Страница 23 из 75
Бернштейн вздохнул, перевел дыхание.
- Так вот. Что прежде - у этих партработников, у элиты, считалось высшим шиком париться в бане, что теперь - охотничьи домики, сауны, парилки, - все осталось, как при советской власти. Те же вкусы. Водка, икра, голые прости-господи. Бляди, одним словом. Ну и наш брат, рукодельник, снова понадобился. Хвастают друг перед другом своими охотничьими трофеями. А настоящих охотников-то среди них практически нет. Для охоты ведь нужно душевное спокойствие, созерцательность. А откуда у них душевный покой? Дерганые все, пальцы топорщат, потеют от страха, у всех на нервной почве уже давно не стоит. А туда же... Я повторяю, - продолжил Бернштейн после очередной паузы. Вавилов заметил, что это, видимо, обычная для старого чучельника манера разговора: выдать несколько фраз, этаких длинных очередей из автомата, а потом сделать паузу - для того, наверное, чтобы поменять в этом автомате рожок с патронами. - Я повторяю, к вам это не относится. Хотя вы тоже не охотник. Сами же сказали, что зверя угрохали по пьяни. Случайно.
- Ну, допустим. Так в чем же суть все-таки?
- Суть в том, что я хочу вас предостеречь. Вы мне симпатичны.
- Вы - меня? Предостеречь?
- Именно. Знаете, что я Куцинеру сделал чучело бесплатно?
- Нет. Меня это, признаться, не очень...
- Напрасно, напрасно вас это "не очень". В вашем бизнесе нужно держать нос по ветру.
- Стараемся, - улыбнувшись, пожал плечами Вавилов. Старик начинал ему откровенно нравиться.
- Так вот, - продолжал Бернштейн. - С Куцинером я вам очень рекомендую познакомиться.
- Да как-нибудь уж встретимся, - сказал Вавилов. - Куда он денется?
- А вот тут вы не правы. Я, молодой человек, к этому и веду.
- К чему?
- Я, может быть, потому и согласился сюда лететь, что хотел специально познакомиться. Впрочем, это потом. У меня ведь к вам тоже имеются разные предложения...
- Предложения?
- Потом, потом. Сначала одно дело закончим, затем к другим перейдем... Так вот. Куцинер сам к вам не придет. Знаете, почему?
- Почему?
- Потому что он сам себе - фирма. И ему никакая другая не нужна.
- То есть, у него имеются директор, администратор - это понятно. Вавилов снисходительно улыбнулся. - Но если он выпускает свой альбом, то все равно подписывает контракт с выпускающей фирмой. Сам он ничего сделать не может. И концерт приличный устроить - то же самое, нужна поддержка хорошей организации. Время одиночек уже прошло.
- Господи ты боже мой! - воскликнул Бернштейн. - Как же так?! Вы в этой сфере работаете и ничего про Куцинера не знаете?! А я далек от всего этого вашего шоу-бизнеса - и знаю! Как же так?
- Да что вы пристали ко мне, ей-богу, с вашим Куцинером?! Нужен он мне тысячу лет! Жил я без него и проживу! А он скандалист, ваш Куцинер! И мания величия у него! Потому им в Москве никто и не занимается! А если не занимаются в Москве - не занимаются нигде! Сам приползет, когда его припрет!
- А его не припрет. Я к этому и веду. У меня до вас есть свой интерес, поэтому я и хочу вас предостеречь. На примере Куцинера показать выгоду.
- Какую выгоду? О чем вы?
- О выгоде...
- Слушайте, мил человек! Давайте-ка за работу! Вы уж меня извините, но...
- Куцинер, чтоб вы знали, сам себе голова. А вы - нет.
- То есть?
- Вот то главное, что я хотел вам сказать, Владимир Владимирович! Вы давно занимаетесь бизнесом, и занимаетесь успешно. Я хотел бы с вами сотрудничать...
- В каком плане? Чучела продавать? Уж извините, если что не так сказал.
- Да ничего, ничего. Нет, не чучела. У меня очень большие знакомства в разных... Ну, это потом. А вот о главном. Я, повторяю, хотел бы с вами работать. Но пока у вас вот такая фирма, - Бернштейн развел руки в стороны, - я работать с вами не могу. И поверьте мне, серьезные люди с вами тоже работать не станут, пока вот это все, - он снова погладил руками воображаемый воздушный шар, - вы за собой тащите. Вы следите за моей мыслью?
- Слежу. Только не совсем ее понимаю.
- А тут и понимать нечего. Особенно такому сметливому человеку, как вы. Для того чтобы достичь того, чего вы жаждете, вам не нужна никакая фирма.
- А откуда вы знаете, чего я жажду?
- Ну, это просто. То, что я сижу здесь сейчас, - прямое тому доказательство.
- Тогда скажите, пожалуйста, чего же я в жизни своей добиваюсь? Самому любопытно. Чертовски любопытно, знаете ли.
- Вы добиваетесь абсолютной личной свободы. Ваш этот бегемот...
- Носорог, - поправил чучельника Вавилов.
- Ну, пусть носорог. Так вот, носорог - главное подтверждение. Вы хотите, чтобы все ваши желания исполнялись. И вы выбрали правильный путь. Я имею в виду деньги. Чем больше денег у такой творческой души, как ваша, тем легче исполнять самые дикие, не побоюсь этого слова, желания. Можно и без денег, таких людей, которые обретают свободу без денег, достаточно много. Особенно в Питере. Почти весь наш Союз писателей - полная духовная свобода. Совершенно без денег. Но вам ведь другая свобода нужна. Не свобода сидеть в котельной и думать о чем заблагорассудится, верно?
- Да уж. Хотелось бы как-то не в котельной.
- Ну, до котельной вам не так далеко, как это может показаться. Если будете по-прежнему укрупнять свои структуры, то очень скоро можете там оказаться.
- То есть?
- Ваша фирма сожрет вас, Владимир Владимирович. В этой стране, да еще при условии, что вы человек русский, то есть с этакой вашей сумасшедшинкой, увлекающийся, творческий, одним словом, - при всем этом вам нельзя строить фирму. Фирмы в России не дееспособны.
- Как же? Что вы говорите? Вы только посмотрите вокруг. Вы там сидите в своей мастерской и не видите, что вокруг творится. Взять хотя бы меня. Что, разве все это, - теперь уже Вавилов сделал руками жест, иллюстрируя свое, видимое даже из Африки, благосостояние, - не плоды деятельности моей фирмы? А?
- Конечно, нет. Это плоды вашего личного энтузиазма. Стоит вам заболеть, не дай бог, конечно, стоит ослабить узду - и все. Сразу все рухнет. А то, что останется, растащат ваши же сотрудники. Они и есть ваши главные враги.
- У меня такое ощущение, что вы приехали не чучело мне делать, а жизни учить.
- Одно другому не мешает. С чучелом можете быть спокойны. Сделаем в лучшем виде. На мою работу еще никто не жаловался. А насчет жизни попомните мои слова. Не доверяйте своему окружению. Вот Валера, я его давно знаю, Валера вас не подведет. Он человек, совершенно лишенный творческой жилки, поэтому абсолютно несамостоятелен. Он без вас работать не сможет. Ему как раз и недостает такого, как вы, - генератора идей. И вы без него пропадете. А все остальные - это просто балласт. Даже еще хуже, чем балласт. В России может работать только один человек. Если он окружает себя командой - все. Пиши пропало.