Страница 14 из 16
– Это еще что! – с порога заявил я. – Не видел ты настоящего бардака, парень!
– Можешь себе представить, не только видел, но и сам регулярно принимал участие в его создании – в свое время, – возразил Шурф. – Просто сейчас у меня такой период в жизни, когда беспорядок не улучшает настроения!
– Охотно верю. Кстати, Джуффин считает, что ты имеешь полное право покинуть это отвратительное грязное место… А это значит, что ты можешь отправляться домой. Если хочешь, конечно.
– Хочу, пожалуй, – согласился Шурф. – А ты остаешься?
– Остаюсь. Мне предстоит романтическое свидание с леди Меламори, знаешь ли… Предполагается, что она меня сменит. Так что мне тоже грех жаловаться на судьбу!
– Ясно. В таком случае я, пожалуй, не стану тебя ждать.
Лонли-Локли зевнул, элегантно прикрыв рот рукой в огромной защитной рукавице. Я подумал, что впервые в жизни вижу, как этот потрясающий парень зевает. Оказывается, кое-что человеческое ему действительно не чуждо. Тоже своего рода чудо, ничем не хуже остальных!
Он ушел, а я остался один на один с Курушем. Буривух меланхолично клевал остатки пирожного и не очень-то рвался общаться.
– Ты, часом, не в курсе, сколько сейчас может быть времени, умник? – без особой надежды спросил я.
– До заката осталось около двух часов, – немедленно ответил Куруш. – Странно: ты – первый человек, который меня об этом спрашивает!
– А я вообще – единственный в своем роде, милый. У меня нет чувства времени, абсолютно!
– Я так и понял, – согласилась птица. – Вытри мне клюв, пожалуйста.
Я охотно выполнил его просьбу и уставился в окно. Небо снова было чистым, на улице уже появились прохожие. Столица Соединенного Королевства быстро приходила в себя после коротенького, в сущности, кошмара… Можно было не сомневаться, что и фонари загорятся с наступлением темноты, как им и положено. И все же что-то было не так.
Я был абсолютно уверен, что дело вовсе не в моем пылком воображении: что-то неуловимо изменилось в Мире, который, впрочем, уже давно перестал казаться мне таким уж надежным убежищем… Что ж, тем нежнее будут теперь мои прикосновения к мозаичным мостовым Ехо, каждый шаг – почти что поцелуй в лоб, на прощание.
– Ты задумчивый, сердитый или просто спишь сидя? – спросила Меламори откуда-то из-за моей спины.
– Когда это ты успела появиться? – удивился я. – Да, пожалуй, твоя третья версия ближе всего к действительности!
– Вот и я так думаю, – кивнула она. – Эти злые колдуны совсем тебя загоняли. Сами-то небось уже давно дома дрыхнут, а ты героически клюешь носом в Управлении!
– Честно говоря, я вполне мог тихо смыться домой. Все-таки наш шеф – далеко не такой бессердечный злодей, каким ему положено быть по долгу службы… Просто мне очень понравилась возможность немного с тобой поболтать.
– Правда? – обрадовалась Меламори.
– Правда, правда. Ты же еще не имела сомнительного удовольствия узнать о героической борьбе сэра Мелифаро с медовыми деликатесами Куманского Халифата!
– А что это за история? – заинтересовалась она.
И я с удовольствием принялся снова пересказывать эту замечательную сагу. Меламори была просто счастлива, а ради этого стоило постараться!
– А как вы жили эти четыре дня? – спросил я, дав ей досмеяться.
– А как можно жить, когда парадом командует сэр Кофа?! Мы очень хорошо питались, что правда, то правда! И почти ничего не делали, поскольку делать было совершенно нечего: люди нос за дверь высунуть боялись, какие уж там преступления! Господа полицейские тоже отдыхали, насколько мне известно… Правда, было еще два трупа, муж и жена. Им позарез припекло отпраздновать столетнюю годовщину свадьбы, в собственном саду, да еще и при свечах. Одинокие Тени их тут же нашли: эти безрассудные бедняги были единственными, кто решился зажечь свет! Спьяну они это учудили, что ли?
– Наверное, – я пожал плечами. – А может быть, они как раз хотели чего-то в этом роде? Такой романтичный конец, вместо еще одного столетия занудной совместной жизни… Почему бы и нет!
