Последняя исповедь

Дама направлялась к парку. Светик следовала за ней. В парке Декуар уселась на скамейку с книгой в руках. Девушка спряталась за дерево и внимательно наблюдала за ней. Декуар достала из кармана листок бумаги и вложила его в книгу. Потом она оставила ее на скамейке и ушла. Светик внимательно следила за тем, что будет дальше. Подошел аббат Берардье и взял книгу. Он огляделся по сторонам. Люди в парке были заняты своими делами, никому и дела не было до книги. Аббат сунул книгу под мышку и поспешно ушел.

Светик уселась на скамью в парке и принялась думать, что же делать дальше. Обеденное время уже давно наступило, и девушка решила, что самым разумным будет перекусить. Она достала блокнот, записала свой разговор с Декуар и ее встречу в парке с аббатом.

Камилл Демулен, Максимильен Робеспьер, Жорж Дантон и Светлана Лемус встретились в одном из парижских кафе. Светик предоставила Максу плоды своих трудов. Робеспьер поблагодарил девочку за хорошую работу и принялся расшифровывать ее ужасный почерк.

-- И все-таки, Камилл, - сказала Светик, задумчиво размешивая сахар в чашке. - Несмотря на твою антицерковную пропаганду, столько людей ходят на исповедь.

-- Да, - хихикнув, согласился Дантон. - Пошли твои труды прахом.

Журналист что-то сердито пробубнил в ответ.

-- Все понятно, - сказал Робеспьер, возвращая девушке записную книжку. - Все понятно.

-- Что тебе понятно? - спросил Жорж. - Нам то объясни.

-- Ты разве не читал записную книжку Светик? - удивился Робеспьер.

-- Читал и слушал ее рассказы о ваших допросах, но ничего не понял. Сплошная болтовня.

-- Что ж, попробую вам объяснить. Для начала еще раз назову вам подозреваемых: мсье Шатилье, мадмуазель Броссе, мсье Перье, мсье Маль, аббат Берардье и мадам Декуар, а так же мсье Дюплесси. Все эти люди приходили в церковь Сульпиция...

-- Я требую, чтобы ты вычеркнул из списка мсье Дюплесси! потребовал Камилл. - Ты что, хочешь, чтобы я женился на девушке, отца которой обвинят в убийстве кюре!

-- Это верно, - согласился Жорж. - Папаша Дюплесси тут вообще не при чем. У него единственный мотив убить кюре, чтобы Камилла повесили за убийство, и он не женился на Люсиль. Хотя...

Дантон внимательно посмотрел на Демулена.

-- По-моему, этот мотив очень веский. Макс, я бы не спешил убирать папашу из списка.

-- Жорж, дорогой, хватит шутить, прошу тебя! - взмолилась Светик. - Ох, кстати, чуть не забыла, у Катрин Броссе сегодня вечером свидание!

-- Да, ну! - удивился Жорж. - Я ее знаю. Неприятная, похожая на крысу баба! Нашелся какой-то самоубийца!

-- Как свидание!? - воскликнул Робеспьер. - Где? Когда?

-- В шесть на Новом мосту, а что?

-- Немедленно туда!

-- Зачем? - не понял Дантон. - Зачем тебе чужое свидание?

-- Предотвратить убийство! - коротко пояснил Макс.

Жорж, Макс и Светик поспешили к Новому мосту, Камилл остался в кафе. С минуты на минуту должна была подойти Люсиль.

Катрин Броссе расхаживала по мосту в ожидании кого-то. Она нервничала, то и дело поглядывая на часы. В декабрьский вечер стемнело рано и заметно похолодало.

-- Катрин! - окликнули ее.

Она обернулась и поспешила на зов.

-- Я думала, вы уже не придете! - воскликнула она. - Как я рада вас видеть!

-- Я не мог не придти, дорогая, - ответил он. - Такой чудный вечер. Посмотрите на реку, восходящая луна красиво отражается в воде!

Он подвел даму к перилам моста. Катрин, облокотившись, принялась всматриваться в темную воду. Броссе была невысокой и худой, столкнуть ее в Сену не составило бы труда. Человек собирался осуществить это... но чья-то рука легла ему на плечо и громовой голос произнес:

-- Вы куда-то торопитесь?

Человек оставил Броссе в покое и замер.

-- Вот вы и попались мсье Маль! - воскликнула Светик.

-- Нет, дитя мое, это мсье Шатилье, - поправил ее Робеспьер.

