Верная возможность

- Да, конечно, давайте, - поддержал я его. - Только чего вы от меня тогда хотите-то?

- Да в общем-то и ничего, - главный милиционер области посмотрел мне в глаза своим прямым и открытым чекистским взглядом. - Вы сейчас пойдете и напишете статью, в которой честно изложите все основные события, происшедшие с вами, и открыто назовете всех действующих лиц. Только - с учетом вышеизложенных поправок. Вы все время действовали только в рамках закона. Ну, например, не били вы милиционера в камере хранения. Не было его там, понимаете? А с приемщиком вежливо беседовали, предъявив удостоверение дружинника. И вообще постоянно поддерживали тесный контакт с нами - с подполковником Анохиным и со мной. А мы в газеты давали ложную информацию, чтобы сбить преступников с толку. Задача ясна?

- А кто за все это шитье белыми нитками отвечать будет? - скептически вопросил я.

- А это уже не ваши заботы. И вообще, по-моему у вас выбора-то и нет. Вы что, хотите, чтобы против вас возбудили уголовное дело? Так до суда-то можно и не дожить! У нас знаете в камерах какие головорезы сидят? А у вас самочувствие плохое. А наши люди могут ведь на помощь и не успеть...

- Я уже начал писать, - сообщил я.

- Прекрасно! - генерал поднялся. - Я договорюсь с вашим редактором, выпуск задержат. Как только закончите, сразу же перешлите текст мне. Я посмотрю - и с Богом! Ну и вы сами понимаете - о нашем разговоре никому ни слова!

Я тоже попытался встать, но, охнув от боли, тут же опустился обратно.

- Вы знаете, - задумчиво произнес Чумаков, - я всю жизнь мечтал написать хорошую книгу. Но, во-первых, у меня нет достаточного литературного таланта, а во-вторых, жизнь-то вся была по теперешним меркам скучная. Ну кого сейчас заинтересует, как мы в послевоенные годы с бандами боролись? Теперь подавай всякие страсти, каких в жизни не бывает, да этого, секса побольше. А мне ведь скоро на пенсию. Я вот думаю, что у нас с вами на базе этого случая может получиться настоящий бестселлер, а?

- Мирового класса! - подтвердил я. - Секса будет навалом!

Двое дюжих омоновцев бережно, но напористо тащили меня по коридору редакции. Я для вида перебирал ногами и дружелюбно улыбался всем сотрудникам, смотревшим на меня со священным страхом. Катенька, выскочившая из своей комнатенки, всплеснула руками.

Распахнув ногой дверь в кабинет главного редактора, мои телотаскатели ввалились в святая святых. Я почему-то оказался немного сзади. С этой своей позиции я увидел, как Поддубный, восседавший за своим столом, вскочил.

- У вас есть ордер? - поинтересовался он. - Это помещение принадлежит частной фирме!

- Есть, есть! - подал я голос. - У нас есть приказ о расстреле без суда и следствия всех ростом ниже метра семидесяти.

Андрей Васильевич побагровел и опустился в кресло.

- Что это за цирк?

- Все нормально, - успокоил я его. - Просто наши правоохранительные органы, вынеся мне благодарность за оказанную помощь, любезно согласились выделить провожатых, чтобы я не заблудился, разыскивая редакцию этого вонючего бульварного листка. Спасибо, ребята, - я кивнул омоновцам.

Те усмехнулись и вышли. Я опустился на ближайший стул, осторожно вытянув до отвращения непослушные ноги.

- Ты что себе позволяешь? - разозлился Поддубный. - Считай, что с позавчерашнего дня ты уволен. Давай, катись отсюда!

В этот момент дверь снова распахнулась, и в кабинет ворвался Потайчук.

- Андрей Васильевич, есть сведения, что в перестрелке с милицией на складах участвовала банда Башля. Сам Башль убит - взорван в машине.

- Я так и знал, что они поедут в разных автомобилях, - заявил я. Потому и взорвал один. По крайней мере одного свидетеля я бы в любом случае добыл живым.

Валерка воззрился на меня взглядом Распутина, которому царский лекарь только что поставил диагноз "СПИД".

- Ты еще на свободе?

- Я уже на свободе! - патетически произнес я. - И сейчас буду писать сенсационную статью. Только еще подумаю, для какой газеты. Из этой меня, похоже, уже уволили.

