Объявление в газете

Сульдин Андрей

Объявление в газете

Андрей Сульдин

ОБЪЯВЛЕНИЕ В ГАЗЕТЕ

- Ну как ты, Слон? Еще жив? Я с огромнейшим трудом продрал глаза, разлепил ссохшиеся губы:

- Ничего...

- Крепись, Слон. Немного осталось. Здесь где-то заброшенный домишко должен быть. - Вава провел шершавой ладонью по моей недельной щетине и вернулся к костру, над которым кипел закопченный чайник, погромыхивая крышкой. В его чреве рождался немыслимый напиток, в котором Вава намешал аспирина и витаминов, будучи твердо уверен, что это мне поможет.

Кружка обжигала руки, но я пил большими глотками, чувствуя, как растекается по телу бодрящее тепло.

Приступ начался прошлой ночью: я проснулся от собственного стона. А затем стоило хоть на мгновение сомкнуть веки, как начинался давно знакомый кошмарный сон: виделось, будто неумолимый водоворот постепенно увлекает меня в свою ярко-красную глубину.

Словом, ночь прошла скверно. Потом был холодный, прохватывающий до дрожи рассвет, мы опять шли, только теперь уже не тем, что вчера, бодрым шагом. Меня освободили от всякой поклажи. Думаю даже, что мои товарищи несказанно обрадовались моей способности передвигаться самостоятельно. Радовался и я, ибо знал, что болезнь, к счастью, не ударила из главного калибра: простуда и высокая температура - еще полбеды, но мог проснуться и радикулит, который я насидел в своей пронизываемой сквозняками комнатке в редакции молодежной газеты. И хотя спина уже поднывала в самом роковом месте, я все же надеялся, что смогу дойти сам, хотя бы до этого хуторка, о котором с такой надеждой говорил Вава.

Как это ни смешно, мои друзья, несмотря на мой жалкий вид, продолжали звать меня Слоном, то есть прозвищем, которое я получил еще в школе, потому что любил на переменках устраивать одноименную игру, считался слишком добродушным, хотя и не самым большим в нашей компании. А самым могучим у нас был Сережка - "Центнер", на редкость здоровый парень, чемпион области по борьбе самбо в тяжелом весе.

Работает Центнер на краностроительном заводе старшим экономистом. Жену его зовут Леной. У них два сына, боевые ребята, вечно бегают по улице и дома сидят редко. Поэтому, забегая к другу, вижу их от случая к случаю, и мне кажется, что парни растут не по дням, а по часам.

У Сосы - тоже двое, мальчик и девочка. И жена у него прекраснейший человек, работает в нашей типографии корректором.

Соса - это производное от Сашки, который сызмальства любил "сосательные" конфетки. Он инженер в НИИ, среднего роста, сухощав, о своих проблемах распространяться не любит, но в чужие моментально ввязывается. Служил на Северном флоте и страшно дорожит всем, что с этим связано: тельняшку, бушлат, которые привез домой, постоянно штопает и штопает, хотя им, кажется, уже пора рассыпаться от времени. Сашка всегда коротко стрижет свои немного вьющиеся волосы. Принципиально не курит и не пьет, но в компании веселится за троих. Ну а почему Вавой стал Валерка, сам уже не помню. В школе всем дают прозвища, вот и пошло у нас: Вава да Вава.

Вава в нашей компании самый старый. Он на год старше - в пятом классе учился два раза, все никак не мог справиться с русским правописанием, а наши пацанята над ним незлобливо подтрунивали: неграмотная Машка! Но длительное учение пошло ему на пользу, он умудрился подтянуться, а со временем и вовсе стал первым учеником. Но в институт не пошел, захотел после армии поработать в геологической партии в Тюмени, потом рванул на Сахалин - два года на рыбоперерабатывающем заводе. Затем совершенно неожиданно ринулся было в сельское хозяйство - поехал в деревню к тетке в отпуск и остался там слесарить в мастерских. Там же женился на доброй и нежной девушке Тамаре.

У них четверо детей, все девочки, чему он страшно рад, но воспитывает их по-спартански: еще в деревне приучил к холодной воде, а перебравшись с семьей в родной город, все так же поощрял их неизменные купания, даже зимой, в нашей небольшой и неглубокой речке, которую мы иначе чем Переплюевкой не называем, но любим за очень прозрачную воду и множество чистых родников.

