Любовь и замки

Генеалогическое древо рода де Ля Кру де Кастри2 восходит к XV веку. И ни одного из его потомков не обошла слава, и все они жили в достойных обителях, а впрочем…

А впрочем, поговорим о женщине. Мы имеем для этого основания, так как любовь, о которой пойдет речь, заставила биться с удвоенной силой сердце литературного гения. Романтическое вдохновение и нравственность не всегда ладят друг с другом, но что с того, если речь идет о шедевре?

В 1816 году состоялась свадьба Эжена-Эркюля де Кастри, который станет еще генералом, в настоящий момент он маркиз, но в будущем — герцог; он женился на Генриетте де Майе, дочери герцога де Майе, наделенной необыкновенной красотой и гордой осанкой. Филарет Шасл набросал с нее довольно любопытный портрет: «Лицо удлиненное и благородное, профиль скорее романский, чем греческий, огненные волосы на высоком белоснежном лбу, она буквально затмевала яркий свет свечей…» Как бы там ни было, маркиза де Кастри нравилась обществу писателей и артистов, чего нельзя было сказать о ее супруге.

В 1819 году их брак распадается. Однако это не особо их огорчает. Госпожа де Кастри переживает глубокую страсть, которую она сохранит на всю жизнь, страсть к принцу Виктору де Меттерниху, сыну канцлера Австрии, страсть разделенную, которая будет стоить молодой женщине ее репутации, что ей, правда, было глубоко безразлично, но любовь эта окончится в 1829 году со смертью принца. С этого времени маркиза ведет вольную жизнь в своем великолепном особняке на улице де Гренель, где она принимает самые блестящие умы столицы.

Однако одного из них ей явно не хватает. И поэтому в июле 1831 года Оноре де Бальзак, проживающий в маленьком замке де Саше в Турине, получает ее письмо, подписанное английским псевдонимом. Его неизвестная корреспондентка говорит о том, как высоко она оценила его произведения, излагая свои замечания по поводу нравственности его персонажей. Задетый за живое, Бальзак отвечает ей и в ответ получает приглашение, подписанное на этот раз настоящим именем дамы. И вот он уже на улице де Гренель, ослепленный «величественными фронтонами этого патрицианского дома». Но еще более он ослеплен хозяйкой, которая, подобно госпоже Ре-камье, любит принимать гостей, растянувшись в шезлонге. Нужно сказать, это не рисовка: госпожа де Кастри упала с лошади и повредила позвоночник, что, однако, совсем не лишило ее грации.

В окружении молодой женщины Бальзак встречает целый букет легитимистов: герцог де Майе, отец Генриетты, герцог Фитц-Джеймс, ее дядя; и, сам того не осознавая, он проникается взглядами тех, кого посещает. Придя однажды, он будет приходить сюда каждый вечер. Не получив, однако, ничего, чтобы умерить свой пыл, кроме белоснежной ручки, протянутой для поцелуя.

Ибо он, в самом деле, покорен. И летом 1832 года, когда госпожа де Кастри уезжает в Экс-ле-Бен, он решает отправиться за ней. «Преображение романиста было очень значительным, — пишет Эмиль Энрио. — Он стал настоящим денди, занятым своей персоной и разборчивым в одежде. Он приобрел кабриолет, поселился на улице Кассини в роскошной квартире, со вкусом обставленной мебелью, украшенной китайскими коврами, редкими полотнами, предметами искусства и всякими безделушками».

Дни, проведенные в Эксе, были для него настоящим раем. Бальзак безумно влюблен, что, впрочем, не мешает ему трудиться, не покладая рук, с 5 часов утра до 5 часов вечера, съедая только одно яйцо и выпивая чашку черного кофе. Но все вечера в его распоряжении, и он проделывает вместе со своей обольстительницей восхитительные прогулки на озере. И, кажется, во время одной из таких прогулок госпожа де Кастри позволила наконец себя поцеловать.

Она совершила промах, так как Бальзак захочет большего. Он напишет об этом своей подруге Зюльме Каро: «Я приехал за малым и за многим. За многим, потому что я вижу утонченную и изысканную натуру; за малым, потому что никогда не буду любим. Это самый тонкий тип женщины… но может ли быть, чтобы все эти прекрасные манеры не отражали истинных душевных качеств?»

