Истинная Христианская Религия

Когда они взошли на Парнасский холм, стража принесла им в хрустальных кубках воды из источника, который находился на нем, сказав: "Вот вода из того источника, о котором в мифах древних писателей говорится, что он был выбит копытом коня Пегаса и позже посвящен Девяти Девам89. Под крылатым конем Пегасом древние понимали разумение истин, от которого приходит мудрость. Копыта его означали жизненный опыт, порождающий природную разумность, а Девять Дев - всякого рода знания и ученость. Эти рассказы нынче называют мифами, однако это были соответствия, которыми изъяснялись древнейшие люди".

"Не удивляйтесь. - Сказали троим новоприбывшим их спутники. Стражникам было велено рассказывать все это. Мы понимаем питье воды из этого источника, как наставление в истинах, а при помощи истин - в различных видах добра, и обретение, таким образом, мудрости".

Затем они вошли в Палладиум вместе с тремя новоприбывшими из мира: священником, государственным деятелем и философом. При этом те, что сидели за столами, увенчанные лаврами, спросили: "Что нового на земле?"

"Новости такие. - Ответили они. - Один человек заявляет, будто он говорит с ангелами, и будто его зрение открыто в духовный мир настолько же, насколько и в природный. Он рассказывает очень много нового из духовного мира, в том числе следующее. Человек живет поле смерти человеком, так же, как он жил прежде в мире. Он видит, слышит и разговаривает, как прежде в мире. Он одевается и носит украшения, как прежде в мире. Он ощущает голод и жажду, ест и пьет, точно так же, как и раньше, наслаждается прелестями супружества, ложится спать и просыпается. Там есть земли и озера, горы и холмы, равнины и долины, источники и реки, сады и леса, а также дворцы и дома, города и деревни, совсем как в природном мире. Там есть писания и книги, есть общественные должности и предпринимательство, драгоценные камни, золото и серебро. Одним словом, все, что есть на земле, бывает и на небесах, но в бесконечно большем совершенстве. Единственная разница в том, что у всего в духовном мире духовное происхождение, так что все там духовно, поскольку происходит от тамошнего солнца, которое есть чистая любовь. В природном же мире у всего природное происхождение, и все в нем природно и материально, поскольку происходит от солнца этого мира, которое есть чистый огонь. Иными словами, человек после смерти - это человек во всей полноте, причем более совершенный, чем прежде в мире. Ибо там у него материальное тело, а в духовном мире - духовное тело".

Когда они закончили говорить, античные мудрецы спросили, что об этом думают люди на земле. Те трое отвечали: "Мы знаем, что это верно, потому что мы здесь, и уже видели и испытали все сами. Но мы сейчас расскажем вам, что говорили и какие суждения приводили люди на земле".

Затем священник сказал: "Такие как я, из духовенства, услышав об этом, сначала назвали все это видениями, а потом выдумками; затем они говорили, что этот человек видел призраков. В конце концов они зашли в тупик и сказали: "Верьте ему, если хотите. Мы всегда учили, что человек после смерти не будет иметь тела до дня Последнего Суда"".

"Неужели среди них не было умных людей, - спросили мудрецы, - которые могли бы доказать им это и убедить их в той истине, что человек продолжает жить после смерти?"

