Страница 12 из 109
- Эй, сударь, куда же вы бежите?
Он успел еще заметить в стороне унылую физиономию слуги по имени Гримо - а в следующий миг на него накинулось сразу несколько зевак из числа слуг и горожан, осыпая гасконца градом ударов. Под ударом лопаты клинок д'Артаньяна переломился, палка обрушилась на голову гасконца и рассекла ему лоб, и он упал, обливаясь кровью, чуя боль в боках и спине, куда ему угодили каминными щипцами.
Он не выпустил эфеса шпаги, хотя обломок клинка был не длиннее двух ладоней. Видя спокойно стоявшего поодаль, со шпагой в ножнах Атоса, крикнул, пытаясь приподняться:
- Сударь, и вы считаете себя дворянином, если спокойно на все это смотрите?! Такое поведение не делает вам чести! Черт побери, в таком случае велите этому сброду меня прикончить - или я, клянусь честью, непременно с вами посчитаюсь!
- Любезный, - хладнокровно ответил Атос. - Я не вправе командовать этими людьми. Очень жаль, что с вами такое произошло, но, право же, небольшая трепка вам не помешает. В будущем будете более мудрым, господин из Тарба...
Он поклонился и твердым шагом направился к своему коню. Мимо прогрохотала карета герцогини. Взвыв в бессильной ярости, д'Артаньян совершил единственный подвиг, на какой был способен - вонзил обломок клинка в ногу одного из стоявших над ним горожан.
На него вновь обрушился град ударов - хорошо еще, что врагов было слишком много, и они мешали друг другу, размахивая своим импровизированным оружием. Тем не менее д'Артаньян понял, что все в это может кончиться весьма печально, - но ничего не мог поделать.
Женский голос раздался, казалось, над самой его головой:
- Рошфор, быстрее, они же его убьют!
Сквозь заливавшую глаза кровь д'Артаньян все же разглядел, как дворянин в фиолетовом одним прыжком перемахнул через перила галереи. Взлетела сверкающая шпага, нанеся плашмя несколько глухих ударов по спинам и головам.
Вокруг лежавшего в пыли д'Артаньяна моментально стало пусто. Из последних сил приподнявшись на локте, он увидел, что обращенные в бегство враги сгрудились у ворот. Они выкрикивали в адрес Рошфора ругательства, грозили кулаками, но ни один не рисковал броситься первым.
- Дева Мария и все ее ангелы! - яростно воскликнул пузатый человек в черном камзоле, выглядевший зажиточным горожанином. - Пора показать этим дворянчикам, что им не все позволено! Пуэн-Мари, Жак, бегите за арбалетами! Надо сделать из этого молодчика добрую подушечку для булавок!
По толпе прошел глухой одобрительный ропот. Из своего неудобного положения д'Артаньян тем не менее рассмотрел, что лицо Рошфора и его не сулившая ничего доброго улыбка казались высеченными из куска льда.
Не двинувшись с места, небрежно вложив шпагу в ножны, черноволосый дворянин громко произнес:
- Эй вы, у ворот! А ну-ка, назад! Прежде чем бросаться на человека, не мешает поинтересоваться его именем... Я - граф Рошфор, конюший его высокопреосвященства кардинала. Я всегда выполняю свои обещания... а потому не заставляйте меня поклясться, что я подожгу ваш городишко с четырех концов...
Его слова оказали прямо-таки магическое воздействие на толпу разъяренных горожан: едва прозвучало упоминание о кардинале, сжатые кулаки разжались, на смену злости пришел испуг, даже д'Артаньяну, чье сознание туманилось из-за потери крови, стало ясно, что быстротечная кампания бесповоротно проиграна жителями Менга. Еще несколько мгновений - и толстяк, намеревавшийся послать за арбалетами, с самым униженным видом приблизился к Рошфору, бормоча что-то насчет трагической ошибки и еще о том, что его неправильно поняли, что он был и остается вернейшим слугой его высокопреосвященства кардинала Ришелье...
- Не сомневаюсь, - небрежно отмахнулся Рошфор. - Что же, избавьте меня от вашего общества, милейший, и прихватите с собой свою свору... Эй вы! Живо перенесите молодого человека в дом! Лекаря, быстро! Найдется в этом городишке хоть один эскулап, которому можно доверить не лошадь, а человека? Ну, так что же вы стоите?
Его приказания исполнялись с поразительной быстротой. Кто-то опрометью кинулся за лекарем, слуги проворно подхватили д'Артаньяна и внесли в обеденную залу, где, сняв с юноши куртку, уложили на широкую скамью. Любопытных следом набилось столько, что в окнах померк свет.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Рошфор, склонившись над гасконцем.
- Благодарю вас, все в порядке, - браво ответил д'Артаньян, хотя готов был вот-вот потерять сознание. - Наклонитесь ближе... Рошфор, вам не следует ехать по Амьенской дороге...
Рошфор, моментально выпрямившись, громко распорядился:
- А ну-ка, все, кому не хочется висеть на воротах, вон отсюда!
Послышался шум и треск - присутствующие так спешили покинуть помещение, отталкивая один другого, что едва не вывернули дверные косяки. Когда они остались с глазу на глаз, Рошфор вновь наклонился над д'Артаньяном, меряя его проницательным взглядом:
- Что вы говорили об Амьенской дороге?
- Вам не следует по ней ехать, - слабым голосом произнес д'Артаньян, силясь не потерять сознания раньше времени. - Вас там будут поджидать четверо наемников с мушкетами.
- Всего четверо? - губы Рошфора исказила хищная улыбка. - Ну, это не так страшно... В любом случае спасибо, юноша. Как выражались древние, кто предупрежден - тот вооружен. Откуда вы это узнали?
- Случайно услышал, - ответил д'Артаньян.
- Вот как? - Рошфор прищурился. - Не от господ ли мушкетеров?
- Я не шпион, - сумрачно произнес д'Артаньян. - Я попросту решил вас предупредить, как дворянин дворянина.
- Ну что же, это делает вам честь, - сказал Рошфор, по-прежнему меряя юношу испытующим взглядом. - Вы, надо полагать, кардиналист?
- Я всего-навсего бедный гасконский дворянин, пустившийся за фортуной в Париж, - в сердцах сказал д'Артаньян. - В нашей глуши, собственно, нет ни роялистов, ни кардиналистов... хотя и до нас, конечно, доходят кое-какие известия о жизни в столице...
- Судя по выговору, вы, должно быть, из Дакса или По?
- Из Тарба, мое имя - д'Артаньян.
- В Тарбе и его окрестностях, насколько мне известно, обитает несколько ветвей рода д'Артаньянов. К которой их них вы имеете честь принадлежать?