Страница 70 из 94
В то время нашим общим девизом было: "Преодолеть все трудности! Наступать, громить, уничтожать врага! Смело идти вперед, несмотря на его ожесточенное сопротивление! Вперед, и только вперед!"
Этот единый порыв охватил всех людей; теперь не приходилось призывать идти в наступление. Не то, что в первые дни Карпатско-Дуклинской операции, когда мы, преодолевая мощную оборону гитлеровцев, понесли большие потери. Все это осталось позади, мы стоим у порога родины. Солдатам, унтер-офицерам и офицерам не терпелось ступить на родную землю, узнать, что творится в стране, которую они в свое время вынуждены были оставить. Таково было желание каждого воина. Но не все дожили до этих радостных дней. В каких-нибудь ста метрах от границы героически погиб в горящем танке мужественный танкист поручик Ясиок. Его место занял капитан Врана, добровольно приехавший к нам из Англии перед самым началом Карпатско-Дуклинской операции. В день гибели Ясиока, едва успев принять командование танковым батальоном, погиб и он.
Мы продвигаемся медленно, но продвигаемся. Расстояние до границы сокращается и сокращается. Нам то и дело приходится отбивать контратаки врага, вступать в рукопашные схватки.
5 октября 1944 года.
Разведка привела "языка". Пленный гитлеровец сказал немного, но и эти его показания содержали весьма ценные сведения. Он сообщил, в частности, что немецкие войска, находящиеся за перевалом, изнурены до предела. Некоторые части противника начали отходить. Мы решили воспользоваться этим. Я приказал немедленно выслать разведку, чтобы проверить показания пленного. Если противник действительно начал отход, надо своевременно перейти к преследованию. Наших воинов охватило радостное, приподнятое настроение. В это время 1-я бригада находилась в польском селе Зындранова.
- Эй, ребята, поднимайтесь! - будил уснувших в крестьянской хате автоматчиков четарж Хмелик из роты подпоручика Билея.
Воины проснулись.
- Этой ночью от каждого батальона пойдет в разведку по одной группе, быстро говорил Хмелик. - Надо собрать группу, которая разведает путь для вступления в Чехословакию. Кто желает?
Сразу взметнулось несколько рук - десятник Тырек, четарж Небеляк, десятник Почил, рядовые Кучеравы, Терегани, Гейда, Гоубела, Немрих, Мазур и другие.
- Э, довольно, довольно, ребята, - махнул рукой Хмелик. - Кое-кто сходит в следующий раз.
Группа разведчиков, возглавляемая четаржем Небеляком, вышла 6 октября в два часа ночи. До пограничного столба на Дукельском перевале оставалось около двух километров. Расстояние небольшое, но пройти в сплошной темени два километра, когда в любой момент можно подорваться на мине, не так легко. Разведчики шли осторожно. Они миновали вражеские дзоты, которые, к счастью, оказались заброшенными. И вдруг в стороне раздались выстрелы. Разведчики легли на раскисшую землю. Фашистский автоматчик продолжал строчить, но все обошлось благополучно. Только одна пуля раздробила древко государственного флага Чехословацкой Республики, который разведчики несли с собой.
Наступил рассвет. В мутной серой мгле вправо виднелось асфальтированное шоссе, а впереди, у проселочной дороги, - полосатый пограничный столб. Сердца воинов забились учащенно и радостно: за столбом начинается родина.
Разведчики внимательно осмотрели окружающую местность. Как бы не напороться на мину, когда до родной земли осталось всего несколько шагов. Совсем недавно гитлеровцы установили на дороге множество мин. Воины сразу же обратили внимание на небольшие холмики свежевырытой земли и поняли, что это мины, целое минное поле. Благополучно миновав его, разведчики вступили на родную землю Чехословацкой Республики. Затем они послали к четаржу Хмелику и командиру роты Билею связного с донесением, в котором докладывали, что в 6.00 вышли к государственной границе и продвигаются по территории Чехословацкой Республики.
Несколько позже к границе вышли и другие разведывательные группы.
Радостный, долгожданный день наступил.