Священник ответил, что были некоторые, которые это доказывали, но так и не смогли убедить их. "Доказывавшие утверждали, - сказал он, - что думать, будто человек не живет до Последнего Суда как человек, а все это время остается душой без тела, значит противоречить здравому смыслу. Что такое душа, и где она пребывает все это время? Лишь дуновение, или, может быть, что-то вроде ветра, носящееся в воздухе, или нечто спрятанное в центре земли? Где находится ее "где-то"90? Неужели души Адама и Евы, а также всех людей, живших после них на протяжении шести тысяч лет, или шести веков, до сих пор носятся во вселенной, или заключены в недрах земли, и ждут Последнего Суда? Что может быть мучительнее и плачевнее такого ожидания? Не следует ли сравнить их участь с долей узников в тюрьме, скованных по рукам и ногам? Если такова посмертная участь человека, не лучше ли родиться ослом, чем человеком? Кроме того, не бессмысленно ли думать, что душа может быть снова облечена в тело, если ее тело было съедено червями, крысами или рыбами? Или что какое-то новое тело может покрыть костный скелет, сожженный солнцем или рассыпавшийся в пыль? Как могут эти зловонные части трупа собраться вместе и снова соединиться с душами?" Но выслушав все эти доводы, они не давали никакого разумного ответа, а цеплялись за свою веру со словами: "Мы подчиняем наш разум вере". О том, что все будут изведены из могил в день Последнего Суда, они говорят: "Это дело всемогущества". Когда же они начинают говорить о всемогуществе и вере, рассудок вылетает в окно, и тогда, я уверяю вас, здравый смысл уже ничто, и некоторые считают его призраком. Они могут даже сказать здравому смыслу, что он сумасшедший".

Выслушав это, мудрецы Греции сказали: "Разве эти парадоксы не опровергают сами себя, как противоречия? Однако же в современном мире даже здравый смысл не может опровергнуть их. Можно ли поверить во что-либо более парадоксальное, чем в то, что говорится о Последнем Суде: будто тогда настанет конец вселенной, и звезды небесные упадут на землю, хотя она меньше звезд? Или что тела людей, как трупы, так и мумии, съеденные другими или превратившиеся в прах, воссоединятся со своими душами? Когда мы были в мире, мы верили в бессмертие человеческих душ, основываясь на выводах, которые давал нам рассудок. Мы считали, что блаженные живут в предназначенных для них местах, которые мы называли Елисейскими полями, и верили, что они того же вида и рода, что и люди, только более тонкого, поскольку они духовны".

Сказав так, они обратились ко второму новоприбывшему, который в мире был государственным деятелем. Он признался, что не верил в жизнь после смерти, и считал то, что о ней рассказывали, выдумками и сочинительством. "Когда я размышлял об этом, - сказал он, - я спрашивал себя: "Как души могут быть телами? Все, что составляет человека, лежит в могиле. Чем он будет видеть, если у него нет глаз? Чем он будет слышать, если у него нет ушей? Откуда у него возьмется рот, чтобы говорить? Если и живет нечто от человека после его смерти, то не призрак ли это? А разве призрак может есть и пить? Разве может он наслаждаться прелестями супружества? Откуда у него может быть одежда, дом, еда и прочее? Призраки - это бестелесные образы, и только кажется, что они есть, на самом же деле их нет". Вот такие, или подобные, мысли о жизни людей после смерти приходили мне на ум, когда я жил в мире. Но теперь, увидев все сам и потрогав руками, я убедился самими чувствами своими, что я человек, такой же, как в мире. И я даже не осознаю, что я живу как-то не так, как раньше, разве что мой рассудок стал более ясным. Мне не раз уже приходилось стыдиться своих прежних мыслей".

Философ рассказал о себе почти то же самое, с той лишь разницей, что он относил все новое, что слышал о жизни после смерти, к мнениям и теориям, взятым у древних и современных мыслителей.

Мудрецы были изумлены, когда услышали все это. Те, что принадлежали к школе Сократа, сказали, что из новостей, принесенных с земли, им становится понятно следующее: внутреннее умов людей мало помалу закрылось, и в мире теперь вера в ложь сияет, как истина, а безрассудное хитроумие как мудрость; свет мудрости с их времен опустился из внутренних областей мозга под нос, в рот, где он и предстает перед глазами сиянием уст, и следовательно, что ни произносится из этого источника, все кажется мудростью.

При этих словах один из новичков сказал: "Как отупели умы живущих на земле! Кабы сюда учеников Гераклита, который все оплакивал, и Демокрита, который надо всем смеялся91, вот был бы плач и хохот!"

Когда собрание закончилось, новоприбывшим с земли были вручены на память знаки отличия в виде медных пластин с начертанными на них иероглифами, которые те забрали с собой.