Морг закрыт, расходитесь

Мужчина усмехнулся: когда-то и ему встречалось в словарях это слово. Но после того как его выкопали из небытия, дали лабораторию и позволили колдовать над любимым делом, он позабыл все лишнее, мешающее творить. Он старался - не столько для них, сколько для самого себя, для самоутверждения. Когда ему предложили разработать взрыв без следов и побочных явлений, он выполнил задание с классической легкостью - за полтора часа. Использовал старые наработки, оставшиеся ещё со времен ФИАНа. Первый дом рухнул красиво. И никто ни о чем не догадался. По характеру взрыва понять что-то могли бы лишь его бывшие коллеги-специалисты, но одни из них были далеко, в Америке, а другие влачили жалкое существование, подрабатывая в лучшем случае в мастерских по ремонту пылесосов и стиральных машин. Затем последовал второй дом, третий... И всегда он находил оригинальные решения, ни разу не повторившись.

Но все это были такие мелочи, что о них не хотелось и думать. Главное, у него теперь появились свободное время, деньги и возможность работать. А трое помощников ему были практически не нужны, кроме, может быть, одного, которого он выбрал сам, из студентов-вечерников. Второй был приставлен к нему от Вадима, а третий - от Гоши. Оба - соглядатаи. Но что они могут понять в его замыслах? Крысы... Между собой они называли его "Оппенгеймер", и мужчина вновь усмехнулся. Потому что настоящая фамилия была похожа: Панагеров. Есть общие буквы с именем великого физика. И возраст подходящий - шестьдесят лет. Самое время получать Нобелевскую премию, если этих аргументов достаточно.

Шепот за спиной становился все громче, и он лениво бросил через плечо, в потемки:

- А теперь пошли вон. И не вздумайте забрать пепельницу.

Панагеров любил, когда вокруг много окурков. Табачный дух помогал ему сосредотачиваться. Помощники выскользнули за дверь, и он вновь задумался, сдвинув кустистые брови.

"Запорожец" Адрианова побил все свои прежние рекорды дальности и скорости, проехав за полчаса почти полтора километра. После этого он окончательно заглох и приготовился отдыхать.

- Нет, так дело не пойдет, - сказала Марго. - Пешком бы мы ушли гораздо дальше.

- Коней на переправе не меняют, - отозвался Алексей Викторович. - На нем ещё пахать и пахать, борозды не испортит.

- Вашей лошади давно пора на металлолом. Лучше пойдем вброд.

Словно в ответ на её слова "Запорожец" рассерженно фыркнул и тронулся прямо на красный свет, распугав пешеходов, а чуть позже даже обогнал ковылявшего по тротуару инвалида.

- Своенравный летательный аппарат, - сказал Косов, поглаживая панель. - Не гони так, боюсь выпасть. И лучше не сворачивай, а то колесо отлетит.

- Интересно, нас не затянет вихревым потоком под автобус? - добавила щепотку перца и Галина.

- Вы прекратите издеваться над бедным животным? - спросил Адрианов. Кстати, что мы будем делать в этих "Красных банях"? Ждать, когда за нами придут?

- А я вообще не понимаю, зачем мы туда едем, да ещё без веников, поддержал Косов.

- Это пока лучшее место, где можно спрятать мою сестру, - ответила Марго. - Ко мне в квартиру Вадим сейчас вряд ли сунется. Ему не до этого. А я постараюсь озадачить его ещё больше. Нет, вас лично никто не приглашает, - добавила она. - Вы можете поискать себе другое убежище. Или вернуться обратно.

- Марго, перестань! - вмешалась Галина. - Сама понимаешь, что это невозможно. Я их подставила, втянула в эту историю. А теперь - до свидания?

- Ну, как хотите, - усмехнулась Марго. - Места всем хватит.

- И кроме того, нам всем есть о чем поговорить и разобраться кое в каких вопросах, - произнес Косов, поймав взгляд Марго. - Например, корпорация "Оникс". Страховое агентство "Августин". Рухнувшая пятиэтажка. Другие "хрущобы". Челобитский.

- О чем ты? - спросил Адрианов, выруливая к краю тротуара, чтобы не злить стадо рычащих машин. - Причем тут Долматин?