– Ну, ты скажешь тоже! – изумилась Меламори. – Они же живые люди, а не герои какого-нибудь романа… А живым людям свойственно любить жизнь, разве нет?
– Еще как свойственно… Но бывают сумасшедшие живые люди. Они-то как раз способны на что угодно!
– Может быть, может быть… Ты знаешь, что корабль из Арвароха будет в Ехо через пару дюжин дней?
– Чтобы увезти тебя?
– Чтобы прикончить несчастного “презренного” Мудлаха… А там – по обстоятельствам.
– Оно и правильно, – кивнул я. – В таких вещах следует полагаться на импровизацию.
– Мне страшно, Макс, – тихо сказала Меламори.
– Мне тоже, – признался я. – Иногда меня здорово подмывает поднять бурю и утопить этот грешный корабль из Арвароха, чтобы все оставалось как есть. Если ты все-таки уедешь с Алотхо, это будет очень-очень плохо… А если останешься в Ехо – просто ужасно! Мне почему-то очень не хочется, чтобы ты проиграла эту битву с собственным страхом. Есть сражения, которые ни в коем случае нельзя проигрывать, хотя проиграть было бы так легко, так сладко…
– Ты говоришь странные и опасные вещи… Меньше всего на свете мне хочется признаться себе, что ты абсолютно прав. И все же мне почему-то нравится, что ты так говоришь. Почему?
– Потому что я пытаюсь тебе помочь. Не сбежать с прекрасным Алотхо, конечно, а…
Я осекся, а потом вспомнил давешние слова Джуффина, сказанные мимоходом, но навсегда впечатавшиеся в мою память.
– Хочу помочь тебе повиснуть между небом и землей и болтаться там в свое удовольствие! – заключил я.
– Наверное, я понимаю, – Меламори отвернулась к окну. – Знаешь, Макс, ты все-таки поезжай домой, ладно? У меня пока недостаточно мужества, чтобы развивать эту тему, а заговорить о чем-то другом… Теоретически это возможно, но все будет звучать немного фальшиво, правда?
– Правда, – согласился я. – Хорошего вечера, Меламори… и ночи заодно. Честно говоря, я тоже не могу похвастаться переизбытком этого самого мужества. Может быть, его вообще нет в природе? А все так называемые “герои” – просто люди, у которых не слишком развито воображение… У нас-то с тобой его больше, чем требуется, да?
– Да уж! – невольно улыбнулась она. – Но не все так страшно, Макс: я лично знакома с несколькими отчаянно храбрыми типами, у которых такое чудовищное воображение – сказать страшно! Тот же сэр Рогро…
– Ему проще! – отмахнулся я. – Он же еще и астролог, помимо всех прочих своих достоинств. Так что парень имеет уникальную возможность составить собственный гороскоп, убедиться, что с ним все будет в порядке, и смело совершать очередной подвиг.
– Какая прелесть! – обрадовалась Меламори. – А мне-то и в голову не приходило… Знаешь, ты все-таки лучше иди домой, пока я не передумала! Еще немного, и я начну жалобно просить, чтобы ты еще со мной посидел.
– Звучит заманчиво, – зевнул я. – Но я омерзительно устроен, милая! Я почти всегда хочу спать… А завтра будет тот еще денек: Джуффин мне клятвенно обещал, что скучать не придется.
– Да? – помрачнела Меламори. – А я-то думала, что все уже благополучно завершилось… В таком случае убирайся отсюда, сэр Макс, видеть больше не могу твои прекрасные глаза!
– А они прекрасные? – польщенно спросил я, остановившись на пороге.
– Когда как. Они же все время меняются, не забывай!
А дома меня поджидала очередная серия запутанной мыльной оперы, которая в последнее время угрожающе вторгалась в мою жизнь.
Теххи задумчиво восседала за стойкой. Напротив удобно устроилась одна из моих прекрасных “жен”. Не так уж легко отличить одну из тройняшек от другой, но я был готов спорить на что угодно, что к нам пришла именно леди Кенлех собственной персоной. Одна, без сестричек, с ума сойти можно!
– Надо же, а я-то, дурак, думал, что вы всегда и везде ходите втроем! – улыбнулся я. – Молодец, что решилась на такой подвиг, Кенлех.