Укоротитель

- Всегда считал, что секретность - это по вашей части, - я посмотрел на особиста.

- А кто сказал "нет"? От меня будут люди. Но проблема не в том, чтобы оставить дырку от бублика, а сделать все благопристойно.

- Кроме того, товарищей из органов давит тоталитарное прошлое, небрежно вклеил комментарий будущий помощник, - Не следует давать ему поводов для воскрешения.

- Распишитесь вот тут, - особист недовольно дернул щекой и перегнулся через стол. В пустой на вид папке оказалось несколько бумажек, - Да-да, в левой графе.

Они все правильно рассчитали - я не стал отказываться. Азарт еще не проклюнулся, не взломал чиновничьих установок в поведении. К тому же под распиской оказались полномочия. На организацию у меня оставалось семнадцать дней. Мне пожелали успехов, пожали руку и попросили закрыть дверь с той стороны.

В коридоре туман перед глазами чуточку рассеялся и я кристаллически ясно понял, что мне - конец. Много раз я читал про такие приемы, что у бандитов, что у наших - все вешается на одного человека, а потом этому человеку лучше пропасть. Мне не с чем было убегать или жаловаться прессе. В итоге за все буду отвечать я и потому нельзя прикинуться жертвой обстоятельств. Выход? Разум отчаянно заметался в его поисках - время остановилось - но не он нашел ответ. Память. Она подсказала, нашептала ответ. Надо сделаться постоянно нужным, необходимым, насколько возможно незаменимым человеком. Перестать подмазываться к другим и строить собственную структуру. Мне ведь все для этого дали? Во мне увидели плохого прожектера и старательного исполнителя, надо всего лишь обмануть этих людей. И лица, блеск медалей, тени по углам - все окружающее мгновенно стало другим.

Может, я оправдываюсь перед самим собой? Нет. Зачем это делать? Я ведь прав и мне было очень хорошо в тот миг.

Из одной комнатки я переместился в другую, еще меньшую по размерам. Компания, впрочем, там была вообще крошечная: Туллий Флорович, седоусый, загорелый, с бритой головой и мясистым затылком, майор, приставленный для улаживания дел с военными. И Вилор Эриславович, тоже пожилой, низенький, с маленькими белесыми усиками, весь какой-то шишковатый, насекомоподобный особист, все время намекавший на то, что звания по линии отдела считаются выше армейских и его скромное капитанство никого не должно вводить в заблуждение. По большому счету люди были воспитанные, работать умели. В комнате имелась оргтехника, сваренный на скорую руку сейф и некоторое количество денег в этом сейфе.

Две проблемы встали перед нами еще до того, как мы успели опуститься на стулья: кадры и место. И то и другое определялось технологией утилизации. Зарывать было слишком опасно, топить негде, устраивать мясорубку или бетонировать - дорого. Кремация стала лучшей альтернативой. Где взять столько горючего? Добыча, подвоз, взятки на болк-постах, оформление документов - все будет нас выдавать.

- Возить ничего никуда не будем, - я смотрел на карту скважин, Сколько сейчас горит? Прямо будем сжигать в озерах.

Идея понравилась. Туллий, задумчиво поглаживая усы, вспомнил, что прямо в нефти органика не горит. Тонет. Нужны решетки.

- Колосники, - поправил Вилор, - И вообще техника.

Запасливый особист достал из-под стола несколько справочников по котельному делу. Содержимое их впечатляло. Особенно понравился топка старого, еще пятидесятых годов котла, для сжигания среднезолистых углей: собранная из траков, наподобие танковых, массивная решетка превращалась в необычайно широкую тракторную гусеницу, крутящуюся на двух валках - уголь набрасывали с одного конца, почти высовывавшегося из топки, он загорался и ко второму валку приходил уже пепел, без особых хлопот осыпавшийся в золоприемник.

От стационарной, солидной заводской техники, подумав, отказались слишком много следов. Решили раздобыть документацию, а из подручных материалов соорудить нечто, максимально похожее на оригинал. Осталось выбрать место. Туллий сказал, что больше роты на охрану он выбить не сможет. К тому же установки требовалось защищать от назойливых глаз: строить нормальные цеха, для полноценной маскировки, не было денег и времени. Вилору пришла в голову мысль о диких нефтяных полях.

