Судьба и воля

– Труба на кухне под раковиной протекла, я и не заметила, там ведь дверцы, – жалостливо, совсем по-детски, сообщила одетая в джинсы и обтягивающую белую футболку и от этого невероятно сексапильная Анюта. Крепко прижавшись упругой грудью к Артему, девушка положила голову ему на плечо. – Соседка снизу, вдова-профессорша, как только заметила расплывающееся на потолке пятно, сразу подняла на уши аварийную службу. Требует компенсации на ремонт. Пять тысяч рублей, представляешь?!

– Да уж, от скромности тетя точно не умрет. Удивительно, как ей вообще удалось в такое время вызвать сантехника, – улыбнулся Артем, гладя ладонью пахнущие лавандой и духами волосы девушки. – Видимо, та еще дамочка.

– Это точно, – вздохнула Аня. – Первая склочница во всем подъезде. Раньше, лет десять назад, вечно всякие подписи собирала, то с кляузой на РЭУ, когда ее чуть сосулькой не пришибло, то под гневным письмом генералу в РУВД, когда затюканный участковый великим и могучим русским матом послал ее с очередной жалобой куда подальше… Сейчас успокоилась, видимо, дошло, что достучаться до небес все равно невозможно. Как прошел банкет?

– Ужас, – в тон Анюте отозвался Артем. – Напились, подрались. Пришлось успокаивать. Ерунда.

– Тебе из автосервиса звонили. Сказали, машина уже готова. Завтра после десяти утра можно забрать, только двести тридцать долларов прихватить не забудь. Ты что, угодил в аварию? – отстранившись, Аня внимательно посмотрела на Артема. Во взгляде девушки Артем уловил тревогу. Странно, но эта неподдельная тревога за него добавила Греку еще больше нежности.

– Да какая там авария, чушь собачья, – усмехнулся он. – Один не в меру борзый браток прикатил ночью на стоянку, бухой в хлам, стал парковать своего «крокодила» и… Пустяк, если разобраться, но все равно неприятно.

– Значит, наша завтрашняя поездка на озеро снова отменяется, – грустно констатировала Аня, отведя глаза. – Пока ты заберешь машину, пока погрузимся – уже поздно будет…

– Анют, – наконец решился Артем.

– Что?

– Я должен тебе что-то сказать…

– Я тоже должна тебе что-то сказать, милый, – мягко перебила девушка и подняла полный нежности взгляд на любимого мужчину. – У нас будет ребенок. Месяцев через семь. К мартовским праздникам.

– Это… уже точно? – сглотнув мгновенно подступивший к горлу комок, прошептал Артем. – Ошибки быть не может?

– Точнее не бывает, – осторожно улыбнулась Аня, наблюдая за молниеносной и несколько странной реакцией Артема. – В таких делах гинекологи не ошибаются. Представляешь, через каких-нибудь полгода, чуть больше, мы с тобой станем мамой и папой. В большой комнате будет стоять кроватка, а в ней – крохотный розовенький человечек, которому мы с тобой подарили жизнь и который отныне всегда будет рядом с нами. Это так замечательно! Я так счастлива! Знаешь, мне почему-то кажется, что у нас непременно будет дочурка!

– О-бал-деть, – выдавил Артем.

– Ты не рад?! – не спуская глаз с растеряного, чем-то, как ей казалось, крайне озабоченного Артема, промурлыкала Аня. – Да, я помню. Однажды, давно уже, ты сказал, что хотел бы иметь сына. Но ведь насчет девочки – это только мое предположение!

– Аня…

– Да, милый?

– Я… понимаешь… это все так неожиданно… ведь мы еще даже не женаты… в общем… – Артем, в душе у которого все буквально пело и ликовало, почему-то – вот досада! – никак не мог найти подходящих слов. И Аня, ожидавшая с его стороны несколько иной реакции на известие, истолковала замешательство Артема по-своему. Девушка перестала улыбаться, решительно отстранилась, закрыла лицо ладонями и бросилась в спальню, где, упав на кровать и уткнувшись лицом в подушку, зашлась в громких, сотрясающих все ее хрупкое тело рыданиях. Артем неторопливо сел рядом на край кровати, нагнулся, бережно обнял плачущую девушку за плечи, поцеловал в мочку уха и чуть слышно произнес:

– Между прочим, в твоем положении вредно волноваться, малыш. Не веришь? Честное слово, не вру, я лично в журнале читал, правда, уже не помню, в каком именно. Тем более, что я не вижу никаких причин для слез. Ну, разбили нам сегодня тачку, ну украли у меня в автобусе кошелек с деньгами и паспортом, ну уволил меня Гольданский за драку с перебравшими водяры наглыми бакланами, ну затопили мы соседку с четвертого этажа, ну, попали на все, что есть в загашнике, бабки… Какая, честное слово, ерунда! Особенно по сравнению с теми хлопотами, которые появятся у нас после рождения малыша.

Свадьбу, опять-таки, надо справлять, с кучей гостей, кольца там всякие покупать, платье подвенечное, костюм, белый лимузин с ленточками на капоте заказывать, в свадебное путешествие ехать… Где на все это денег взять?.. Кошмар! Ну ничего, думаю, как нибудь выкрутимся. Банк ограбим. Или займем у кого-нибудь. У тебя, малыш, случайно, знакомых миллионеров в резерве не завалялось? Из числа бывших поклонников. Нет? Слава Богу, а то я, знаешь ли, ревнивый – просто жуть! Да-а, не легко тебе будет до глубокой старости с таким мужем жить. Может, еще не поздно передумать, а?

– Я тебе передумаю… Все глаза выцарапаю, если не женишься, понял?!

– Молчу, молчу, молчу!

– Вот так-то…

– Только без рукоприкладства! С детства не выношу щекотки!

– Ну уж это фигушки.

На удивление быстро перестав плакать, Анюта села на кровати, вытерла слезы, улыбнулась и крепко обняла Артема за шею. А его руки после недолгого путешествия по ее телу сами собой нашли две упругие, вызывающие прилив желания при одном только взгляде на них, вершинки. После долгого, жаркого поцелуя их обоих, торопливо срывающих с себя и бросающих на пол одежду, с головой затянул водоворот необузданной страсти, словно они впервые встретились после долгой, томительной разлуки.

…Утомленные, приятно обессиленные, Артем и Аня лежали на кровати, тесно прижавшись друг к другу, и молчали, думая каждый о своем. Первой придя в себя, заговорила Аня:

– Знаешь, милый… Только обещай, что не станешь смеяться!

– Обещаю.

– Если честно, то я буквально сгораю от ревности, когда думаю, что со своими бывшими подружками ты вытворял то же самое. А ведь вытворял, негодяй, ну признайся!