Преодолев сопротивление отдельных групп, оставленных противником для обороны Дукельского перевала и прикрытия отхода своих войск, части 1-го Чехословацкого армейского корпуса около 8.00 пересекли чехословацкую государственную границу и перешли к преследованию отступающего противника. К полудню того же дня была освобождена первая словацкая деревня - Вышний Комарник, а вскоре и Нижний Комарник.
Ворота в Чехословакию были открыты. Советские войска, а вместе с ними наш армейский корпус принесли через Дукельский перевал желанную свободу чехословацкому народу.
Это знаменательное событие произошло 6 октября 1944 года.
Я медленно подошел к тому месту, где рядом с пограничным столбом развевался чехословацкий Государственный флаг. Один из наших пограничников целовал его. Все бойцы и офицеры чувствовали себя в этот момент самыми счастливыми людьми в мире. Мы с гордостью наблюдали за войсками, проходящими через нашу границу. Они шагали так легко и бодро, как будто это не они целый месяц вели труднейшие бои в поросших лесами Карпатских горах. С какой гордостью и радостью отдавали они сейчас честь Государственному флагу Чехословацкой Республики.
Мы гордились теми, кто ушел вперед и в нескольких километрах от границы выбивал гитлеровцев с территории нашей страны. Мы гордились и теми, кто не дожил до этой счастливой минуты. И все мы чувствовали и чувствуем ныне безмерную признательность к советскому народу, к советским воинам, без чьей помощи нам никогда не удалось бы вернуться на родину.
Я подошел к Государственному флагу и поцеловал его. Меня охватило невыразимое чувство глубокого счастья. Об этом дне я мечтал и ждал его долгие годы.
Затем я пошел отдать последний долг воинам корпуса, павшим в первые часы боев на нашей территории, на первых метрах родной земли. Их принесли и положили неподалеку от пограничного столба, где реял Государственный флаг Чехословацкой Республики. Среди погибших был командир 1-й бригады генерал Сазавский. Вместе с первым эшелоном перешел он границу, водрузил Государственный флаг, поцеловал его, от имени своих боевых друзей отдал ему честь и поспешил вперед, чтобы продолжать руководить боевыми действиями бригады. Но в нескольких метрах от границы, уже на нашей земле, его машина подорвалась на противотанковой мине. В лице генерала Сазавского мы потеряли мужественного и прекрасного командира. Недолго, но хорошо командовал он бригадой.
Знамя свободы, которое генерал Сазавский водрузил у пограничного столба на Дукле, его бойцы донесли до освобожденной Праги. И в последующих боях они отомстили за смерть своего командира, за смерть тех, кто погиб еще у Соколово, Киева, Фастова, Руды, Белой Церкви, Жашкова, в Карпатах.
- Какие чувства испытываете вы, товарищ генерал, в этот памятный день? - обратился ко мне с вопросом корреспондент газеты "Красная Звезда" товарищ Шипов. Я ответил. А 15 лет спустя мне стала известна причина того, почему в советских газетах не появилось сообщение об этой беседе. В 1959 году полковник Шипов прислал в Чехословакию письмо, в котором писал:
"На рассвете 6 октября мне довелось стоять рядом с чехословацкими друзьями у восстановленного пограничного столба с гербом Чехословацкой Республики под аркой со словами: "Спасибо вам, братья-красноармейцы! Чехословакия приветствует и благодарит своих освободителей!"
В тот же день я получил интервью у генерала Л. Свободы. Текст интервью на русском языке был передан в "Красную Звезду" военным телеграфом, а подлинник - на чешском языке - я вручил одному летчику, державшему путь на Москву. Но в этот раз мне сильно не повезло. Спустя сутки с лишним мне принесли телеграмму, в которой говорилось: "Из Олень. Орден. Корреспонденту Красной Звезды ч/Комету. Ваш HP 104 в Москву еще не передана за неимением связи с Флейтой. ДС Олень. Прд Журавский". Это еще не все. Как выяснилось впоследствии, самолет, с которым я отправил подлинник интервью, сделал вынужденную посадку...
Пришло интервью в Москву с большим опозданием и по этой причине уже не было опубликовано в газете.