Страница 16 из 18
Глаза отливают гравием,
Промахов гул нестихаем...
Не верьте моим фотографиям:
Верьте моим стихам!
1953
* * *
Предоставьте педагогику
педагогам.
Ленин
Не я выбираю читателя. Он.
Он достает меня с полки.
Оттого у соседа тираж - миллион.
У меня ж одинокие, как волки.
Однако не стану я, лебезя,
Обходиться сотней словечек,
Ниже писать, чем умеешь, нельзя
Это не в силах человечьих.
А впрочем, говоря кстати,
К чему нам стиль "вот такой нижины"?
Какому ничтожеству нужен читатель,
Которому
стихи
не нужны?
И все же немало я сил затратил,
Чтоб стать доступным сердцу, как стон.
Но только и ты поработай, читатель:
Тоннель-то роется с двух сторон.
1954
ПРЕЛЮД
Вот она, моя тихая пристань,
Берег письменного стола...
Шел я в жизни, бывало, на приступ.
Прогорал на этом дотла.
Сколько падал я, подымался,
Сколько ребер отбито в боях!
До звериного воя влюблялся,
Ненавидел до боли в зубах.
В обличении лживых "истин"
Сколько глупостей делал подчас
И без сердца на тихую пристань
Возвращался, тоске подчинясь.
Тихо-тихо идут часы,
За секундой секунду чеканя,
Четвертушки бумаги чисты.
Перья
дремлют
в стакане.
Как спокойно. Как хорошо.
Взял перо я для тихого слова...
Но как будто
я поднял
ружье:
Снова пламя! Видения снова!
И опять штормовые дела
В тихой комнате буря да клики...
Берег письменного стола.
Океан за ним - тихий. Великий.
1957
МАМОНТ
Как впаянный в льдину, мамонт,
Дрейфую,
серебряно-бурый.
Стихи мои точно пергамент
Забытой, но мощной культуры.
Вокруг, не зная печали,
Пеструшки резвятся наспех.
А я покидаю причалы,
Вмурованный в синий айсберг;
А я за полярный пояс
Плыву, влекомый теченьем:
Меня приветствует Полюс,
К своим причисляя теням.
Но нет! Дотянусь до мыса,
К былому меня не причалишь:
Пульсирует,
стонет,
дымится
Силы дремучая залежь...
Я слышу голос Коммуны
Сердцем своим горючим.
Дни мои - только кануны,
Время мое - в грядущем!
1958
* * *
Не знаю, как кому, а мне
Для счастья нужно очень мало:
Чтоб ты приснилась мне во сне
И рук своих не отнимала,
Чтоб кучевые две гряды,
Рыча, валились в поединок
Или петлял среди травинок
Стакан серебряной воды.
Не знаю, как кому, а мне
Для счастья нужно очень много:
Чтобы у честности в стране
Была широкая дорога,
Чтоб вечной ценностью людской
Слыла душа, а не анкета,
И чтоб народ любил поэта
Не под критической клюкой.
1959
ЧЕЛОВЕК ВЫШЕ СВОЕЙ СУДЬБЫ
Чтоб ни случилось - помни одно:
Стих - тончайший громоотвод!
Любишь стихи
не сорвешься на дно:
Поэзия сыщет, поймет, позовет.
Живи,
искусства не сторонясь.
Люди без лирики как столбы.
Участь наша ничтожнее нас:
Человек
выше своей судьбы.
1960
* * *
Легко ли душу понять?
В ней дымкой затянуты дали,
В ней пропастью кажется падь.
Обманывают детали.
Но среди многих примет
Одна проступает, как ноты:
Скажи мне, кто твой поэт,
И я скажу тебе - кто ты.
1960
ВЕСЕННЕЕ
Весною телеграфные столбы
Припоминают, что они - деревья.
Весною даже общества столпы
Низринулись бы в скифские кочевья;
Скворечница пока еще пуста.
Но воробьишки спорят о продаже,
Дома чего-то ждут, как поезда,
А женщины похожи на пейзажи.
И ветерок, томительно знобя,
Несет тебе надежды ниоткуда.
Весенним днем от самого себя
Ты, сам не зная, ожидаешь чуда.
1961
СЛОВНО АЙСБЕРГ...
Жизнь моя у всех перед глазами.
Ну, а много ль знаете о ней?
Только то, что выдержал экзамен
В сонмище классических теней?
Неужели только в том и счастье,
Чтобы бронзой числиться в саду?
Не хочу я участи блестящей,
. Неподсуден пошлому суду.
Стоило ли раскаляться лавой,
Чтоб затем оледенеть в металл?
Что мне братская могила славы,
О которой с юности мечтал!
Нет, не по торжественным парадам,
Не в музее, датой дорожа,
Я хочу дышать с тобою рядом,
Человечья теплая душа.
Русский ли, норвежец или турок,
Горновой,
рыбачка
или ас,
Я войду, войду в твою культуру,
Это будет, будет
а сейчас,
Словно айсберг в середине мая,
Проношу свою голубизну;
Над водой блестит одна седьмая,
А глыбун уходит в глубину.
1962
МОЛИТВА
Народ!
Возьми хоть строчку на память,
Ни к чему мне тосты да спичи,
Не прошу я меня обрамить:
Я хочу быть всегда при тебе.
Как спички.
1962
PERPETUUM MOBILE
Новаторство всегда безвкусно,
А безупречны эпигоны:
Для этих гавриков искусство
Всегда каноны да иконы.
Новаторы же разрушают
Все окольцованные дали:
Они проблему дня решают,
Им некогда ласкать детали.
Отсюда стружки да осадки.
Но пролетит пора дискуссий,
И станут даже недостатки
Эстетикою в новом вкусе.
И после лозунгов бесстрашных
Уже внучата-эпигоны
Возводят в новые иконы
Лихих новаторов вчерашних.
1963
ДАВАЙТЕ ПОМЕЧТАЕМ
О БЕССМЕРТЬЕ
Но не хочу, о други, умирать...
Пушкин
1
Наука беспощадна и узка,
Искусство простодушно и широко.
"Любая к смерти приведет дорога"
Какая в этом дикая тоска! ..
Л я поэт. Я верую в бессмертье.
Оно не в монументах, не в статьях.
Что мне до них, когда не бьется сердце
И фосфор загорается в костях?
Увы, так называемая "слава"
Эрзац бессмертья, только и всего.
Ее величье утешает слабо.
Мое ж бессмертье - это естество.
Мы с вами - очертанья электронов,
Которые взлетают каждый миг,
А новые, все струны наши тронув,
Воссоздают мгновенно нас самих.
Мы как река... Мы бросимся друг к другу,
Но нас уж нет, хоть мы глядим в глаза:
Все как бы обновилось - и нельзя
Вторично жать одну и ту же руку.
Так, значит, я, и ты, и все другие
Лишь электронный принцип, дорогие 1,
Он распадется в нас - и мы умрем,
Он где-нибудь когда-нибудь сойдется,
И "я" опять задышит, засмеется