- А вы, оказывается, многое знаете, - сказала Марго, обращаясь исключительно к Геннадию Семеновичу. - Даже то, о чем я стала догадываться совсем недавно. Интересующий вас субъект умер, потому что был причастен к истории с домом. Подобные люди долго не живут. А сейчас, судя по всему, подошла моя очередь. Я для них с некоторых пор стала слишком опасна. Вот почему Вадим передал ключи от моей квартиры этим ребятам. Они из Подольска, я узнала, - добавила она.

- Из всего сказанного я понял только то, что Долматин мертв, произнес Адрианов.

- Может быть, вы перестанете говорить загадками? - вздохнула Галина. Я лично не понимаю ничего. Раз вы все тут такие умные, то объясните.

- Потом, - сказала Марго, - в свое время.

- Останови-ка машину возле той телефонной будки, мне надо позвонить, попросил Косов. - Только положи кого-нибудь под колеса, а то укатитесь.

Набрав номер, он дождался, когда Люся возьмет трубку. Шептала она, как разведчик на оккупированной территории.

- Люсьен, ты одна? - на всякий случай спросил Геннадий Семенович.

- Одна.

- А чего шепчешь?

- Боюсь. Я тут такое выяснила! Приеду - расскажу.

- Погоди. Ко мне теперь нельзя.

- Вернулась жена?

- Хуже. Все брошенные дети, разом. Я заеду за тобой после работы. А что ты узнала? Кто занимался страховыми полисами с "хрущобой"?

- Юрий Шепталов. И еще: доступ к файлам есть только у него, именно со вчерашнего дня. Я кое-что раскопала и насчет других зданий. Всеми ими занимались Шепталов и Агаркова, а страховка выплачивалась подставным лицам, поскольку в компьютере все данные о них уже стерты... И еще... Подожди!

- Алло? - спросил Косов. Закуривает она, что ли? Подождав немного, повторил: - Алло, Люсьен? У меня мало времени.

На другом конце провода слышались приглушенные голоса, потом что-то то ли упало, то ли разбилось. И трубку положили на рычаг. Косов, чертыхнувшись, снова набрал номер, но теперь к телефону никто не подходил. Послушав некоторое время длинные гудки, Геннадий Семенович вернулся к "Запорожцу".

- Снимай якорь, поехали в "Августин". Не то там что-то, - сумрачно произнес он.

По дороге Косов коротко обрисовал ситуацию, рассказав о своих подозрениях. Марго слушала молча, изредка усмехаясь и кивая, словно соглашаясь с ним. Галина, которая по-прежнему ничего не понимала, спрашивала невпопад. Алексей Викторович следил за дорогой и ругал обгонявших его велосипедистов.

До страхового агентства оказалось не так уж и далеко. Но на подъезде к нему пришлось остановиться. Улочку перекрывал милицейский "уазик", а мимо него, включив сирену, проскочила машина "Скорой помощи". У самого здания стояла толпа народа. Некоторые, задрав головы, смотрели вверх - туда, где на шестом этаже было выбито окно. Другие разглядывали лужу крови на асфальте. Их безуспешно пытались оттеснить в сторону милиционеры и сотрудники службы безопасности "Августина". Косов пробрался вперед, узнав одного из стажеров.

- Люся Баркова, - кивнул тот, пожимая плечами. - Чего ей взбрело в голову прыгать?

Другой голос, рядом с Геннадием Семеновичем, нервно произнес:

- Критический возраст. А вы как думали?

Косов посмотрел на Юрия Шепталова, и тот, судорожно усмехнувшись, торопливо пошел к подъезду.

Дверь в лабораторию вновь открылась, и Панагеров недовольно бросил через плечо:

- Брысь! И живо.

- Чуть-чуть поласковее, - насмешливо ответил Гоша, въезжая на своих колесиках. - Не мешало бы и света прибавить. Где у вас выключатель?

- Сами прекрасно знаете.

Панагеров усмехнулся: Гоша все равно не дотянется.

- Ладно. Посидим в потемках, - сказал пухлобородый, ничуть не обидевшись. У гениев свои причуды.

В своей сфере он тоже достиг немалого, а до перестройки даже успел защитить докторскую - по экономике. И вообще, флюиды от мозговой деятельности Панагерова были ему близки. Иногда он любил спускаться из своего кабинета на специальном лифте в подземный этаж и беседовать с физиком. К взаимной пользе, потому что оба обогащали друг друга интересными идеями. Кроме того, один из них постоянно курил, а другой с удовольствием принюхивался.