Страница 15 из 73
- А я бы не позавидовала вашей невесте.
- У меня нет невесты.
- Ну, той девушке, которая когда-нибудь будет ею. А потом станет вашей женой...
- Почему же?
- Да вы бы ее допросами замучили!
- Ошибаетесь, если думаете, что мы только и делаем, что кого-то допрашиваем. И с вами сейчас мы просто беседуем. Скажите: вас разве не взволновал этот случай? Человека же убили! Разве вам безразлично, кто убил, почему?
- Конечно, нет! Но скажите, неужели вы подозреваете в убийстве Казмера?! - неожиданно спросила девушка и добавила: - Ну и глупо! Он-то уж наверняка тут ни при чем!
Фельмери заметил, что в глазах ее промелькнул какой-то затаенный страх. Лейтенант почувствовал, что Илонка не все ему сказала, умолчав о чем-то очень важном.
- Кто может это так уверенно утверждать? А что, если Меннель, не забыв обиды, захотел при новой встрече расквитаться с Казмером? И эта встреча произошла как раз утром двадцатого?..
- Да не встречались же они!
Фельмери, отметив про себя решительный тон этого утверждения, сделал вид, что пропустил Илонкино замечание мимо ушей.
- ...Казмер действительно уже забыл о своем столкновении с Меннелем, подошел к нему, приветливо поздоровался. И вдруг Меннель кинулся на него?!
- Вы с ума сошли! - воскликнула Илонка, с неприязнью глядя на лейтенанта. - Я ведь уже сказала вам: они больше не встречались! Казмер был в Будапеште. И потом... - Она помешкала несколько мгновений. - Меннель не стал бы нападать на Казмера. Он, наоборот, хотел установить с ним хорошие отношения. Ясно?
- Откуда вам это известно?
- Знаю. И уж если я говорю, можете мне верить.
- Да, в самом деле, - лукаво рассмеялся Фельмери. - Как же не поверить, если это утверждаете именно вы!
- Напрасно подсмеиваетесь! Вы считаете себя страшно умным, а всех остальных набитыми дураками.
От возбуждения голос ее срывался, лицо покраснело.
- Ну что вы, Илонка? Я, к примеру, вообще не считаю себя умнее других. Но и глупее тоже не считаю. Вы хотите, чтобы я вам поверил? Согласен. Но тогда объясните мне, зачем нужны были Меннелю хорошие отношения с Казмером? Для какой цели? Разве Казмер был ему симпатичен? Или он добивался от него чего-то?
- Этого я не знаю, - ответила девушка, задумчиво глядя прямо перед собой. - Не знаю. Но все равно дело было так, как я говорю. Даже если вы и не верите мне.
- Не верю, - решительно сказал Фельмери. - И не поверю до тех пор, пока не получу ясного ответа на свои вопросы.
Илонка настороженно посмотрела на него.
- Я должен знать, - продолжал лейтенант, - где находился Казмер Табори в момент убийства Меннеля? Где были вы в ночь на двадцатое июля? Поверьте, Илонка, я не желаю вам зла. Но ведь совершено убийство! И мы должны искать убийцу в первую очередь среди тех, кто знал Меннеля, кто был с ним в контакте. А вы отмалчиваетесь и тем самым навлекаете на себя подозрение. Отчего вы так недоверчиво ко мне относитесь?
- Почему недоверчиво?
- Ну тогда скажите, где вы были в ночь с девятнадцатого на двадцатое июля?
Илонка молча покусывала травинку.
4
Когда Лиза передала возвратившемуся к ним в дом Каре содержание разговора Шалго с Беатой Кюрти, полковник заметно оживился. Если у Меннеля отыскались в Венгрии родственники, нужно немедленно расширить круг поисков. Но почему об этом не знает майор Балинт? Неужели он забыл заглянуть в анкету Меннеля, в его "въездное дело"? Впрочем, не исключено, что Меннель и не указал своих венгерских родственников в этой анкете.
- А где Фельмери?
- Ушел с Илонкой купаться.
- Быстро, однако, он взял красавицу на мушку. Лиза, дружочек, не сочтите за труд, попробуйте разыскать лейтенанта.
- Что ему передать?
- Пусть немедленно свяжется по телефону с Домбаи, чтобы тот навел справки о девице Беате и установил фамилию владельца "опеля".
Лиза ушла, а несколько минут спустя в гостиной появился Отто Хубер.
Взглянув на его свежевыбритое лицо, Кара вдруг подумал, что оно откуда-то знакомо ему. Полковник быстро перелистал страницы памяти: где же он мог видеть этого человека раньше? Но ответа на свой вопрос не нашел. Пришлось успокоиться на том, что у каждого человека есть где-нибудь в большом людском море двойник. А то и несколько.
- Итак, господин Хубер, мы с вами совершенно одни, - сказал Кара.
- Спасибо, господин полковник, за предоставленную мне возможность поговорить с вами с глазу на глаз, - поблагодарил Хубер и достал из нагрудного кармана кожаную сигарницу. - Прошу!
- Спасибо. Но я предпочитаю сигареты, - сказал Кара и тоже закурил. Ему показалось, что Хубер все еще колеблется, начинать ли разговор, причем разговор о чем-то очень важном для него. Вот он и тянет время, то поправляя костюм, то играя пепельницей.
- Господин полковник, - решился наконец Хубер, - если вы соблаговолите спуститься со мной в гараж, я смогу показать вам в машине Меннеля ловко замаскированную рацию и передать его бесшумный пистолет.
Хотя Кара уже знал о существовании и рации и пистолета, заявление Хубера явилось для него неожиданностью. "Вот это да! Оказывается, сей господин отнюдь не колеблется, а, наоборот, берет, как говорится, быка за рога".
- Рацию? Пистолет? - умело изобразив удивление, воскликнул он. - Да вы шутите?!
- Нет, я серьезен, как сама госпожа Смерть, - спокойно возразил немец. - Я так и знал, что мое заявление повергнет вас в изумление.
- Не стану отрицать, - признался Кара. - Вам это удалось. Подобные заявления не часто встречались даже в моей практике.
Хубер облегченно вздохнул, словно маленький шалунишка, после долгих колебаний признавшийся отцу с матерью в озорной проделке.
- Самое трудное позади, - сказал он. - Тяжелые это были роды. Не преувеличивая, скажу, господин полковник, что в эти минуты мне самому нужно было решать свою судьбу. Не знаю, удачно или неудачно, но выбор сделан. В конце концов человек должен иметь мужество отвечать за совершенное им... Но прежде чем мы спустимся в гараж, я хотел бы уточнить с вами один вопрос.
- Да, пожалуйста.
- Вы должны пообещать мне, что все, что я уже вам сообщил или, возможно, сообщу в дальнейшем, будет сохранено в тайне.
- Разумеется.