Страница 40 из 54
14. Пленники
Обнаженный меч лежал на коленях Нейла, здоровая рука была наготове на рукояти меча. По другую сторону поросшего кустарником оврага иссушенная зноем земля была залита слепящим светом солнца, но здесь, в стволе окаменевшего дерева, можно было смотреть и прислушиваться – чтобы уловить предупреждение. Эшла, свернувшись, спала. Капли пота блестели на ее лбу. Хотя слепящий глаза свет сюда не проникал, жар проходил свободно.
Нейл сидел и, не отрываясь, смотрел вдоль оврага. Когда солнце добралось до пятен толстой мясистой растительности, ее листья раскрылись, стали плоскими и начали питаться. Нейл видел, как на эти листья садились мелкие насекомые, крепко приклеивались, а затем медленно втягивались в поверхность листа. Это место по своей природе было чуждым человеку.
Лесная страна была окружена поселенцами, которые боялись и ненавидели ее, но она была домом ифтов и поэтому близка всякой жизни, кроме той, что была соблазнена или подчинена себе врагом. В глазах Нейла все здесь было мертвым или умирающим. Он не ошибался: жизнь пустоши просто была совершенно иной и устрашающей.
Айяр дал Нейлу уши охотника и шестое чувство лесного жителя. И Нейл ощутил движение и осознал его. Затем отметил регулярное пощелкивание, вначале очень слабое, затем более громкое и опять слабое. Словно кто-то шел по краю оврага, не имея причины подкрадываться – сторожевой патруль.
Может, это воображение? Однако ощущения говорили обратное, и так определенно, как если бы он своими глазами видел того, кто там идет. До каких пор беглецы будут сидеть в этой яме? Это «до каких пор» могло иметь много значений: до вынужденного боя, до гибели, до прихода значительно превосходящей их силы.
Память Айяра не снабдила Нейла изображением того, с кем связан этот щелкающий шаг. Теперь щелканье стало громче и шло уже с другой стороны оврага. Либо часовой обходил весь овраг, либо их было двое. Разумнее было бы выскочить из укрытия, пока здесь только один часовой или хотя бы двое, но беглецы не решались на такой шаг: их ослепит солнце, и они не смогут ни бежать, ни сражаться. Какое-то летающее создание спланировало вниз и пронеслось прямо над растительностью в овраге.
Хурурр? Нейл на секунду поддался невероятной надежде, но эта надежда обманула его и даже предала: он попытался послать мысль-контакт летящему и получил ответ настолько вне его понимания, что тот показался ему чудовищным ударом, швырнувшим его к противоположной стенке ствола. Это не летающее существо отвечало, слабо подумал Нейл, а разум, интеллект, пославший меньшее и слабейшее создание искать его, Нейла.
Кажется, Нейл закричал, но он не был в этом уверен, возможно, он только противился этому вторжению чужого сознания. Он был уже не в стволе дерева, а в каком-то месте, которое не мог описать словами, и противостоял существу или разуму, не имеющему формы, а только силу и чуждые цели, существу, для которого Нейл и его род были ненужной загадкой, так как не подходили под шаблоны, созданные этим существом. И именно этот факт непохожести показался Нейлу щитом. Нейл чувствовал, что у него есть какая-то защита от врага, бьющая прямо в сердце этой поглощающей уверенности.
– Ка-Как! – вырвался у Нейла древний боевой клич.
– Нейл!
Его голова была прижата к окаменевшему дереву. Руки Эшлы лежали на его плечах, ее глаза смотрели на него так пристально, будто силы этого взгляда было достаточно, чтобы вернуть Нейла назад оттуда, где он стоял перед Врагом.
– Оно движется! Оно знает! – лицо ее было застывшим, суровым, ее глаза все еще держали его, как бы обыскивая его сознание в поисках какой-то мысли, какого-то ощущения, которых в нем не могло быть. Затем чуть заметно кивнула. – Подтверждается древняя истина! Это может убить нас, но не сломить, даже если здесь Нейл-Айяр, а не настоящий Айяр!
Мысль Нейла была смутной, он сам не вполне осознал ее:
– Возможно, именно из-за Нейла, а не несмотря на Нейла.
Она подхватила его смутную мысль:
– Если так, то все в порядке. Проиграв в древнем знании, мы что-то выигрываем взамен. Но… Оно знает о нас!
Нейл осторожно пробрался вдоль внутренней части ствола. Он не знал, сможет ли увидеть часовых, тех, что щелкали, или летающих. Эшла предупреждающе подняла руку и показала вверх.
Крылатый разведчик все еще был наверху и подал голос. Не зовущий посвист или щелканье клюва кваррина, а долгий дрожащий плач, более подходящий для грозового неба и сильного ветра, чем для залитого солнцем дня. И Нейл увидел, как пролетело это создание. Увидел ли? Он испытывал сомнения: свет был слишком ярок для его глаз. Может, это проплыло облако. Нейл заметил только, что оно было блестяще-белым и неопределенной формы.
– Вряд ли это птица, – высказал он свою первую догадку.
– Это Следящий и Ищущий… – Эшла вытерла лоб тыльной стороной руки. – Каждый раз узнаешь только кусочек чего-то. Сам по себе он нестрашен, он только добавление к чему-то другому…
– Тихо! – сказал Нейл беззвучно, одними губами, так как боялся, что часовой сможет расслышать даже шепот. Щелканье раздавалось с противоположной стороны оврага. Нейл посмотрел в дырку в стволе, прикинул расстояние и высоту растительности, а затем подергал повязку, на которой висела его поврежденная рука.
Эшла хотела протестовать, но Нейл показал знаками, что он хочет сделать, и она ослабила тугую травяную перевязь, чтобы освободить его руку. Нейл начал медленно и осторожно выползать на открытое место.
Щелканье смолкло – часовой перешел на дальней склон оврага. Нейл нашел удобный для наблюдения пост – пологий бугор, с которого можно было видеть небольшую часть края оврага. Но вот щелканье возобновилось. Нейл медленно сполз в кустарник, который стал щитом между ним и патрульным. Нейл рассчитывал на то, что он, со своей зеленой кожей и созданной для маскировки в лесу одеждой, не будет обнаружен, если, конечно, не станет шевелиться.
Часовой появился в поле зрения, и Нейл, не веря своим глазам, уставился на него: это было не чудовище из прошлого Януса, не чужеземный кошмар, а то, что Нейл уже видел, и не один раз. И теперь, когда его растерянность прошла, он осознал, что эта штука неправильна в одной детали.