Убийство в антракте

— А я бы, Вася, за милую душу выехала.

— Смотри, сдам в особый отдел!

— Да хоть сейчас! Я тебе не какая-нибудь контра, а источник валютных поступлений. Меня уволь, что — твоя коровища «фирму» снимать пойдет? Что ты, что ты, не делай такие страшные глаза! — Азия захохотала, приложив смуглую ладошку к уху, показывая, что уверена в наличии «жучков». — Просто дружеская шутка. Даже начальство шутки понимает. И муж ты отменный, и служба у тебя идет как положено. А все-таки славный мальчик был сегодняшний швед. С таким и согрешить не грех.

— Дура ты, дура! Ты, что ли, проституткам позавидовала? Подумай, о чем говоришь. Служба есть служба, и скажи спасибо, что тебе позволяют частью этой валюты пользоваться! Другие годами из кожи вон лезут...

В этот момент стандартный встроенный шкаф распахнулся, Вася не успел среагировать, и дубинка его оказалась бесполезной. Брызнули осколки зеркала, а вылетевший из-за дверцы кулак врезался в Васину челюсть. Служака рухнул, словно пустой мешок.

Азия прижалась к дверному косяку. Глаза ее смотрели на обманутого любовника с совершеннейшей невинностью. С первых секунд ей стало ясно, что не стоит и предпринимать попыток справиться с белокурым викингом. Сметливая девушка решила воспользоваться иным оружием: нежные руки умоляюще потянулись к нему, губы горестно и зовуще полуоткрылись...

— Ноу, ноу...

Однако ее ломаный английский не пригодился. Поглаживая и разминая кулак, блондин заметил:

— Хорош, девка, дуру валять. Сядь и не мельтеши, пока я дружка твоего упакую.

Тонкий нейлоновый шнур, появившийся из кармана, и родная русская речь произвели на Азию удручающее впечатление.

— Так ты свой, придурок? А я-то уши развесила! Тебе что, мальчик, жить спокойно разонравилось? Уноси ноги подобру-поздорову! Ошибся адресом: здесь не подают. Беги, пока не поздно!

В это время туша Васи зашевелилась на полу. Даже с перехваченной шнуром одной рукой здоровяк все равно представлял собой реальную опасность.

Вернуть Васю в прострацию ничего не стоило, хватило короткого щелчка дубинкой по голове.

— А ну — руки, гад! Лицом к стене! — Ствол «макарова», удлиненный глушителем, смотрел «шведу» прямо в лицо. — И без глупостей! Встать! Не надейся, стрелять обучена: мне, если я тебя «сделаю», еще и благодарность в приказе объявят. Шваль уголовная! Шевели мозгами, думай, куда попал. Жаль, я тебя теперь и отпустить не могу: надо мной начальство. Вот они и решат, что с тобой делать. Отпустят — твое счастье, а так — посидишь год-другой, чтоб неповадно было.

На полу снова завозился, приходя в себя, Вася.

Но он не успел даже приподняться, как заговорил пистолет, впрочем перехваченный мощной рукой «шведа». Глухие хлопки выстрелов заполнили комнату. Азия стреляла, зажмурив глаза от страха, и успела сделать четыре выстрела до того, как Кронов вышиб пистолет у нее из руки. Четвертая пуля ушла в цветастый линолеум у стены, остальные достались Васе. Густая лужа крови медленно впитывалась в казенный ковер.

Осторожно обернув носовым платком, Александр поднял пистолет и опустил в карман легкой полотняной куртки. Затем повернулся к зареванной Азии:

— Быстро все из карманов на стол! Этого тоже обыщи. Так... умница. На меня этого борова спихнуть и не мечтай. Ствол с твоими «пальчиками» у меня, и я им воспользуюсь. Натворила — получай! А если на своих надеешься... Ты кто сейчас такая? Шлюха, ухлопавшая офицера. Да они тебя просто размажут по стене! И в милицию тебя никто не отдаст. Разве что после несчастного случая. Током ли, грузовик ли подвернется. Одним словом, не знаю, что там у вас сейчас в моде. Паспортишко я у тебя возьму и вместе с «макаровым» и Васиным удостоверением сдам в Управу. Есть у меня ребятишки — доставят. Но это тебя уже не касается.

— А что же со мной?

— Думай, как в живых остаться. Я ведь могу и не отдавать красавицу на растерзание. Но и терять, сама понимаешь, мне нечего. Интерес здесь у меня, скажу прямо, не денежный.

— Зачем же ты доллары забрал?