Он спокойно подошел к убийце и снял с него шляпу, которая была глубоко надвинута на лицо.

-- Может, вы объясните ваши действия? - попросил Робеспьер с иронией. - Это было бы очень мило с вашей стороны.

-- Чего ты с ним цацкаешься! - возмутился Дантон. - В Сену его скинуть и все дела!

-- Мы всего лишь играли, - с трудом выговорил Шатилье. Это была игра.

Он сам понимал, что несет бред.

-- Ничего себе игра, - хохотнул Жорж. - Бабу чуть в реку не столкнул. Игра, ха!

-- А вы что скажете, мадмуазель? - спросил Робеспьер Броссе.

Перепуганная женщина промолчала.

-- Вам кажется странным, что ваш сообщник решил избавиться от вас? - поинтересовался Макс. - Увы, подобное часто встречалось в моей юридической практике. Но вы любите его, не так ли?

Броссе могла только кивнуть.

-- Макс, как ты, черт тебя возьми, догадался, что этот Шатилье и его курица укокошили кюре и красотку Мари? - не унимался Жорж.

-- Тут все очень просто, - сказал Робеспьер.

-- Это для тебя просто, - отмахнулся Дантон. - А нам не черта не ясно. Ты из себя умника не строй, а объясни по-людски!

-- Дело в том, - начал Макс. - Что мсье Шатилье совсем не тот, за кого себя выдавал. У покойного мсье Фрессона действительно был кузен, который пятнадцать лет провел в Америке. Скорее всего, он умер. Письмо о наследстве каким-то образом получил наш знакомый. Возможно, он был другом покойного Шатилье. Крупное наследство заинтересовало его, и он решил приехать во Францию вместо Шатилье. Он почти не рисковал, узнать его могла только Мари Фрессон, которой было семь лет, когда ее дядя уехал. Вряд ли она могла помнить его. Но он ошибся, у мадмуазель Фрессон была прекрасная память. Это подметила ее камеристка, она мне рассказала, что первыми словами Мари Фрессон при встрече с "дядей" было: "Я не думала, что вы такой маленький. В детстве вы казались мне высоким!" Наблюдательная и расчетливая мадмуазель сразу заподозрила неладное и оказалась права. В обмен на молчание она потребовала от "Шатилье" половину доли наследства. Судя по разговорам, "Шатилье" был жаден, и мне показалось странным, что он отдал солидную часть наследства племяннице, которую не видел 15 лет. Фрессон понимала, что поступок она совершила далеко не благовидный и, как обычно, решила исповедаться для успокоения совести. Так кюре Робер узнал ее секрет.

Мсье "Шатилье" заволновался, что его тайна может быть в любой момент раскрыта, и он решил действовать. Кюре Робер и Мари Фрессон должны были умереть.

Он пришел в гости к Мари Фрессон рано утром, когда слуги уходили, и отравил ее. Потом он направился в церковь Сульпиция и заколол кюре. Тело можно было спрятать за алтарем или в какой-нибудь нише. Затем "Шатилье" уселся в исповедальне и начал принимать исповеди прихожан. Никто не заподозрил неладного. На всякий случай, он не зажигал свечи. Что в церкви было темно, заметил даже Камилл. Когда все прихожане ушли, "Шатилье" положил тело кюре в исповедальню.

-- Но ведь Мари Фрессон приходила на исповедь! воскликнула Светик. - Все видели ее красный плащ.

-- В том то и дело, моя девушка, что все видели только плащ! - улыбнулся Робеспьер. - Мсье Маль тоже видел женину в красном плаще, которая от него отвернулась. Он решил, что Фрессон просто не хотела с ним говорить. На самом деле женщина, выдававшая себя за Фрессон, не хотела быть узнанной!

-- Этой женщиной была Катрин Броссе! - торжествующе воскликнула Лемус.

-- Совершенно верно. Сначала она пришла как обычно, а потом притворилась своей подругой. На эту мысль натолкнул меня Камилл, когда сказал, что на ней был синий плащ с красной подкладкой.

-- Что бы вы без меня делали, - пробубнил журналист.

Но собравшиеся не обратили на него внимания.

-- Достаточно было просто перевернуть плащ, чтобы стать Мари Фрессон, - продолжал Робеспьер. - Она проделала это, не выходя из церкви, потом дождалась Маля, чтобы он увидел ее. Еще мне показалось странным, что две лучшие подруги пошли в церковь поодиночке. Ведь, как говорил Маль, Броссе везде сопровождала Фрессон.