Страница 17 из 169
Войска цзянцзюня Цицикарской провинции Шоу Шаня в большом числе с 13 по 21 июля осаждали столицу КВЖД город Харбин, пытаясь уничтожить находившихся там русских строителей железной дороги. Это были поистине драматические события.
Город, немалую часть населения которого составляли русские, во время тех событий обезлюдел. Этому предшествовали следующие события. От цицикарского цзянцзюня Шоу Шаня было получено письмо, в котором он позволил себе насмешливо заявить, что до него дошел слух, будто в Харбине собралось много русских с женами и детьми и что они "от страха оглашают воздух воплями и плачем". Поэтому, мол, он гарантирует всем им безопасный отъезд в Хабаровск, но только без оружия - иначе он "всех истребит".
В Харбине было решено отправить пароходами и баржами по Сунгари всех женщин и детей, а мужчинам, способным держать оружие в руках, остаться в городе и вместе с охранной стражей железной дороги защищать город от китайских войск цзяньцзюня Цицикара до подхода помощи из России. Пароходы и баржи с женщинами и детьми подверглись у Сеньсиня и ниже по течению Сунгари артиллерийскому обстрелу и буквально расстреливались с берегов китайскими солдатами. Когда суда прибыли в Хабаровск, на них оказалось много убитых и раненых.
Оборону русской части Харбина, в районе Нового города, речной пристани и затона возглавили главный инженер правления КВЖД А.И. Югович и офицеры казачьих охранных сотен, среди которых особенно отличились капитан Г.М. Смольянинов, поручики Апостолов и Пявко-Доценко, сотник Казаркин. Всего набралось около 3300 защитников русской части города, вооруженных преимущественно охотничьими ружьями и винтовками, имевших крайне ограниченный запас патронов и ни одной пушки.
Цицикарский цзянцзюнь Шоу Шань прислал в Харбин свое второе письмо, в котором сообщал, что послал свои войска "уничтожить Харбин" и что он приказал никого не щадить. Уверенный в полной победе, обусловленной огромным перевесом сил, цзян-цзюнь высказал в письме пожелание, чтобы чины охранной стражи русской железной дороги сражались так же храбро, как будут сражаться его доблестные войска.
Чтобы защищать пристань, вокруг нее были вырыты окопы для стрельбы с колена. Всего вокруг Харбина сосредоточилось порядка 8-10 тысяч китайских войск с артиллерией. 13 июля в 4 часа утра по затону был сделан первый орудийный выстрел и вскоре китайские войска густыми цепями пошли в атаку. Затон (портовую часть города) до последнего защищала рота охранной стражи под командованием поручика Апостолова, и только после вторичного приказана она отошла на пристань.
К 8 часам утра цицикарским войскам, наступавшим со стороны ханшинного (водочного) завода, удалось захватить кирпичный завод. Установив там пушки, китайцы повели многочисленные атаки на Новый город и пристань на берегу реки Сунгари. Наступавшим удалось захватить железнодорожное депо и на этом их успехи ограничились. Стражники и вооруженные железнодорожники мужественно отбили все попытки китайских солдат продвинуться дальше.
В первый день обороны Харбина его защитники, предприняв контратаку, ворвались на ханшинный завод, выбили оттуда китайцев и захватили два орудия и 50 снарядов к ним. Все это было привезено на речную пристань. Из трофейных пушек было сделано несколько выстрелов по затону. Засевшие там войска цицикарского цзянцзюня подожгли сооружения затона и весьма поспешно отступили.
В конце первого дня защиты русской части Харбина были организованы похороны погибших в боях. Но китайцы начали обстрел кладбища Нового города, и убитых похоронили в братской могиле у самой сунгарийской пристани, вырытой в конце Казачьей улицы.
Следующие дни обороны Харбина прошли в разведке и ожидания нового штурма. Цицикарские войска отошли и собирались с новыми силами начать наступление, получив подкрепления от цзянцзюня Шоу Шаня. Тем временем защищавшиеся укрепили свои окопы у пристани, возвели новые баррикады.
Однако нового штурма не последовало. "В 5 часов дня 21 июля от разъездов 1-й сотни было получено первое донесение, что на
р. Сунгари показались дымки идущих к городу Харбину пароходов". Это был Хабаровский отряд под командованием генерала Сахарова, спешивший на выручку осажденному Харбину. По берегу реки подошли две конные охранные сотни под командованием полковника Денисова.
