Без Веры

– Странно, – пробормотал я. – Думаю, за семь лет работы такая клиника, как ваша, могла заработать бы на целые хоромы, а не ютиться в каких-то «одесских катакомбах».

– Ох, Денис. – Вздохнул Василий Данилович. – Вы не знаете, с чего мы начинали. А хоромы есть. Там сейчас заканчивают ремонт, и сразу после Нового года, надеюсь, мы туда переедем. Так что, приглашаю на новоселье.

Мы вернулись в фойе, где Ольга возилась с тряпкой, вытирая с линолеума кровь, а Лена распекала немолодого охранника с мордой пропойцы, который «всего-то на сорок минут отошел перекусить». Я обозрел эту мирную картину насмешливым взглядом, заметил:

– Ну и бардак же у вас, господа. Знал бы, обратился бы куда-нибудь в другое место. Но раз уж повязался с вами… До свидания. До четверга. – И направился к выходу.

И в этот момент, бросив тряпку, за мной устремилась Ольга.

– Денис Аркадьевич! Денис Аркадьевич, секундочку. Я ведь вас еще не поблагодарила за то, что за меня заступились.

Она стояла напротив, смотрела мне прямо в глаза, и я ощутил, как от этого взгляда у меня в миг взмокла спина. Надо было что-то ответить, хотя бы какую-нибудь тупую банальность типа «Все ништяк, крошка. Не беспокойся, считай, что уже поблагодарила». Но ничего, даже такой чепухи, на ум не приходило. И я лишь глупо улыбнулся, сказал:

– До свидания. – И решительно развернулся, стремясь поскорее убраться от этого огромного соблазна в образе Ольги. От греха подальше.

Но она не дала мне так просто уйти.

– Ой, подождите, – заверещала Ольга мне в спину, и я послушно замер, наблюдая за тем, как она кинулась к своему столу и что-то быстро нацарапала на листочке бумажки. – Вот, – протянула она мне записку. – Здесь мои телефоны. Я буду рада, если вы позвоните. Я буду очень и очень рада.

Я покрутил в руке небольшой желтый листочек. Точно, три номера – домашний, сотовый и служебный.

Потом я аккуратно сложил бумажку и опустил ее в кармашек Олиного халатика.

– Я все равно не позвоню, – негромко произнес я и посмотрел в большие зеленые глаза. В них отчетливо читалось разочарование. – До свидания, Оля. – И я распахнул входную дверь. На этот раз меня уже никто не пытался остановить.

Лишь прозвенел мне вслед валдайский колокольчик.

Из машины я сразу отзвонился смотрящему и прямо с Вознесенского проспекта направился в Курорт, притом каждые десять секунд бросал взгляд в панорамное зеркало, тщательно фиксируя все машины, которые ехали позади. Я опасался наружки. На душе было неспокойно, меня донимали нехорошие предчувствия, а предчувствиям я привык доверять.

Какой-то поразительно богатой событиями выдалась сегодня моя поездка в клинику. Теоретически такое, конечно, возможно, но вот практически… Такое впечатление, будто кто-то вешками наметил мне путь, по которому я должен пройти. Сначала как бы случайно встретиться с Ольгой – что ж, встретился. Потом вступить с ней в контакт и либо сразу выдать себя («Оля, я есть тот самый Константин Разин, с которым ты имела краткосрочный роман четыре года назад»), либо хотя бы «познакомиться» с ней поближе: сперва поболтать о пустяках, потом назначить свидание, а в результате все-таки где-нибудь оступиться, в чем-нибудь неосторожно проявить себя – мол, я совсем не Сельцов, а Константин Разин. Но здесь я повел себя совершенно не так – ни на какой контакт с Ольгой не пошел, отказался даже поддержать с ней беседу. И тогда появился этот «сумасшедший» мужик, который вынудил меня заступаться за Ольгу, – уж не подстава ли это? Потом, естественно, благодарность и очередная попытка завязать знакомство, всучить мне номера телефонов. А я вернул записочку с этими номерами. Что дальше?

– Что дальше? – спросил я Стилета, когда пересказал ему все эти свои опасения.

В ответ он расхохотался.

– Денис, по-моему, ты чересчур мнительный. И кроме хирурга-косметолога тебе не мешало бы посетить еще и психотерапевта. – Смотрящий продолжат от души веселиться. – Так говоришь, пока ехал сюда, на хвосте у себя никого не заметил? До меня добирался, конечно, в объезд?

