Гармана

— Куда же мы едем? — спросил Лоэр на ходу. — Кажется, к морю?

Нагрис радостно засмеялась.

— Из беседы с Аорой я поняла, что ты ищешь встречи с Пустынником.

— Верно. Но где он сейчас?

— Ты с ним увидишься в Эле.

— Он только вчера был здесь!

— Был. Но вчера уже ушел на моих кораблях с каким-то важным грузом.

Сквозь ветви мелькнула синева моря. Отряд вышел к небольшой лагуне, посередине которой стояли два белых остроносых корабля. Началась долгая переправа. Лоэр хотел вместе с сестрой перейти на борт в числе последних, но та попросила плыть на первой лодке.

— Только… — Она умолкла. Озорные искорки вспыхнули в ее глазах. — Ты хочешь на мой корабль или на тот, где Аора?

— Она здесь?

— Конечно.

— Лучше… Лучше на твой.

— Вот как? — Нагрис такого ответа, кажется, не ожидала. — Ты разве не любишь ее, Лит?

— Мне надо разобраться, Нагрис… Я еще не знаю.

— Бедняжка Аора! Она без памяти от тебя!.. Ну, ступай, ступай.

Как только лодка отошла от берега, Лоэр увидел Аору. Она стояла на берегу и не спускала с него глаз. Чувство жалости шевельнулось в нем — такой она показалась одинокой и покинутой. Лоэр помахал ей рукой. Она ответила порывисто, с радостью, хотя и видела, что лодка уносит его к другому кораблю…

Оба парусника вышли в открытое море. Освободившись от забот, Нагрис подошла к брату — бирюзовые глаза, как у младенца, — чистые и открытые. На ней была шляпа с загнутыми с трех сторон полями, из-под которой черными волнами ниспадали длинные волосы, белая короткая рубаха без рукавов, отделанная золотым шитьем, белый шерстяной плащ, широкий ремень с узким гарманским мечом и легкие сандалии, от которых до самых бедер вились тонкие серебристые шнурки.

— Знаю, о чем ты сейчас размышляешь, — сказала она.

— О чем?

— Об Аоре.

— Не угадала. О ней я думал недавно. А сейчас о тебе. Ведь по сути, мне совсем не известна твоя жизнь, и я строил самые разные предположения… Расскажи мне о себе, Нагрис!

Примэрона прижалась щекой к его плечу.

— Для большого разговора сейчас нет времени, Лит. Поговорим потом — и о моей и о твоей жизни. Ах, как я буду слушать тебя! А пока… пока скажи, зачем тебе нужен Синий Пустынник?

— Хочу узнать его планы. Я слышал, он против суперата и Маса Хурта.

— Это верно, Лит. Он намеревается возродить законы Ремольта. У него сейчас огромная сила, на его стороне большая часть легионеров и светоносцев Страны.

— Ты можешь поподробнее рассказать об этом?

— Нет. В детали своих планов он меня не посвящал. — Ну… а какой он? Что из себя представляет?

На глаза Нагрис легла легкая тень задумчивости.

— Он достойный человек, Лит, — умный, энергичный. Я сразу поверила ему. Однако есть в нем и странность: я никогда не видела его лица — для чужих оно постоянно скрыто за плотной тканью. Говорят, он болел проказой. А недавно случай чуть не помог мне. Мы с его отрядом освобождали восставших рабов — легионеры Арута заперли их в ущелье, — и во время атаки ветер сорвал ткань с его лица. Но мой конь поотстал, да и расстояние было приличное… А после боя встретила его снова с той же повязкой на лице.

— Амазонки — союзницы Гарманы. — Лоэр улыбнулся. — Ты не боишься гнева Маса Хурта?

— Пусть себе гневается! Мы отправили ему письмо, в котором сообщили все, с чем не согласны как союзники. В том числе и с рабством.

— А рабов вы все-таки освободили?

— Конечно. Их было около трех сотен. Хотели идти к Квину, чтобы захватить корабли и уплыть на родину, но Синий Пустынник посоветовал им пробираться в степи к навахам и разослать гонцов по Стране, чтобы все невольники стекались в войско рабов…

Нагрис позвали. Она неохотно отстранилась от Лоэра:

— Прости, братик, должна идти. Пришлю тебе хорошего товарища.

— Жефарта?

— Ага. Только не держи его долго — я очень скучаю без него.

