Страница 73 из 144
- Я себя туда сам пригласил, и если кто-нибудь и несет за это ответственность, то пусть им будет Риатен, который мне кажется личностью в высшей степени противной.
Хет возражать не стал. Они стояли у стены Академии в тени одной из двух колоннад, окружавших двор. Почти все жители города были знакомы именно с этой частью Академии, и именно здесь студенты и начинающие ученые читали лекции для тех, кто мог платить им за это. Тут обучали чтению и письму на торговом языке будущих писцов, счету - чиновников, а иногда появлялся какой-нибудь ученый с безумными глазами и в домотканой поношенной одежде, рассказывавший исторические байки о Древних за крошечные кусочки меди. Здесь же ученые покупали у дилеров с нижних ярусов редкости; несколько таких сделок заключалось и в данную минуту. Хет увидел Даниль и другого знакомого дилера, которые разложили целую коллекцию изразцов и осколков керамики для весьма энергичного молодого ученого. Хет очень надеялся, что Илин придет раньше, чем те кончат торговаться и начнут приставать к нему и Сагаю, чтобы выудить у них какую-нибудь информацию.
А на другой стороне толпа уличных торговцев продавала все нужные ученым товары - от листков бумаги и брусков сухих чернил до форм, в которых отливали восковые таблички. Академия была основана Седьмым Электором в качестве скромной школы для изучения Древних. По мере роста и усиления мощи Чаризата, а также роста спроса на антикварные вещи и цен на них, размеры Академии и ее значение тоже росли. Теперь тут изучалось все - от медицины до философии, и здесь находился один из крупнейших во всех городах Приграничья архив текстов Выживших.
Илин появилась из толпы и подошла к ним. Она кивнула Сагаю, а затем сухо сказала Хету:
- Я должна была бы извиниться перед тобой, но после твоей выходки не думаю, что это уместно.
- А Сеул не помер от апоплексии? - осведомился Хет.
Губы Илин дернулись, будто она преодолевала борьбу множества чувств. Затем уже обычным голосом она сказала:
- Нет, но он умрет от чего-нибудь еще, если будет вести себя так же, как ведет сейчас.
- Ты узнала имя? - спросил Сагай.
Илин протянула ему листок бумаги.
- Да. Я пришла сразу же, как только писцы получили его. Это некий Арад-еделк.
- Никогда о таком не слыхал, - сказал Хет.
Он надеялся, что ученый окажется кем-то, с кем он имел дела, кем-то, кто поверит их предупреждению; хорошо еще, что это не окажется какой-нибудь надутый индюк, славящийся своим презрительным отношением к продавцам редкостей. Может, с Арад-еделком говорить будет легче.
Вооруженная клочком бумажки, Илин подошла к стражнику, стоявшему у ворот.
- Нам надо встретиться с ученейшим Арад-еделком. - Говоря это, она откинула полу мантии, показывая висящую на ее поясе боль-палку.
Смущенный страж поглядел на одежду Илин, вроде бы свидетельствующую о происхождении ее владетельницы из самых нижних ярусов, на Хета и Сагая, но калитку все же открыл.
Они оказались в небольшом дворике, где арки, выложенные белыми и голубыми изразцами, вели куда-то внутрь. Оттуда к ним вышел старый ученый, поспешно поправляя на лице чадру.
- Стражник, возникли какие-то проблемы?
- Нам надо поговорить с ученейшим Арад-еделком. Вот и все.
Улыбка Илин должна была успокоить его, однако старик взглянул на девушку исподлобья.
- Понятно. Он занят сейчас важнейшим делом, но возможно...
И тут же появился второй ученый, который так быстро подошел к ним, как будто они намеревались взять Академию штурмом. Его мантия и прочая одежда были богаче, чем у других, и он носил цепь из мифенина, что говорило о его высокой должности. Хет узнал его и внутренне поморщился. Это был Еказар, занимавший должность Мастера-Ученого последние десять лет. У Академии было много направлений деятельности, но Еказар занимался только изучением древних реликвий. Кроме того, он и старый Робелин никогда не соглашались ни в чем.
Еказар оглядел Хета с ног до головы, как будто подозревал его в омерзительнейшем деянии, и спросил у Илин:
- Что все это означает?
Тут Илин перестала улыбаться. Она сказала очень жестко:
- Я Хранительница из дома Мастера Риатена. Все, что мне нужно, несколько минут времени ученейшего Арад-еделка для короткого разговора, если это не составит большого труда.
Еказар попытался придумать причину, по которой мог бы отказать в просьбе, но не нашел и сдался с недовольным видом.
- Хм-м-м. Сюда, пожалуйста.
Он быстро провел их через двор, а старый ученый, который их встретил, плелся следом, как послушный слуга. Еказар недолюбливал Хранителей, поскольку Академия подчинялась непосредственно Электору, а Хранители были всего лишь придворными чиновниками, которые вряд ли имели право ставить под сомнение власть Мастера-Ученого в стенах Академии. То, что Илин появилась здесь с Хетом, тоже дела не улучшало.
Илин и ученый шли немного впереди. Идущий сзади Сагай спросил Хета:
- Что случилось с Илин?
- Ничего, - ответил тот. - Она просто притворяется.
Сагай этому явно не поверил.
Еказар провел их сквозь арку по широким ступеням короткой лестницы, а затем через целую серию двориков. Все здания тут были старые, каменные, их арки и наличники Дверей были выложены изразцами или мозаикой. Фонтаны преимущественно имели форму черепашьих панцирей или абстрактных изображений солнца, состояли из двух-трех ярусов, что свидетельствовало об их назначении скорее служить украшениями, чем обеспечивать потребности в питье или умывании; Академия получала деньги на пользование водой из дворцовых средств. Они прошли небольшую площадь с башенкой и часами в ней, почти такую же древнюю, как и сама Академия. Часы били каждый час, и на каждой из пяти галерей башенки появлялась процессия золотых и серебряных лун, солнц и других астрономических символов, которые кружились назначенное им время. Занимавший три этажа анкерный механизм считался самым точным механизмом этого рода во всех городах Приграничья. Он показывал фазы луны, годовое движение солнца и предсказывал наступление Высокого и Низкого сезонов ежегодно, но все это предназначалось только для ученых.