Тем временем госпожа де Кастри решает уехать в Италию в компании своего дяди Фитц — Джеймса. Она приглашает Бальзака последовать за ней и романист, как обычно, без гроша в кармане, пишет «Деревенского врача» за три дня и три ночи. И они в дороге!

Увы, для Бальзака, это путешествие заканчивается в Женеве. Что же произошло? По правде говоря, ничего об этом неизвестно, однако позднее Бальзак скажет госпоже Ганской, с которой он уже переписывается, что покинул Женеву «разочарованный, огорченный, проклиная все, ненавидя женщин».

Следуя догадкам и исходя из текста романа, который будет навеян этим неудачным приключением, можно предположить, что, пообещав очень многое, красавица маркиза спохватилась и решительным образом отказала писателю. Восхитительная, но неизданная страничка, найденная Эмилем Энрио, проливает свет на всю эту историю:

«Вот и конец моей ужасной истории! Истории человека, который в течение нескольких месяцев наслаждался природой и грелся под ласковыми лучами солнца этой богатейшей страны и который полностью ослеп… Несколько месяцев наслаждения, а затем — ничего! Для чего же надо было дарить мне столько радости? Для чего в течение нескольких дней надо было звать меня своим возлюбленным, а затем вырвать у меня это звание, самое дорогое моему сердцу… И все это она подтвердила поцелуем, этим сладким и чистым обещанием. Поцелуем, который никогда не сотрется. Как она могла так лгать? Очень даже просто. Еще вчера я был для нее всем, а сегодня я для нее ничто…»

Два года спустя Бальзак даст волю своему желанию отомстить, написав и опубликовав «Герцогиню де Ланже», где, как известно, повествуется о кокетке, отказывающей человеку, в котором она намеренно разожгла огонь любви… Естественно, весь Париж легко узнал в чертах героини герцогиню де Кастри. Но душа последней не была столь низкой, как то показалось влюбленному писателю, ибо она не переставала писать ему и не желала рвать с ним дружеские отношения. Альфред де Мюссе и Сент-Бев также оказались на жертвенном алтаре, который госпожа де Кастри воздвигла в своем сердце для принца Виктора де Меттерниха, ее единственной и настоящей любви…

Но оставим легкую тень герцогини и вновь обратимся к великим и могучим де Кастри. Поместье было приобретено в 1495 году Гийомом де Ла Круа, который по этому случаю принял титул барона де Кастри. Он был тогда губернатором Монпелье. Его сын Жак построил замок на руинах старой средневековой постройки, но, начиная со следующего века, замку наносится серьезный ущерб из-за герцога Роана, главы протестантов. Ущерб был быстро устранен: Рене Гаспар, отличившийся во время тридцатилетней войны, учреждает на месте своего имения маркграфство. Тогда же он приводит в надлежащий вид свой замок, заказывает строительство огромной лестницы, делает рисунок нового парка и поручает Рике, который руководил строительством Южного канала, построить акведук, который бы давал влагу его садам.

Его сын, Жозеф-Франсуа, женится на племяннице госпожи де Монтеспан, удивительной молодой женщине, с которой Сен-Симон набросал живой портрет:

«Госпожа де Кастри лишь отчасти напоминала женщину, представляя собой нечто вроде испорченного печенья, совсем крошечного, но хорошо пропеченного: ни фигуры, ни шейки, ни подбородка; ужасная уродина с вечно озабоченным и удивленным видом; и вместе с тем ее лицо светилось умом, который она не старалась скрыть. Она знала все: историю, философию, математику, мертвые языки, и иногда даже казалось, что она умеет говорить на них лучше, чем на французском; но ее речь была правильной, энергичной, велеречивой, грациозной, даже когда она касалась обыденных вещей. Любезная, забавная, веселая, серьезная, вся для всех, очаровательная, когда хотела понравиться, шутливая, обладающая тонким юмором, она всегда сносила насмешки, но никогда их не забывала… Она считала свой брак очень удачным и испытывала к своему мужу дружеские чувства; она дала ему все, чем обладала, и гордилась им больше, чем собой. Ей отвечали взаимностью, вниманием и глубоким уважением». Какой портрет вышел из-под острого пера создателя мемуаров!

2

Кастри получили свое имя от деревни Кастри. Существуют и другие Кастри в Тарне. См. замок Отерив.