Страница 25 из 35
– Профессор! - услышал я голос, который вначале показался продолжением сна.
– Профессор, проснитесь!
Я открыл глаза и в блеклом свете фосфоресцирующих пузырей на стенах увидел над собой неясно очерченный овал лица.
– Игорь? - спросил я.
– Это Ёжик.
– Ёжик? - до меня не сразу дошло услышанное.
– Это я, Профессор, нужно поговорить… времени мало… могу не успеть, - Ёжик говорил запинаясь, с усилием, как будто вспоминая слова, но речь его звучала абсолютно осмысленно, и это потрясло меня едва ли не больше, чем все произошедшее накануне.
– Ёжик, ты… как тебе удалось?
– Грибы… это грибы. Теперь я такой же, как все, но это продлится недолго. Один раз так уже было… здесь…
Откинув шкуры, бесшумно сел проснувшийся Игорь.
– Мне было больно… всегда сначала бывает больно. Они меня нашли и лечили, я жил с ними и ушел, когда кончилась зима.
– Какие грибы, Ёжик? - спросил Костя. Они с Вартаном тоже проснулись.
– Там, - Ёжик показал рукой под землю. - Они растут там. Грибы помогают, когда больно, и тогда я начинаю понимать, как другие люди… но потом все равно приходит темнота. Я не хотел снова в темноту, я просил у них еще грибов, но они не дали, потому что грибы могли меня убить… И вот сейчас опять… я не хочу в темноту, Профессор.
– Мы с тобой Ёжик, не беспокойся, - растерянно сказал я.
Что я еще мог сказать? Я совершенно не представлял механизма действия чудесного средства серых и мог сейчас лишь созерцать его результат. Ёжик был жив. Это само по себе выглядело чудом, он явно поправлялся, положительные перемены в его состоянии происходили с фантастической быстротой. По-видимому, действие средства сопровождалось изменениями психики. Временными изменениями, как говорит Ёжик.
– Люди с белыми волосами убивают всех, - снова заговорил он.
– Они хотели убить меня в прошлый раз. Они убивают сваши, а некоторых берут с собой, потому что сваши знают тайну грибов. Белые приходят издалека… Они уйдут, когда начнется зима, это будет очень скоро. Но мы уже не сможем уйти.
– Почему?
– Потому что зима, - невнятно объяснил Ёжик, со вздохом улегся и замолчал, мгновенно уснув. Пока еще он был слишком слаб.
Некоторое время мы просто молча вслушивались в его ровное дыхание.
– Итак, наших хозяев зовут сваши, - сказал Вартан. - Но зачем их убивают белые, если действительно нуждаются в грибах? Что за паранойя такая?
– Ты свою собственную историю вспомни, родной, - посоветовал Костя. - Зачем турки два миллиона армян вырезали, ты знаешь? А почему последняя война началась? Эти - серые, те - белые, вот и весь ответ. Разве не так?
– Значит, наш Ёжик стал нормальным, - переменил тему Вартан.
– Интересно, надолго ли?
– Он всегда был нормальным, - возразил Игорь. - Просто он другой.
– Ничего, и этого уже немало, - сказал я. - В таких делах главное - начать. Дальше будет проще, это я тебе обещаю…
Я знал, что говорил. Лингвистика зачастую выглядит как область математики. Любой язык достаточно логичен и поддается структурному анализу. Чтобы понять его, нужны отличные оперативная и долговременная память, логика и математические способности. И первым, и вторым, и третьим я обладал в избытке. Мне не хватает лишь нескольких десятков базовых слов и понятий, на основе которых строится структура языка. Эти узловые точки мне подскажет Игорь, а потом от них потянутся нити к следующим и следующим, до тех пор пока вся многомерная лингвистическая паутина не станет тканью языка.
Хижина, несомненно, являлась общественным сооружением. Не знаю, может, это был молельный дом или деревенский клуб, но сейчас здесь собралось почти все население деревни, включая и маленьких сваши. Мне вновь понадобилось собрать все силы, чтобы подавить рвоту. Жители расположились по периметру помещения, с любопытством разглядывая нас и негромко переговариваясь. Света хватало: уже знакомые нам светильники в изобилии висели повсюду. В центре хижины в земляном полу зияла точно такая же нора, как и в нашем временном доме. Чуть в стороне от нее - охапки шкур, на которые опустился старейшина, пригласив сесть и нас. В хижине мгновенно установилась тишина.
– Соа. Сва, - сказал старый сваши, а потом очень отчетливо произнес: - Друг, хорош-шо…
Ибрая страшно раздражала эта железная шапка, которую он не снимал уже несколько часов подряд, кожа на голове зудела и чесалась, ручейки пота стекали по вискам и шее. Но еще больше Ибрая раздражало поведение белоголовых, то и дело заливавшихся беспричинным смехом на протяжении всего разговора. Сама беседа началась совсем недавно, все остальное время белоголовые настраивали механизмы шапки, вертясь вокруг Ибрая и постоянно толкая его голову, словно пустую кастрюлю. Сами белоголовые тоже были в железных шапках, именно они давали возможность понимать друг друга без переводчика.
Они беседовали в просторном, но совершенно неуютном помещении, лишенном какой бы то ни было обстановки, за исключением стола и нескольких жестких, неудобных сидений, на которых расположились четверо начальников белоголовых, Ибрай, Джамал и Ахмад. Джамалу и Ахмаду чудесных шапок не дали - возможно, у белоголовых их просто больше не оказалось, - поэтому в переговорах они участвовали, лишь ориентируясь по сказанному Ибраем. Остальные Бессмертные ждали результатов в таком же помещении за дверью. То помещение вообще было пустым, словно брошенный складской ангар. Бессмертных никто не охранял - все остальные белоголовые, включая солдат, сопровождавших их к базе, занимались своими делами, вытаскивая из недр масджида какие-то тюки и контейнеры и загружая их в летающие машины, которые периодически исчезали и возвращались.
– Если вам нужны зеленые камни, вы их получите, - услышал Ибрай слова белоголового. - Сколько угодно камней. По десять за каждую обезьяну. И по пять за каждый кусок полезной земли.
«Полезная земля» - этим словосочетанием железная шапка переводила интересовавший белоголовых предмет, суть которого Ибраю до конца не была понятна, однако он не желал демонстрировать свою неосведомленность.