— Ишь ты! Мне они сейчас очень и очень пригодятся а начальства, чтоб убытки возместить, у меня нет. Ты, девочка, сейчас ответишь на пару вопросов...

Продолжение разговора пришлось перенести в ванную — Азия приложила палец к пухлым губам, испуганно расширив глаза.

— А теперь быстро говори — Нину знала?

— Это какую же, мало их, что ли?

— Стоп, так дело не пойдет. — Кронов прихватил пятерней хрупкую девичью шею, слегка нажал.

— Ну, знала, ясно. Подружка была. Что тебе надо?

— Кто ее кончил?

— Клянусь, не знаю... Ай, стой, погоди! Она же на иглу села перед смертью: деньги, деньги... Работать к нам перешла. А когда валюты перестало хватать на наркоту, захотела вернуться просто на панель. А отсюда, сам знаешь, не уходят. Какой-то крутой мужик ее грел. Вроде бы из наших, из верхних. Видит Бог, никогда с ним не сталкивалась. Узнал, что она колется — бросил. Только Нина что-то важное у него подслушать успела.

— Подслушать?

— Ну, записать.

Азия достала из-за фаянсовой полочки с косметикой плоский прямоугольник с прозрачным окошком: магнитофон с микрокассетой.

— У нас у всех такой есть. Мы ведь не всегда работаем из-за денег. Бывает и политика.

— Много, значит, душ за тобой числится.

— Нет. Ни разу не пользовалась. Просто случая не было... Зачем ты его взял? Как я теперь отчитаюсь?

— А за все сразу. Эта штука направленного действия, пригодится.

Возню за дверью Кронов услышал чуть раньше, чем произнес последнюю фразу, и так же мгновенно отреагировал. Девушка, получив легкий удар чуть ниже уха, сползла в угол ванной, словно задремав. Тем временем медленно и почти бесшумно открылся наружный замок. Новый гость вступил в квартиру будучи уже под прицелом. А впрочем, как и его предшественник, через полминуты рухнул наземь, не выдержав прямого в челюсть и довеска рукояткой пистолета по темени.

Когда он очухался, то пришел в ужас, увидев напарника посреди буреющей лужи крови. Кронову не слишком и пришлось убеждать гостя, что ради информации он готов действовать активно. И встретил понимание.

Кронов спешил, зная, что времени ему отпущено совсем немного.

В рано отходящем ко сну рабочем районе редкие окна того девятиэтажного блочного дома еще светились огнями. Первый этаж был почти полностью погружен во тьму, и только окно однокомнатной квартиры, расположенной так же как и квартира Тани-Азии на шестом было освещено. Не дотянуться на руках и не заглянуть в щель между шторами Кронов просто не мог. Неяркая, какая-то плоская люстра освещала стандартную, с легким налетом казенности обстановку. Обои и шторы были в точности такими же, как и в доме, который он только что покинул. Ведомство, очевидно, не тяготело к большому разнообразию.

Недалеко от окна на столе он увидел три стопки карт рубашками вверх, в которые поочередно заглядывал, воровато озираясь, сухощавый детина с длинной спиной и впалыми висками. На вид ему было около сорока. Совершенно очевидно, что это был единственный, кто оставался из дежурной тройки. Плевать ему было на него сейчас, тем более что на пустынной улице неожиданно показалась «волга» с зеленым огоньком — большая редкость в этих местах. Оставив без внимания отчаянно жестикулирующего подвыпившего мужичка на обочине, машина вдруг без особого приглашения остановилась невдалеке от Кронова. Не веря своим глазам, Александр рванул дверь со всей доступной ему энергией.

Выпалив: «Куда-нибудь в сторону центра», он взглянул на водителя, и к своему изумлению, узнал его. Какая случайность занесла сюда того же шоферюгу, что полчаса назад доставил сюда обольстительную Азию с ее «шведом»? В свою очередь, не опознать иностранца, бойко, без акцента, заговорившего по-русски, таксист не мог, но почему-то промолчал и стал как-то по-особому услужлив.

В какой-то момент Кронов засек, что левая рука водителя поползла в карман форменной тужурки, и снова успел немного раньше. О чем нисколько не пожалел, обнаружив у таксиста традиционный набор: «макаров» и удостоверение. Третье по счету. Вздумай Кронов собирать коллекцию красных книжечек, успех его начинанию был бы обеспечен, Вывалив из машины отяжелевшее бесчувственное тело под кусты придорожного скверика, он хлопнул дверцей и дал газ. Обшарпанная, но с удивительно мощным мотором «волга» уносила его в неизвестность.