Оборотень

Вторым пришел Владислав Шелешев. Прихрамывающий, с палочкой, хмурый и язвительный. С рождения у него был порок - левая нога чуть короче правой. Может быть, этот физический недостаток и подстегивал его всю жизнь, "выталкивал" наверх, заставлял постоянно доказывать себе и другим, что именно он - первый. Он даже и на уроки физкультуры в школе продолжал упорно ходить, хотя имел освобождение.

- А опер с Петровки опять опаздывает, - ехидно сказал он, осмотревшись. - Никак выслеживает бабушек у метро, торгующих редиской.

- Где уж ему ухватить такую рыбину, как ты! - корректно согласился Юнгов.

- О делах - ни слова, - напомнил им Тероян. - Что будем сегодня пить: чай или водку?

- Чай. И водку, - ответили оба.

Судьба Шелешева была расцвечена многими огоньками. Из-за своего увечья он не мог служить в армии, с детства мечтая о погонах, но зато умудрился как-то устроиться матросом в торговый флот и обойти на судне весь мир. Нрава вспыльчивого, жесткого, затевая в портовых городах драки, он успел посидеть в кутузках Индии, Гонконга, Панамы, Чили, Турции и был списан на берег во Владивостоке. Работал на заводе токарем и уже в те времена украдкой мастерил в ночные смены самодельные пистолеты и автоматы, надежности которых позавидовал бы и сам Калашников. За это и угодил в тюрьму на несколько лет. И больше, кстати, за решеткой не был. Бог миловал. Хотя и продолжал идти по тому полю, которое в это же время усиленно окучивал оперуполномоченный Карпатов. Промышлял ночной торговлей водкой, чуть-чуть иконами, потом - редкими камешками, золотишком с приисков, где у него были налажены связи. Завязать его на чем-нибудь было трудно - не подкопаешься, работал он осторожно, прощупывая каждый шаг, перепрыгивал через расставленные ловушки. Но досье в МУРе на него накапливалось. А в преступные авторитеты выбился так. Когда на улицы Москвы хлынула дикая торговля, звериный капитализм, а впереди замаячила приватизация, Владислав понял: его время. Он рассудил: если все бросились к выставленному корыту с помоями, то кому-то надо стоять рядом, чтобы оттаскивать назад за уши слишком уж зарвавшихся хрюшек. Пусть и другие похлебают - Бог велел делиться. Сколотил крепкую команду, обложили торговцев в своем районе данью, а те и рады - защита от беспредела появилась, хозяин пришел. Действовал он грамотно и справедливо. Сверх меры не брал, споры между молодыми бизнесменами решал четко, вникая во все тонкости, своих в беде не оставлял никогда. Вскоре вышел на такой уровень, что волей-неволей признали за ним право на владение части Москвы, перестали пробовать его команду на прочность. Отпор давать она умела, хотя Шель не любил доводить дело до лишней крови. Но случалось всякое...

Последним появился Олег Карпатов. Крепкий, жилистый, с профессиональным взглядом розыскника и с усмешкой на устах. Как всегда, он кипел энергией и каким-то неиссякаемым оптимизмом. Школьный заводила во всех играх, выдумщик, любитель розыгрышей и таинственных приключений.

- Так. Все в сборе, - констатировал он. - А я еле ускользнул от... супруги.

- И Маша не всадила тебе пулю дум-дум в ягодицу? - поинтересовался Шелешев.

- На этом самом месте у меня бронежилет, - успокоил его Олег.

- Тогда я спокоен за наши органы. То есть за ваши органы, - стал каламбурить Юнгов.

"Ну, поехала телега!" - подумал Тероян, которые редко принимал участие в их болтовне. Карпатов единственный из всей преферансной компании был женат. Причем обзавелся семьей очень рано, еще до службы в армии, взяв женщину старше его на пять лет да еще и с ребенком. Но это была такая роковая страсть, что все вокруг только диву давались. И мало кто думал, что брак будет прочным. На свадьбе гулял весь класс - еще не оперившиеся птенцы, а сидящий за столом безусый жених уже фактически был главой семейства. И горячо целовал в губы тоненькую женщину рядом с ним. Любовь оказалась крепкой, крепче печати в паспортах. Наперекор людскому недоверию и времени. Маша дождалась его возвращения из армии и шла с ним по жизни, как верная, любящая и любимая спутница. Он окончил высшую школу МВД, работал в органах, не пропуская ни одной ступени - патрульным, участковым, опером, начальником угро, получая и ранения, и награды, и звездочки на погоны. Способного розыскника пригласили в МУР, на Петровку. И уже десять лет он служил здесь, ведя самые сложные дела. Бандиты были и будут при любой власти, а значит всегда будут нужны те, кто станет с ними бороться. Но если сама власть становится бандитской - тогда сдавай кобуру и дуй на пивную кружку с пеной. Карпатов уже несколько раз хотел подать в отставку.

Рапорт лежал у него в столе. Маша отговорила. Да и теплилась еще какая-то надежда - что что-то все-таки изменится, не может же этот бардак продолжаться вечно? Он всегда мало интересовался политикой, но в последнее время начал задумываться: куда, кто и зачем ведет Россию? Кого хотят сделать из его детей? В семье сердце его успокаивалось и оттаивало. А со своим антагонистом Владей Шелешевым его связывала долгая и странная дружба-вражда. Он знал о делах Шеля, даже заглядывал в его досье из соседнего отдела, усмехался, листая страницы и вспоминая школьные проказы. И все равно продолжал встречаться. Что может быть добрее и чище воспоминаний детства?.. Четыре школьных приятеля, четыре "полковника" уселись за карточный стол. Перед тем они немного поболтали на кухне, взбодрились стопкой водки, хрумкнули маринованными огурчиками.

- Ну-с, начнем? - спросил Жора, сдавая колоду. И преферанс начался. Играли молча, лишь изредка обмениваясь односложными репликами. Конечно же, в ход шли и знакомые всем преферансистам шутки: "За что был убит начальник станции Жмеринка? За то, что он при трех тузах сказал: пас!" Через полчаса вновь отправились на кухню - поздравить победителей, Карпатова и Шелешева.

- Вот так происходит сращивание мафии с милицией, - произнес Жора. - И если бы я был сволочью, то написал бы о вас статью, как вы одной парой играете в карты. Олега погнали бы поганой метлой, а Влада опустили бы в бетон.

- Не смотри итальянских фильмов, - посоветовал ему Шелешев.

- Этим теперь никого не удивишь, - согласился Карпатов. - Все уже давно срослись, переплелись и совокупились.