Пятьсот первый

-- Ну что Тиа, теперь ты?

-- Маэстро, ты ничего не понял. Прости меня, тысячу раз прости. Я подчинилась Четвертому автоматически, с послушанием робота, словно затмение нашло на меня. Неимоверными трудностями я узнала, что они хотят с тобой сделать и решила помешать, отсрочить хоть на время это страшное событие. Поверь, мое появление здесь, в секторе первой сотни, не санкционированное ни кем, уже само по себе является нарушением правил, а моя помощь тебе, по сути дела ставит меня вне закона.

-- Положи излучатель и отойди, вот так. Как мне вырваться с корабля?

-- Отсюда вырваться невозможно.

-- Ты хочешь сказать, что решила погибнуть вместе со мной?

-- Да!

-- Ни верю ни единому слову.

-- Но как мне доказать?

-- Отрежь ей ухо,-- я кивнул на Лую, по прежнему бессознательно лежащую между трубами.

-- Ты... я не смогу.

-- Тогда я не верю.

-- Но нельзя так поступать, тем более с девушкой.

-- Она хотела разобрать меня по частям, как кролика, без обезболивания и наркоза.

-- Такого не может быть! Мне сказали, что предварительно тебя усыпят.

-- Смотри,-- я указал на операционный стол.-- Где ты видишь обезболивающие препараты или что-либо подобное? А вот на груди разрез от скальпеля. Какого? Как после этого я могу верить тебе? Верить любому из вас? Великий народ! Да вы обыкновенные фашисты. Тиа закрыла лицо руками и замотала головой.

-- Я не предполагала, что Четвертый способен на такое, его ненавидят все на корабле, но он Четвертый,

-- Тиа вдруг решительно подошла к Луе и, подняв с пола скальпель, склонилась над ней.

-- Тиа, не надо.

Она поднялась со слезами на глазах, кончик скальпеля тускло светился красным.

-- Ты что, правда отрезала?

-- Я не успела...

-- Но отрезала бы?

-- Да.

-- Так, так, так,-- я наконец поднял простыню и прикрылся,-- Ты знаешь, мне бы не мешало одеться, неуютно что-то, и ракетка с мячами пропала...

-- Я принесу одежду, но мы не сможем скрываться долго.

-- Неси пока, я подумаю. Безвыходных положений не бывает, есть люди, которые не могут из них выйти.

Тиа ушла, забрав свой излучатель, я не сомневался, что она вернется. Подойдя к Луе я вытащил ее из сплетения трубок и положил на операционный стол. Потом я крепко прикрутил ее ножными ремнями, а руки связал под столом обычной веревкой. Пройдясь вдоль ряда настенных шкафов и открывая все по очереди, я покопался в их недрах и наконец нашел мазь с таким отвратительным запахом, что мои внутренности чуть не вывернулись наизнанку. Мазь произвела великолепное тонизирующее действие, Луя очень изумилась, обнаружив себя на операционном столе.

-- Ну вот и все, девочка, сейчас моя очередь произвести препарацию живьем.

Ее глаза открылись от животного ужаса, я, наслаждаясь своим положением, сорвал с нее респиратор. Да, личико у Луи оказалось действительно миловидным. Миленькая такая девочка-садист. Конечно, я ни в коей мере не собирался делать то, что говорил, мне хотелось, чтобы Луя испытала аналогичные со мной ощущения, но не успел. В операционной появилась Тиа.

-- Одевайся, быстро. Вот твоя одежда, а вот ракетка и мяч, я нашла только один, времени мало, да и не особенно хочется копаться в утилизаторе.

-- Тебе повезло, Луя, но возможно мы еще встретимся. Признаться, девочка, ты вела себя не должным образом и рассердила меня, а в моем районе знают, сердить Маэстро опасно, оттого и уважение, А те, кто. рассердил меня, носят мою метку, пожизненно. Я ставлю им шрам на лбу, вот так! -- Я провел лезвием скальпеля наискось по лбу Луи, она вскрикнула, алая кровь потекла но ее вискам.--Когда будешь смотреть в зеркало, я тебе вспомнюсь и ты подумаешь, что высший номер еще не однозначно сулит безопасность. А ежели благородство снова забудется тобой, отдавая предпочтение слепому послушанию и садистским наклонностям, я достану тебя везде и прочерчу вторую полосу крестом.

