на керо -- не "примитивное письмо", а высоко развитая символика, по всей вероятности усовершенствованная именно потому, что письмо находилось под запретом.
У археологов случаются неожиданные находки. И возможно, в каком-нибудь еще не открытом захоронении или под развалинами забытого храма удастся найти
следы запрещенной письменности. И кто знает, будут ли они похожи на
иероглифы или на символические знаки...
* В СТРАНЕ ПЕРНАТОГО ЗМЕЯ *
"Год начинается на Севере,
его покровитель -- Белый зверь.
Его ноша -- пища,
будет круглый год изобилие".
Из Дрезденской рукописи майя.
ФРАНЦИСКАНСКИЙ МОНАХ
Тихо нависла ночь над старинным испанским городом. Все окутано сном. Только во францисканском монастыре светится одно окно. Там, за высокими белыми стенами, в одинокой келье, склонившись над столом, что-то пишет худой, бледный монах. Хотя давно уже за полночь, ему не спится...
Сколько передумано за долгие ночные часы! Позади бурная, наполненная необычными событиями жизнь. Неужели ему остались только воспоминания? А впереди только эта келья, в которой он то ли гость, то ли узник?
Сухая желтая рука бессильно падает на исписанные страницы. Нет, прошлого не вернуть. Оно приходит к нему только в воспоминаниях.
...На протяжении многих дней в город Мани, бывшую столицу могущественной династии Тутуль Ши, свозили со всей страны произведения древнего искусства народа майя, одного из самых культурных племен Центральной и Южной Америки, деревянные скульптуры богов, уродливые, страшные. Особенно отвратительными казались испанцам изображения Пернатого Змея -- Кецалькоатля. Свозили и огромное количество книг. Маленькие, похожие на гармошки. На каждой странице книги -- удивительные знаки, рядом с ними рисунки -- уроды с выпученными глазами, фантастические звериные морды, птицы. Такие рисунки, а иногда и знаки-письмена украшали расписные сосуды.
Монах склоняется над столом и записывает:
"Эти люди употребляли также определенные знаки или буквы, которыми они записывали в своих книгах свои древние дела и свои науки. По ним, по фигурам и некоторым знакам в фигурах, они узнавали свои дела, сообщали их и обучали. Мы нашли у них большое количество книг с этими буквами, и, так как в них не было ничего, в чем не имелось бы суеверия и лжи демона, мы их все сожгли; это их удивительно огорчило и причинило им страдание".
И снова воспоминания, воспоминания, воспоминания...
Он поднимается с кресла, подходит к окну. Черными кажутся в ночном мраке стройные кипарисы -- украшение монастырского сада. А какие деревья росли в лесах далекого Юкатана? Широколистые пальмы, кожаное дерево, лианы. Голова кружилась от их хмельных запахов. Даже цветы в той стране казались ему созданием дьявола.
Тихо в келье. И монаху чудится, будто сквозь тишину слышит он давно умолкнувшие голоса. Молитвенное пение и чьи-то стоны, благословения и проклятия. Все словно тогда, 12 июля 1562 года, на площади в Мани.
Какое прекрасное аутодафе он собирался устроить в тот день!
Монах отходит от окна. Садится. Задумывается.
Был ли он в самом деле убежден, что памятники культуры майя, свезенные в Мани, -- страшное зло?
В конце XV -- начале XVI века испанские отряды, состоящие из разорившихся дворян, авантюристов, наемников, завоевали в Южной Америке и Мексике земли инков и майя. Конкистадоры-завоеватели рвались туда за золотом. "Золото было тем магнитом, которое гнало испанцев за Атлантический океан", -- писал Маркс. Вместе с воинами пришли и католические монахи, чтобы обратить вновь завоеванное население в христианскую веру.