Хагакурэ

В наши дни представитель другого клана может спросить о происхождении родов Рю­дзодзи и Набэсима, или же о том, почему наша провинция перешла от первого рода к другому. Он также может сказать: «Я слышал, что в былые времена никто на всем острове Кюсю не мог сравниться в воинской доблести с представителями родов Рюдзодзи и Набэсима. Расскажи мне о их подвигах». Я уверен, что тот, кто никогда не изучал истории нашей провинции, в ответ на такую просьбу не сможет произнести ни слова.

Для слуги не должно существовать ни­чего, кроме выполнения своих обязанностей. Однако чаще всего люди пренебрегают сво­ими обязанностями, потому что находят чужие дела намного более интересными. По­этому повсеместно процветает непонимание, и близится великая смута. Жизни господина Наосигэ и господина Кацусигэ в этом отношении являют нам образец для подражания. В их времена все слуги прилежно выпол­няли свои»обязанности. В высших сословиях можно было обратиться за помощью к лю­бому человеку, тогда как представители ни­зших сословий всегда были готовы оказать услугу. Представители всех сословий жили в согласии, и могущество клана было на высоте.

Среди многих поколений наших владык не было ни одного недостойного или легкомысленного правителя, и никто из них ни разу не был сочтен вторым или третьим по влиятельности даймё в Японии. Наш клан воистину удивителен прежде всего благодаря силе духа его основателей. Более того, наши владыки никогда не отправляли своих подданных в соседние провинции, равно как и не принимали к себе на службу выходцев из других мест. Люди, которые становились У нас ренинами, никогда не покидали пре­делов своей провинции, так же как и по­томки тех, кому велели совершить сэппуку. Принадлежность к клану, в котором хозяева и слуги всегда были преданы друг другу, – это великое счастье, как для крестьянина, так и для горожанина. Что уж говорить в этом отношении о самурае.

Самурай клана Набэсима должен прежде всего понимать это. За счастье принадлежать к такому клану он должен платить своим неукоснительным служением. Если хозяин благоволит ему, он должен служить еще более самоотверженно. Он должен знать, что имеет возможность доказать свою преданность, даже если его делают ренином, или велят ему совершить сэппуку. Он до­лжен быть верным своему клану всегда, даже когда его изгнали в горы или закопали в землю. И хотя человек моего положения не должен говорить таких вещей, я скажу, что не желаю после смерти становиться буддой [31 ]. Я исполнен решимости и даль­ше служить своей провинции, даже если для этого мне придется перерождаться в теле самурая клана Набэсима еще семь раз. Для этого мне не нужно никаких достоинств и талантов. Мне достаточно одной готовнос­ти посвятить себя процветанию нашего клана.

Можно ли допустить, что другие достой­нее тебя? Ведь человек ничего не достигнет в обучении, если он не обладает великой уверенностью в себе. Ему не принесут поль­зу никакие наставления, если он не напра­вит свои усилия на служение клану. Однако, наше рвение подчас остывает, подобно чай­нику, в котором заваривают чай, но есть средство предотвратить это. Для этого я следую четырем заповедям:

Не позволяй другим превзойти себя на Пути Самурая.

Всегда будь полезен своему хозяину. Помни сыновний долг перед родителями.

Проявляй великое сострадание и помо­гай людям.

Если ты будешь произносить эти четыре заповеди каждое утро перед всеми божествами и буддами, твои силы удвоятся, и ты никогда не свернешь с избранного пути. Ты должен продвигаться к цели шаг за шагом, словно маленький червячок. Божества и будды тоже начинали с заповедей.

Предметный и именной указатель

Аки, господин – Набэсима Аки-но-ками Сигэтакэ.

Акинари Уэда (1734–1809) – ученый, поэт и писатель поздней эпохи Эдо, известный своим стилистическим совершенством и очень оригиналь­ными рассказами о сверхъестественном. Возможно, самой популярной его книгой является «Угэцу моногатари», издававшаяся в переводе Кэнги Хамада под заглавием «Повести о лунном свете и дожде» (Kengi Hamada, «Tales of Moonlight and Rain», Columbia University Press, 1972). Это про­изведение было положено в основу сценария фильма Кэндзи Мидзогути «Угэцу».

Араи Хакусэки (1656–1726) – ученый-конфуцианец, советник при шестом сёгуне Токугава Иэнобу. Философ-администратор, он решал про­блемы управления с помощью конфуцианских принципов. Отличался кон­серватизмом. Говорят о его влиянии на сёгуна Есимунэ, выдвинувшего принцип: «Назад к Иэясу».

Асакуса – район Эдо (Токио).

Асигару тайсё – звание командующего пехотой у самураев. Асигару – легко вооруженные пехотинцы, род наемников, по положению ниже саму­раев, которые, очевидно, были крестьянами, бросившими свои хозяйства. Как новый класс воинов они выступают во второй половине эпохи Муромати.

Ацутанэ Хирата (1776–1843) – ученый национальной Академии в позднюю эпоху Эдо. Ученик Норинага Мотоори. Способствовал распрост­ранению образования в духе ультра-национализма, подчеркивал превос­ходство синтоизма над другими религиями.

Бакуфу – правительство сёгуна.

Босё Мацуо (1644–1694) – мастер поэзии раннего периода Эдо (1600– 1868). Известен своими хайку и путевыми заметками.

Бон (о-бон) – праздник в честь духов умерших, которые, согласно поверью, в этот день возвращались в родные места. Праздник Бон отмечался в пятнадцатый день седьмого лунного месяца.

Буге – офицерское звание у самураев. Также – титул чиновников эпохи Токугава, осуществлявших различные функции в бакуфу (админис­тративные, исполнительные или судебные). Это слово примерно переводится как «комиссар».

Бунсо Хасикава (род. 1922) – современный японский публицист и историк.

Вака – жанр пятистиший танка в японской поэзии.

Гири – долг признательности, обязанность, чувство чести; чувство морального долга.

Го – игра, в ходе которой игроки расставляют фишки на доске.

Гэнроку – название короткой эпохи (1688–1703), когда правил сёгун Цунаёси.

Дайжё – феодальный владыка.

31

Цунэтомо говорит так, потому что во время написания книги отошел от жизни самурая и стал буддистским монахом.