Российское правительство временно ввело в Маньчжурию, в зону КВЖД, свои войска. В боях на линии железнодорожной магистрали особенно отличился 17-й Восточно-Сибирский стрелковый полк. Отличился и отряд П.К. фон Ренненкампфа, состоявший из 450 казаков и конной батареи, который разбил сперва оборонявшихся китайцев на Малом Хингане, а затем в постоянных перестрелках за три недели прошел 400 километров и с налета взял город Цицикар.
Ренненкампф своими стремительными действиями решил судьбу самовластного и воинственного маньчжурского правителя. Армия и речной флот цицикарского цзянцзюня Шоу Шаня русскими были разгромлены наголову. Войска императорского губернатора рассеялись, и он быстро остался без военной силы.
Сам Шоу Шань, оказавшись в безвыходном положении, покончил с собой, проглотив заостренный золотой самородок. Этот благородный, с точки зрения китайской военной и придворной этики, поступок не прошел мимо внимания Цинского императорского двора. Спустя восемь лет, в 1908 году, семейству покойного цицикарского цзянцзюня было выдано немалое пособие в 1100 лян серебра, а детям предоставлены высокооплачиваемые чиновничьи должности.
Основная часть регулярных русских войск, участвовавших в "интернациональном" подавлении восстания "ихэтуаней" в цинском Китае, в Маньчжурию была доставлена морем - из Одессы во Владивосток. Японское правительство разрешило военным кораблям России пополнить запасы угля в порту Нагасаки. Грузчиками в порту работали женщины, которые по трапу носили с берега на суда ведра с углем.
Историк А.А. Керсновский писал, что взятием Пекина "восстанию был нанесен решительный удар. Дальнейшая работа свелась к искоренению партизанщины; 6 сентября генерал Штакельберг занял Бейтан; 9-го конный отряд полковника Флуга с налета взял Лутай, а 18 сентября генерал Церпитский овладел Шанхай-Гуаном на границе с Маньчжурией".
После подавления "восстания большого кулака", была усилена охранная стража КВЖД. Первоначально в ней служили казаки на основе вольного найма. Условия работы в Маньчжурии были таковы: рядовой казак получал жалованье в 20 золотых рублей в месяц, вахмистр - 40 золотых рублей с готовым обмундированием и столом. Стража носила форму: черные открытые тужурки и синие рейтузы с желтыми лампасами, фуражки с желтым кантом и тульей. Погон не было, у офицеров погоны заменялись изображением золотого дракона. Дракон (желтый или золотой) изображался на кокардах папах, пуговицах и сотенных значках.
Вся линия КВЖД была поделена на отрядные участки, а те, в свою очередь, делились на ротные участки. Непосредственно вдоль линии железной дороги устанавливались посты пехоты - по 5-20 человек в каждом. У постов были вышки для наблюдения и "веха" - высокий столб, обмотанный просмоленной соломой. Во время тревоги или нападения солому поджигали, что служило сигналом для соседних постов. Производилось непрерывное патрулирование от поста к посту.
Нападения хунгузов на посты охраны КВЖД первоначально происходили часто. Но каждое из них влекло за собой беспощадное преследование и расправу. Требовалось немало мужества, не обошлось и без тяжелых жертв, но уважение к русской охранной страже и страх перед ней маньчжурским разбойникам-хунгузам был с годами привит крепко.
Конные сотни охранной стражи располагались по станциям. Разведке конных стражников вменялось в обязанность наблюдать местность по 25 верст в стороны от железнодорожного пути (это была зона непосредственной охраны КВЖД) и вести дальнюю разведку еще на 75 верст. Стражники охраняли и пароходное сообщение по реке Сунгари.
Пекин, Тяньцзинь и другие важные пункты столичной провинции Чжили оказались оккупированными международным экспедиционным корпусом, численностью до 70 тысяч человек. Дальнейшее пребывание его там беспокоило российское правительство. 25 августа 1900 года министр иностранных дел России циркулярно уведомил союзные державы, что русские войска отзываются из Пекина и что они покинут Маньчжурию, как только там будет восстановлен прежний порядок.