Теперь Луя громко рыдала, с красотой расставаться тяжело. Но я жил по своим, давно устоявшимся законам и, между прочим, имел полное право наплевать на законы корабля. Я мог показывать чудеса благородства, но не переносил подобной подлости. Я никогда не бил ногами лежачего в драке, но не терпел такого и от других. Если оно совершалось, я устраивал на обидчика настоящую охоту и не успокаивался, пока его лоб не пересекал мой шрам. Мою тактику знали и не только в моем районе, а далеко за его пределами и меня уважали. Теперь станут уважать на корабле. Я начал молча одеваться, Тиа, дрожа смотрела на изуродованный лоб Луи, но я ни сколько не жалел ту. Напротив, я получил громадное удовольствие, заставив подлизу Четвертого содрогаться в рыданиях. Закончив, наконец, с одеванием, я взял ракетку, заснул мяч в карман и, взяв Тиа за руку, повлек к двери.

-- Идем,-- я заодно прихватил излучатель Луи.

-- Куда? Нам некуда идти, к тому же оставь излучатель, по нему нас быстро найдут.

-- А твой?

-- Я спрятала его н надежном месте. Нам остается скрываться, но вечно быть незамеченными невозможно, я затрудняюсь, не предполагаю что нам делать дальше.

-- Ты приведешь меня к тому месту, где мы высаживались из этого, как его... ага, процессора.

-- Ты наивен, Маэстро. Процессор настолько сложная и дорогая машина, что завладеть им несанкционированно невозможно.

-- Есть ли на корабле другие средства полета?

-- Есть, авиетки. Они предназначены для разведгрупп, высаживающихся на планеты с атмосферой.

-- Это нам и нужно.

-- Нет, авиетка имеет огромные размеры, сложное управление и небольшой радиус действия. Она служит, целям исследования, напичкана аппаратурой и топливными баками. К тому же я не умею ей хорошо управлять, да и вооружение на ней слабое. Мы сможем захватить авиетку, я смогу вывести ее в космос и направить к Земле, но горючего не хватит даже до орбиты планеты Уран. С учетом того, что перейдя на инерционный полет нам придется миновать такие гиганты как Сатурн и Юпитер, авиетка отклонится и станет вечным спутником одной из них. Но пусть мы одолеем их притяжение, по счастливой случайности они могут оказаться далеко, я не смогу посадить авиетку на Земле, я не знаю как это делается. Впрочем, я несу чушь. Они настигнут нас на процессоре через пол часа и уничтожат прямо в пространстве, зайдя со стороны левого фюзеляжа, где авиетка не имеет вооружения. Земля не должна знать, что в Солнечной системе побывали пришельцы, корабль не допустит такого.

-- Значит, мы сможем вырваться на процессоре и ни па чем больше? Тиа кивнула.

-- Для начала давай проберемся в тот участок корабля, а там, на месте, я попытаюсь пробиться в процессор.

-- А Луя? -- Тиа оглянулась. -- Она может поднять тревогу, она слышала наши планы.

-- Луя? -- я подошел к номеру 93. -- Луя будет молчать, правда?

Луя усиленно закивала.

-- В противном случае вторая полоса может увенчать ее лоб, я очень злопамятный.

--Великолепно Это было сделано великолепно!

-- Вы думаете?!

-- Нет, я уверен;

Через час скрытых передвижении по кораблю, мы с Тиа, наконец, уединились в небольшом помещении, неподалеку от места, где находилась линия с каплевидной машиной. Я не пытался строить догадки относительно предназначения этого помещения, пересеченного во всех направлениях густой паутиной кабелей различного сечения и цвета. Сейчас я внимательно слушал Тиа, объяснявшую мне идиотскую систему охраны процессора.

-- Помнишь тот коридор, не наклонный, а прямой? Он выходит из шлюза управления отчуждением процессора от корабля. Для того, чтобы попасть в этот самый шлюз, необходимо нажать кнопку, расположенную справа от круглой двери, но последние пятьдесят метров коридора охраняются системой энергетической индукции. Она автоматически через три секунды уничтожает любое тело, попавшее в это пространство без ее отключения. Одновременно подается сигнал в пункт управления кораблем, причем сигнал подается автоматически, не зависимо от того, включена энергетическая индукция или нет.