Потайчук плюхнулся на стул.

- Рассказывай, - потребовал шеф.

Я удивленно посмотрел на него.

- А вы-то кто такой?

- Хватит! - старый газетный волк сердито посмотрел на меня. - Мои шутки ничуть не глупей твоих, согласись. Валяй!

И я рассказал все. Ну кроме, пожалуй, некоторых физиологических подробностей своих боевых поединков и интимных встреч. А так - все. Включая разговор с генералом.

- ...Теперь я похож на продажного журналиста, да? - закончил я свой рассказ вопросом.

- Ты похож на живого журналиста, - буркнул главный редактор. Только... - он осмотрел меня с головы до пят, - ...гм... помятого, так скажем. И здорово шепелявящего.

- Женщины любить не будут, - огорчился я.

- Ничего, вставишь, - мрачно заключил Поддубный. - Да они и не за это любят-то.

Раздался телефонный звонок. Шеф поднял трубку.

- Да, Борис Акимович, узнал... Ну в общем - да... Нет, не могу. Только в дневной... Да он же уже в типографии... Да, будет дневной экстренный... Нет проблем... Я понимаю... Конечно, сенсация... До свидания... - Поддубный повесил трубку. - Чумаков.

Потайчук все это время о чем-то напряженно думал, не проронив не слова. Но в этот момент он вдруг подал голос.

- Круто!

- Уже дошло? - дружелюбно поинтересовался я.

- Дошло, - сознался он. - Все очень круто. Ты, конечно, политикой не интересуешься? - это вопрос ко мне.

- Нет, конечно, - возмутился я. - Настоящий мужчина должен интересоваться либо женщинами, либо политикой. А совмещение - это уже прерогатива бисексуалов.

- Ага, - кивнул Валерка. - Тогда для гетеросексуалов объясняю отдельно. Если этот удар пройдет - ой, что будет.

- Не тяни, - сморщился босс. - Что ты хочешь сказать?

- Две основные группировки - там наверху, - он ткнул пальцем в потолок. - Борьба за власть, так? Министр внутренних дел в одной - в каком-то роде оппозиционной, министры безопасности и обороны - в другой, в каком-то роде правящей. Чуете?

Я не чуял. Нос был заложен - лежание на холодном сыром полу на пользу здоровью не пошло. Тогда Валерка заговорил дальше.

- На мировой арене международный скандал - ядерное оружие в непредусмотренном договором месте. Внутри же государства следующее. Прибытие боеголовок МО и ГБ от населения скрыли. От милиции - тоже. В городе террористы - ГБ ловит бабочек. В руководстве оборонным предприятием два "казачка" - ГБ ловит бабочек. С предприятия уводят ядерный боезапас они продолжают ловить своих насекомых, энтомологи хреновы. И тут появляется наша славная милиция и всю эту парашу раскручивает буквально в три счета. Все пойманы, кто не пойман - убит.

На местном уровне сюда сразу же пристегивается давний враг нашего милицейского начальника - мэр, который под него давно копал, но вот, судя по всему, сам влип. Ведь Керим-оглы ему первым другом был - тут и таможня купленная и... - Потайчук замолк, а потом махнул рукой. - Думаю, что такие подарки здесь дарились...

- Ага, бусы там стеклянные, зеркальца, - предположил я. - А мне вот не подарил вчера утром, сволочь.

- Напрасно ржешь, - разозлился Валерка. - Ты дальше слушай. На верхнем уровне на базе этого дела несомненно будет организована такая атака на правящую группировку, что в результате ее власть со стопроцентной вероятностью перейдет к оппозиции. Думаю, что и "самого" свалят. Твоя статья - это только первый залп. Наверняка Чумаков уже успел все согласовать с Москвой до вашего разговора.

- И тогда в магазинах понизятся цены? - живо поинтересовался я.

Потайчук посмотрел на меня как на идиота.

- Для гетеросексуалов объясняю отдельно: цены повысятся. Причем независимо от того, кто будет у власти. В общем молись, чтобы все прошло именно по такому сценарию. Тогда на белые нитки никто и внимания не обратит. А если нет, то... Железной трубой в подъезде по голове - это для тебя будет еще не самой худшей участью. Но думаю, что все закончится о'кей. Ты у нас вообще - везунчик. И в жизни, и в любви. Не то что некоторые... - он тоскливо посмотрел в окно, за которым уже светало.