Новая для Валерия и довольно нервная профессия водителя автобуса никоим образом не отразилась на его жизнерадостности. Он по-прежнему заводной и улыбчивый, все так же дружит с гитарой, не без помощи которой ему удалось покорить сердце Тамары и которую вот уже 12 лет она слушает все с тем же восторгом...

Вот с этими-то славными мужиками я и оказался в те роковые и неизгладимые в моей памяти дни в труднопроходимых лесных чащобах, настигнутый внезапной хворью и еще не знающий, что меня ждет потрясение куда более значительное, чем несчастный случай в туристском походе.

Все началось с того, что я взял отпуск, нисколько не задумываясь, как я его проведу. Просто за последние месяцы сильно вымотался - хотелось хоть немного побездельничать. Когда и как отдыхать - такие вопросы решаю сам, поскольку жены у меня нет. Одно время это обстоятельство долго не давало покоя "лучшим половинам" моих друзей, не раз пытавшимся меня наконец-то сосватать. Но их мужья свято берегли от них мою грустную тайну и не поддерживали этих начинаний. В конце концов меня оставили в покое, хотя и не скажу, что этому очень рад.

Вечером я решил зайти к Сосе, благо рядом, и предупредить, что ухожу в честно заработанный очередной отпуск. Сашка, конечно, сразу посадил меня за стол. Вскоре появился чай с блинами и клубничным вареньем... И тут как раз и родился этот замечательный план.

Надо сказать, что Соса - турист прирожденный. Он и в велопутешествиях бывал, и ходит на байдарке, любит посмотреть новые города. Но все же пешие маршруты у него всегда - самый любимый отдых. Поняв, что меня заедает хандра, Сашка предложил: собрать нашу школьную компанию и по случаю моего тридцатипятилетия устроить многокилометровую гонку, "как прежде". Тем более что у него самого на работе скопилось немало отгулов.

- А жен и детей не возьмем, - заговорщицки подмигнул Соса. - Они будут сковывать наш маневр. Ну, что нам стоит? Палатку - на плечо и прошагаем за недельку километров двести!

Тут Соса схватился за телефонную трубку. И через четверть часа организационная работа была закончена: друзей и их жен он уговорил отдохнуть друг от друга. Ленка, правда, немного поныла, но Соса и ее в итоге "обработал"... Вот так и получилось, что день на сборы, и - в дорогу.

Программу Соса составил довольно напряженную - тридцать километров в день. Хотя, надо заметить, в прежние годы у нас бывали маршруты и посложнее. Но, все равно, мы за последнее время несколько отошли от лучшей формы, набрали лишнего веса. И, в принципе, нам нужна была хорошая встряска.

Первый день был прикидочным: Соса с опытностью бывалого пешехода задал довольно терпимый темп, наблюдая, как мы будем вести себя. К вечеру он удовлетворенно хлопотал у костра, мурлыкая под нос какую-то песенку, что было явным признаком хорошего настроения. Значит, "вступительный экзамен" на этом отрезке перехода мы выдержали.

Но на следующее утро Сашка погнал нас в путь с замашками сердитого старшины, и тут уж не приходилось роптать, коль сами же и выбрали его "командором".

Соса, надо отдать ему должное, нашу область знает прекрасно: привалы мы делали всегда в таких изумительных местах, что просто загляденье, и так всегда случалось, что рядом плескалась речка либо ручеек, только и нарушавшие заповедную тишину этих, словно забытых и предоставленных самим себе, девственных уголков.

Сказочные рассветы и закаты, которыми одаривали нас эти дивные места, всегда повергали в немоту восхищения. Зато по ночам, когда в ясную июньскую сушь здешнее небо по обыкновению загоралось гроздьями крупных звезд, каждому почему-то не терпелось говорить и говорить. И не о чем попало, не о суетном. Привычные для дня темы - о политике, экономике, житейских проблемах, социальных неурядицах - в такие часы даже не приходили на ум. Звездное небо будило мысли о загадочном и таинственном, и тут уж мы всласть наговаривались о далеких населенных мирах, о контактах с внеземными цивилизациями, о феномене Тунгусского метеорита, о странном исчезновении советской автоматической станции вблизи Фобоса и, конечно же, о многочисленных и все более частых случаях наблюдения НЛО и даже самих "пришельцев" в различных районах планеты.