- Вот тут, пятачок в межстаничье. Тут и двух гектаров не будет. Холмы закрывают со всех сторон. Эти отморозки там в "котелках" нефть перегоняли. Землю загадили - ни в сказке сказать.

- Верно, - согласился Туллий, - Гряды холмов заминируем сплошняком, один проход оставим. Парой минометов можно будет накрыть всех, кто сунется на минные поля.

- Отличная картинка получиться - еще надо будет постоянно держать зажженными несколько "котелков" - дымовую завесу с воздуха ставить, - еще одна идея лежала на самой поверхности и я поторопился ее схватить, Доставка тел! В фальшивых бензовозах. Их ведь до черта будет кружиться по республике - опять начнут сколачивать состояния, а нам для такого дела точно хорошие документы устроят.

- Неплохо, - сдержанно одобрил Вилор, - Но экипажи в них должны быть нашими.

Весь этот промышленный уклон побудил меня уже поздно вечером раздобыть трехтомное издание протоколов Аурбургского трибунала - для проверки на вшивость и плагиат собственных действий.

Но проблема кадров не могла ждать до вечера, ее надо было решать сходу. Люди - жуткая головная боль для любого управленца. Вилор стоял за уголовников, Туллий - за штрафников. Я уставился на собственные сплетенные пальцы, которые именно в эту секунду вздумали задрожать.

- Надо искать не тех, кто спокойно будет пластать тела, не тех, для кого это простая привычка и рутинное занятие, а кто не продаст, не сбежит и не испугается. Нужен потенциал не хладнокровия, а ненависти. Только ненавидящие, до самых печенок презирающие врагов откажутся брать у них взятки, не испугаются перестрелок и не пощадят случайно выживших. Кто больше всего ненавидит кокорцев?

- Только сами кокорцы - из враждующих зайтов, - Вилор, сволочь, догадался, что у меня на уме, попробовал сбить!

- За три года безвластия отсюда выехало полмиллиона людей. Северских народностей. В них плевали на улицах, они были беззащитны и одиноки, их заставляли продавать квартиры за бесценок или просто выкидывали из окон. Они боялись за свою жизнь и не имели надежды. На большой земле они не устроены. Безработные, редко по общагам живут, а то чернорабочие. Неужто они не захотят отмстить, испить крови в ответ, - я в упор посмотрел на Вилора, стараясь найти слабость в его водянистых глазах, - Достань мне списки. Ваша контора должна была искать такое, иначе грош ей цена.

- Можно пошарить по ближайшим степям, даже здесь, в городке многих найдем, - попытался внести разрядку Туллий.

- Нет, он прав, - процедил Вилор, в ответ точно так же сверливший меня глазами, - С дальней стороны людей подбирать надо.

- Мне кажется, мы успеем вызвать их, - вслух догадываюсь я.

Списки - восемьсот сорок три кандидатуры с подробными комментариями он принес на следующий день. Я старался выбрать только молодые, с хорошим образованием семейные пары, где недавно родился ребенок. Итого семьдесят девять потенциальных работников.

* * *

Кончилась ночь. Духота ушла - протекли через щели холодные струйки утреннего воздуха, подточившие волны теплоты, исходящие от бетонной стенки. В эту закрытую коробку, что сейчас служит мне спальней, не проникает солнце, но звуки казармы, доносящиеся с другой стороны через полдюжины гипсовых перегородок, не спутаешь не с чем. Хороший будильник и надоесть не успеет следующую ночь уже на основной базе буду.

Настороженность все еще вертится в голове, но дневные дела - важнее. И первое из них начинается уже через четверть часа. Крашенная зелено-ядовитой краской дверь с легким скрипом открывается, и вводят очередного кандидата. Асафия Николаевича. Сутуловатого паренька интеллигентного вида из хорошей семьи. Тихого, неприметного человечка. Проверенного.

- Заходи, Асафий, располагайся. Разговор, сам понимаешь, будет серьезный, - даю ему несколько секунд привыкнуть к обстановке.