— Любишь…

— Да, милый Лит! — Закрыв глаза, она покачала головой. — Люблю так, что самой иногда бывает страшно!.. Он моложе меня да и… есть у него какая-то эрсина. Но я приложу все старания, чтобы он забыл ее!

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Нагрис!

— Хорошо бы! Но я все время боюсь потерять его — у меня столько молоденьких и красивых извир!..

Жефарт подошел сразу же. Подошел и встал рядом.

— Вы не можете себе представить, Лоэр, как я рад за вас! — сказал он. — Вы мне понравились еще в первую встречу в Мурсе: когда очень больной человек заботится о судьбе другого — это говорит о многом. Надеюсь, мы будем друзьями!

— Мне бы хотелось того же, Жефарт.

— Спасибо. — Любимец Нагрис вдруг нахмурился. — О Винии мы больше говорить не будем: вы не благоволите к ней.

— Не сердитесь, Жефарт, но она в самом деле не стоит ваших чувств. Лучше скажите, что ждет нас в Эле?

Жефарт некоторое время смотрел за борт, но потом решил, что в самом деле не стоит ссориться с таким славным товарищем, повернулся и доверительно сообщил:

— В Эле вас ждет Сумеречный замок и встреча с Синим Пустынником. Пока плывем до Эля, ваши борода и усы отрастут и вас будет совсем не узнать. Дадут вам новое имя и до свидания с Пустынником попросят никуда не выходить и ничего не делать. Ну, а у извир свои планы. За мысом Гоя вы перейдете на корабль Аоры, а мы поплывем в Горуэлу.

— Нагрис мне ничего не говорила об этом.

— Не хотела пока расстраивать близкой разлукой и вас и себя.

— Она славная, Жефарт!

— Вы это уже говорили, и я с вами согласился.

— Да. И все же, как вы попали к амазонкам? Для меня это полная неожиданность.

— Долгая история, эрат Лоэр. Однако мне очень хочется рассказать ее именно вам…

Волны шумели у носа корабля, дул свежий ветер.

Земля легкой голубой линией тянулась по левому борту, а впереди — безбрежная синева моря, зовущая, полная надежд, удач и разочарований…

10. ЛЮБЯЩЕЕ СЕРДЦЕ

Жефарту было тяжело. От природы честный и скромный, он спрашивал себя теперь: что с ним произошло, какая коварная сила толкнула на преступление? Неужели так ослепила страсть в Винии, что, забыв обо всем, он готов был ограбить ювелира?.. Нет, это дело злого духа, и великий Ремольт никогда не простит такого прегрешения!..

В душе он благодарил больного человека за то, что тот отговорил его от преступного замысла. Однако другая мысль, не менее сильная, не давала покоя: каким образом можно быстро разбогатеть, чтобы бросить сокровища к ногам Винии? Вспомнилось решение уйти к церотским пиратам. Но цероты вероломны, им ничего не стоит содрать шкуру даже со своего приятеля по шайке. А он закончив, школу краснословия вместе с другими сиротами, научился лишь чисто говорить, кинжал и меч были ему не очень-то знакомы… Так как же быть? Разыскать эрустских пиратов?..

И вдруг им овладело беспокойство — другое, не то, которое мгновение назад занимало его. За спиной он почувствовал сильный, магнетизирующий зов. Словно завороженный, Жефарт сделал еще несколько шагов, стараясь взять себя в руки, но напряжение было так сильно и так была мучительна потребность оглянуться, что он не выдержал борьбы… Неподалеку стояла молодая амазонка, вся в белом — в короткой военной рубахе и скромном длинном плаще до самых сандалий — и зачарованно смотрела на него. Она медленно приблизилась.

— Как зовут тебя?

— Жефарт…

— Жефарт, — едва слышно повторила она. — А меня Нагрис.

— Что вам нужно?

— Ничего. Просто мне бы хотелось помочь тебе: ты такой… грустный! Скажи, что за печаль одолевает тебя?

— Печаль?.. Нет, не печаль, Нагрис, — сказал он немного погодя. Смутился ее синего обжигающего взгляда и отвернулся. — Прошу вас, не смотрите на меня так!

Нагрис тоже смутилась. Тень от полей шляпы скрыла ее лицо.

— Прости… Я не могу иначе.

— Не надо, Нагрис. Вы амазонка. А я не люблю амазонок.

— За что?

Жефарт замялся.

— Не знаю… О вас говорят…

— Потому что ничего не знают о нашей жизни!