– Да, – на полном серьезе ответил я. – Сначала по Выборгскому шоссе, потом мимо Северной свалки.

– Ну-у-у! Тогда, конечно, ты стряхнул с себя все хвосты… Вот что скажу тебе, братишка. Ты просто устал. А поэтому видишь какие-то подлянки там, где ими даже и не пахнет. Естественно, жизнь наша такая, что нельзя расслабиться ни на секунду, постоянно приходится жить с оглядкой, ждать ментовских подвохов. Но нельзя и перебарщивать с этим. Иначе свихнешься. Вот тебе мой совет. Даже не совет, а приказ. Отправляйся сейчас домой и напейся. Можешь вызвонить проститутку, только смотри, чтобы сучка не напоила клофелином и не обнесла хату. А в четверг иди и ложись в эту больничку. И, если уж тебя так тянет к этой Ольге, смело снимай ее и тащи к себе на квартиру. Только, конечно, не проболтайся, что ты никакой не Сельцов. И тогда все будет ништяк. Зуб даю, что эта баба ничего не заподозрит. А я пока скажу пацанам, пусть пошуршат, наведут о ней справки. Вдруг что накопают. Вдруг она, и правда, работает на мусоров. Тогда, глядишь, может, мы развернем все так, что на этом вовсе не проиграем, а даже выиграем. Возьмем, да и ссучим подругу. Знаешь, как в разведке перевербовывают агентов… Все, отправляйся домой. У меня еще куча дел, не могу больше тратить время на твои заморочки.

Признаться, я так и не понял, что хотел сказать Стилет своей последней фразой насчет перевербовки и насчет проиграем-выиграем. Но зато его приказ насчет того, чтобы напиться и вызвонить шлюху, я исполнил буквально. Купил по дороге домой бутылку «Смирновской» и журнал, набитый рекламными модулями девок по вызову, прямо из машины заказал проститутку, а потом полтора часа сидел, развалившись в кресле, потягивал водку, разбавленную апельсиновым соком, и с интересом наблюдал за тем, как красивая длинноногая блондинка – кажется, ее звали Вика – гладит мои рубашки. И, наверное, размышляет о том, какой же я законченный идиот. Или импотент. Или педик… Ну нет! Все что угодно, но только не это!!!

– …Одним словом, вот что нам удалось накопать на этого Дениса Аркадьевича. Прописан в Новосибирске. Двадцать восемь лет. По образованию врач, хирург. Но по специальности почти не работал. Зарегистрировал фирму, взял кредит в одном из коммерческих банков и скрылся. Им сейчас очень интересуются и служба безопасности этого несчастного банка, и Новосибирский ОБЭП. Думаю, что это как раз он и есть, хирург-неплательщик. Прячется от своих кредиторов у нас в Петербурге. Кажется, все здесь срастается, как нельзя лучше. Вот только смущает меня одно. Где этот Сельцов научился так драться? Он сломал нашему человеку челюсть и нос, отбил почки так, что тот сейчас мочится кровью. А такое, готов поспорить на все что угодно, по плечу единицам. Кстати, Константин Разин прошел хорошую бойцовскую школу за четыре года на зоне…

– Так мне продолжать заниматься им или нет? – перебила Ольга диспетчера.

– Пока нет никого более интересного, попробуй. Только, по-моему, этот парень тебе не по зубам. Во всяком случае, судя по твоей первой провальной попытке установить с ним хоть какой-то контакт. Ты интересуешь его не более чем обычная служащая больницы, в которой он собрался лечиться.

– Вот это я и хочу опровергнуть.

– Что, – усмехнулся диспетчер, – опять спортивная злость?

– Да. Признаться, этот парень меня разозлил. И заинтриговал. К тому же, он симпатяга.

– И теперь дело принципа залучить его к себе в постель, – цинично продолжил за Ольгу диспетчер. – Что ж, развлекайся, девочка. Не смею мешать твоей личной жизни. Заодно, если все же что-то получится с этим Сельцовым, постарайся выведать у него, где он научился так драться. И только прошу тебя, Оля: не вляпайся снова во что-то подобное тому, что произошло накануне с Карасевым.

– Не вляпаюсь, – уверенно заявила Ольга. – Несмотря на свой грозный вид, этот Денис, по-моему, совсем безобиден. Впрочем, обычно так и бывает. Опасаться надо прежде всего обаяшек, которые с первых минут знакомства готовы рассыпаться в пыль у твоих ног.