Заговор патриотов

- Видел, - подтвердил я, хотя толстый администратор из гей-клуба не показался мне страшным. И что-то я не заметил, чтобы Томас его боялся. Но я решил обойтись без этого уточнения, чтобы не портить Томасу игру, которую он вел в каких-то своих, не понятных мне целях.

- И я... в общем, я заехал и отдал ему штуку из ваших денег. Господин Мюйр, это всего два процента! Неужели не прогнетесь на такой мизер?

- Ладно, уговорили, - кивнул Мюйр. - Прогнусь.

- Спасибо, господин Мюйр, большое спасибо, - горячо поблагодарил Томас. А все остальные - вот. Проверяйте, господин Мюйр.

- Поверю.

- Нет-нет, считайте! - настаивал Томас. - Давайте вместе считать!

- Я же сказал, что верю, - повторил Мюйр.

- Как хотите, - согласился Томас. Он аккуратно завернул деньги и посоветовал: - Спрячьте их подальше. Это большие бабки, господин Мюйр. Они требуют уважения.

- Я потом уберу.

- Лучше сразу. Я положу их вот сюда, на книги.

Томас встал, чтобы подойти к книжному шкафу, но Мюйр не без раздражения проговорил:

- Оставьте! Положите на стол и пусть лежат.

- Как скажете.

Томас вернул сверток на стол и начал перекладывать купчие в черный полиэтиленовый пакет.

- Можете взять вместе с кейсом, - разрешил Мюйр.

- Мне неудобно, - засмущался Томас. - Это дорогой кейс.

- По сравнению с купчими он не дороже вашей оберточной бумаги.

- Вы очень добры, господин Мюйр. - Томас вернул купчие в кейс. - И что мне теперь делать с этими бумагами?

- Вам скажут. Вам все объяснит господин Юрген Янсен. Дам только один совет. Эти бумаги не имеют никакой ценности без вас. А вы - без них.

- Что вы этим хотите сказать? - встревожился Томас.

- Не отдавайте их никому. Эти документы уникальны. Они существуют в единственном экземпляре. В гостинице есть сейф. Держите их там. А еще лучше абонируйте ячейку в банке. И главное - не давайте никому доверенности на них. Ваша подпись на этой доверенности будет означать для вас смертный приговор.

- Вы меня пугаете, господин Мюйр.

- Нет. Предупреждаю.

- Спасибо за предупреждение. Я запомню ваши слова. И все-таки вы меня напугали. Да, напугали, - повторил Томас. - Мне, наверное, не нужно связываться с этим делом. Как ты считаешь? - обратился он ко мне.

- Это решать тебе.

Томас глубоко задумался и заключил:

- Да, не нужно. Господин Мюйр, я погорячился. Вот ваши бумаги. Я забираю бабки, и ну их в баню, все эти дела. Если человек к тридцати пяти годам не научился делать большие бабки, нечего и дергаться. Значит, Им не дано. Есть люди, которым дано, а есть, которым не дано. К сожалению, я из тех, кому не дано.

Говоря это, он положил кейс на стол и начал заталкивать в черный полиэтиленовый пакет сверток с долларами. От волнения даже уронил его на пол и кинулся поднимать, путаясь в полах плаща.

- Успокойтесь! Сядьте и успокойтесь! - прикрикнул Мюйр и отобрал у Томаса пакет с деньгами. - Что это за истерики? Не понимаю, что вас так взволновало. Вы же ничем не рискуете.

- Как это ничем? - возмутился Томас. - А моя жизнь?

- Ей ничто не грозит, если не будете делать глупостей.

- А пятьдесят штук? То есть сорок девять?

- А вы как хотели, молодой человек? Не рисковать ничем, а иметь все?

- Если сказать честно, это было бы лучше всего, - подтвердил Томас.

- Ваше право. У меня есть другой покупатель на эти документы. Час назад меня посетил господин Юрген Янсен. Он готов заплатить за них гораздо большую сумму.

- Нет-нет! - запротестовал Томас. - У нас с вами был договор. А договор дороже денег!

- Поэтому я и отклонил предложение господина Янсена.

- Ладно, рискну, - сказал Томас. - Извините меня, господин Мюйр. Это была минутная слабость.

Он защелкнул замки кейса и поставил его на пол рядом со своим стулом как бы в знак того, что решение принято и обратного пути нет.

- Так-то лучше, - одобрил Мюйр. - Будьте достойны своего деда, Томас Ребане. Ваш дед был бесстрашным человеком. Он ничего не боялся. И всегда побеждал. - Он немного помолчал и уточнил: - Почти всегда.

Что-то во всем этом деле было не так. Да не мог Мюйр всерьез рассчитывать, что ему обломится половина эсэсовского наследства. И подлинник завещания не дает ему никаких гарантий, в каких бы надежных банковских сейфах он ни хранился. Он не мог этого не понимать. А тогда для чего все это затеял? В чем заключается конечная цель его оперативной комбинации, которую в разговоре в кабинете он назвал самой лучшей и самой масштабной комбинацией в своей жизни?

- А теперь можно выпить вашей настойки, - предложил Томас. - На чем, вы говорите, ее настаиваете?

- На кожуре грецких орехов, - ответил Мюйр. - Она повышает потенцию.

Судя по его виду, никакого желания затягивать эту встречу у него не было, но он счел необходимым соблюсти приличия.

Томас восторженно округлил глаза:

- Господин Мюйр! Я потрясен!

- Вы неправильно меня поняли. Потенция в моем возрасте - это способность жить полноценной умственной жизнью.

- Умственной, - повторил Томас. - Понимаю. Но это тоже хорошо. Скажите, господин Мюйр, а кроме этих наперстков... Я, знаете ли, привык к емкостям немного другим...

Мюйр усмехнулся и достал из серванта фужер.

- Учтите, это очень крепкий напиток, - предупредил он.

- Мы многое понимаем по-разному, - философски заметил Томас.

- Тогда за успех, - приподнял лафитничек Мюйр. - А вы, юноша?

- Это ваша сделка, - сказал я.

- За наш успех, друг мой.

- Ваше здоровье, господин Мюйр.

Томас ошарашил фужер и вытаращил глаза.

- Это что? - отдышавшись, спросил он.

- Спирт.

- Я ошибся, - признал Томас. - Есть вещи, понимание которых от возраста не зависит. А теперь, господин Мюйр, позвольте откланяться. Серж, нам пора.

Он взял кейс, одернул плащ и прошествовал к выходу. У двери обернулся.

- Маленькая просьба. Ваш кот. Карл Вольдемар Пятый. Можно на него посмотреть?

- Он в спальне. - Мюйр показал на верхнюю комнату. - Сейчас позову. Карл Вольдемар!.. Карл Вольдемар Пятый!.. Я кого, ленивая скотина, зову?!

На верхней ступеньке лестницы появился кот. Явление его было очень эффектным, потому что это был самый обычный серый кот, каких у нас в Затопино называют Мурзиками.

- Это он и есть? - озадаченно спросил Томас.