Тайну охраняет пламя

И зря! Бесполезно! Рано!

Над прекрасной (и здесь в то время землей) вставали и гасли восходы и закаты, веселый ветер шевелил листья деревьев и трав. Ходили стада оленей, кабанов, рыкал тигр.

Но пустая, безлюдная лежала земля. Вместо друга, разумного существа нашли они хитрую, злобную, тупую полуобезьяну. Вместо радостной встречи и гостеприимства человека нашли они полную безучастность природы, равнодушное молчание планеты, еще лишенной разумных существ.

А ведь им предстоял еще путь назад, полный адского риска.

Подумайте, как им было грустно!

Но они знали, что придет другое время, человек разовьется. И они оставили для будущего человека это изображение, а чтобы найти его, подготовили массу этих пластинок с адресом и разбросали их повсюду, в надежде, что хоть одна или две пайцзы дойдут до человека будущего, до человека эпохи равенства. Недаром они перекопали тот конус выноса. Вы не могли понять, кто перекопал его, кто сделал эту титаническую работу. А это сделали они. Мы не могли понять, кто сделал это, потому что было непонятно, зачем это сделано, потому что в этом конусе нет ни драгоценных камней, ни золота. А там молибден, там редкие металлы из нержавеющего и удивительно твердого сплава, из них-то и изготовили пайцзу и статую. Но зачем так защищена богиня, зачем было так затруднять путь к ней? Они, видимо, что-то оставили. Я уверен, что в пьедестале богини или там, в кипящем ключе, лежит какое-то письмо. Недаром богиня одной рукой указывала себе под ноги. Они не могли не защитить свое письмо от первобытных народов, это пляшущее пламя, этот газ - защита от дикарей.

Смуров замолчал. Спускалось солнце этого счастливейшего дня. Резкие контуры гор уже в суровых прожилках снега были ясны и четки. Холодный ветер обвевал наши лица. Мы были, как в бреду. Я видел как дрожала рука Смурова, как она вертела пробку флакона, как он вытащил ее и несколько капель светлой воды из того источника потекло по его рукам.

Внезапно точно счастливая судорога перекосила все его лицо, он закрыл его руками, отнял руки, опять закрыл и, наконец, опустив их, с высоко поднятой головой остался неподвижен.

- Я вижу, ребята! - тихо сказал он.- Я вижу!

И страшная радость сияла на его счастливом лице, которое мгновенно залили слезы из напряженных покрасневших глаз.

Так вот как защитили свою богиню и свое послание к будущему человечеству они, те пришельцы! Этот язык какого-то газа, который действует со стократной силой вина, как в десятки раз усиленный гашиш или опиум. Достаточно нескольких капель воды, где растворен этот газ, чтобы погрузить человека в океан блаженства.

Вот почему меня тогда так озарило, когда я провел пробкой по руке, где еще сохранилась влага в флаконе, потерянном Сатандой. Вот почему религиозный экстаз намазов Сатанды был так глубок и естественен. Вот почему и тело, и дух Сатанды уже не служили ему, едва он лишился регулярных доз экстаза из своего драгоценного флакона. Вот почему от народа к народу, от религии к религии переходило это капище. Здесь посвященные первосвященники умели погружать молящихся в блаженство экстаза. Но, видимо, и сами-то первосвященники становились рабами не только богини, а и источника у ее ног.

Необоримо защитили свое послание пришельцы.

Но как же теперь добраться до того, что скрыто у ног богини? Прилетят ли опять пришельцы, навсегда прозрел Смуров или это только временное улучшение? Есть действительно там письмо или нет? Что в нем? - думал я, засыпая в эту ночь. На все эти вопросы тогда не было ответа.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Все это было написано тогда, сгоряча, после нашего первого проникновения в капище. Мы тогда еще не знали, что письмо гостей покоилось в огромном металлическом шаре, укрепленном на дне водоема у ног прекрасной богини. Когда мы с Димкой, одетые в легкие водолазные костюмы, залезли в водоем и с большими усилиями освободили шар от цепей, прикреплявших его к скале, то он мгновенно всплыл на поверхность. А как только он был вытащен из водоема, то язык газа мгновенно исчез, так что уже через час и без водолазных костюмов можно было подходить к богине. Правда, вода в водоеме еще больше месяца сохраняла свои свойства, так как была насыщена газом.

В то время мы еще не знали, как много ценного хранилось в этом послании. Тогда еще не было известно, что недалек и второй прилет гостей. Мы не знали еще тогда, что все двадцать тысяч лет назад после своего первого прилета они пристально следили за нашим развитием и, убедившись, что у нас на значительной части планеты наступила эпоха равенства и процветания, пришлют к нам второй корабль.

Многое мы узнали за те годы, что прошли с тех пор и теперь, вспоминая те дни, мы со Смуровым как-то жалеем, что они прошли. Кстати сказать, зрение вернулось к нему.

Но и до сих пор мы многого не знаем. Нам неизвестно как разыгралась трагедия между Сатандой и теми двумя негодяями. Кто привязал и кто спас Бартанга, чье жилище и чьи вещи мы нашли в пещере у капища, мы не знаем, сознательно ли пошел на самоубийство Сатанда, закрыв вход в капище и опустив руку в воду, насыщенную газом. Он не мог не знать, чем это кончится. Но, может быть, это все не так важно?

Мы встречаемся время от времени, но по правде, хотя и стали старше, но не очень сильно изменились. Смуров хоть и сед, но мечтатель, как прежде, а у солидного геолога, каким стал Вася, я обнаружил недавно в столе "Остров сокровищ" Стивенсона и новые куплеты пиратских песен. Женоненавистник Рыбников стал типичным "подкаблучным" мужем. Дима по-прежнему путешествует. Николаев дослужился до высоких чинов. Уткин только что вернулся, взяв Эверест. Кира... Вот о Кире долго рассказывать.

Я очень надеюсь, что наши заслуги по этим поискам будут зачтены и поскольку теперь межпланетные путешествия стали реальностью, то я счастлив, что мы имеем преимущественное право на место в первом или хотя бы во втором корабле, который пойдет на Венеру.

Вот, кажется, и все.

6 мая 1975 года

г. Душанбе