Странствие Сенора

Капли пота выступили на лбу Меррадля. Было видно, что этот разговор для него – нож, – нож, проворачиваемый в сердце. Но Меррадль не мог отказаться от своей нелепой мести. И он заставил себя снова расплыться в почти счастливой улыбке.

– Нет. Нет, дорогой мой выскочка, жадный до чужих тайн. Ты не сын Рейты и Хозяина Башни. И ты вообще не сын Рейты… Дело в том, что ребенок Рейты умер. Я сам зарыл его в землю. А отца ребенка я убил, да. И не раскаиваюсь. Это было красивое и страшноватое убийство. Хочешь знать, что сделали с любовничком мои слуги?..

– Нет, – сказал Сенор, швыряя ему на колени медальон. – Теперь уже нет. Когда умер ребенок?

– Сразу, при рождении. Он родился мертвым! Боги сделали мне единственный в жизни подарок!

Сильнейшие любовь и ненависть до сих пор бушевали в сердце этого человека, подобно всепожирающему пламени. Меррадль дрожал от возбуждения, жадно глотая ртом воздух.

Сенор разочарованно размышлял о том, что будет делать дальше. Он по-прежнему оставался человеком, не знавшим своих родителей, человеком с загадочным прошлым, непонятными источниками существования и неопределенным будущим. Было неясно, как в таком случае он вообще стал придворным и чья невидимая рука вела его по жизни и подкармливала в Кобаре, делая то, о чем он и не помышлял, ведь его мозг был погружен во тьму. Окажись он незаконнорожденным сыном Рейты, все стало бы на свои места…

Сенор подозрительно посмотрел на Меррадля. Он мог бы дать голову на отсечение, что Смотритель Часов сейчас не способен на обман.

Сенор решил прибегнуть к последнему средству. Он протянул руку и взял лежавший на коленях Меррадля медальон. Потом открыл его и поднес к самым глазам старика.

– В таком случае, кто же это? – спросил он шепотом в наступившей зловещей тишине.

Выпучив глаза, Меррадль взглянул на него как на чудовище, явившееся с того света, а потом без чувств повалился на пол.

Сенор подтащил обмякшее и невероятно тяжелое тело Меррадля к стене и огляделся вокруг. Часы и в этой комнате шли с разной скоростью. Он видел, как перемещается часовая стрелка на одних часах и как неестественно медленно пересыпается песок в других, в которых песчинки, падая, словно тонули в воде. Маятник первых часов превратился в сверкающее размытое пятно.

Сенор посмотрел в единственное окно, но то ли стекла были невероятно грязными, то ли стена дождя слишком плотной и непроницаемой – во всяком случае, он ничего за ним не увидел.

Он услышал, как Смотритель Часов зашевелился, приходя в себя. Сенор в это время осматривал потемневшее от времени оружие, которое было свалено в углу беспорядочной грудой и которое уже много лет никто не чистил. А когда обернулся, Меррадля в комнате уже не было.

Сенор был абсолютно уверен, что тот не мог проскользнуть мимо него незамеченным… Он поднял глаза и увидел, что стрелки огромных часов, висящих на стене прямо над тем местом, где он оставил бесчувственное тело Меррадля, стоят, а маятник замер в крайнем отклоненном положении.

Сенор сел на ближайший костяной стул и стал смотреть на стену, используя магическое зрение, но увидел лишь огромную тень, которая могла быть тенью Смотрителя Часов.

Спустя недолгое время у стены возник и сам Меррадль.

– Где ты был? – настороженно спросил Сенор.

– Кое-где, кое-где, – посмеиваясь, ответил Меррадль и потер руки. – Пора проводить тебя в обратный путь, безродная трупная птица. Здесь ты больше не найдешь падали. За мной должок, ты не забыл?

– Ты решил отомстить мне?

– Во-первых, ты убил моих слуг. Во-вторых, до сих пор ни у кого не хватало наглости нарушить мой покой! Я так долго имел дело со Временем, что знаю о нем больше самих Хозяев Башни. А ты посмел напомнить мне о прошлом. Более того, ты заставил меня вновь его пережить. О, какая пытка!..

– И что же ты будешь делать дальше, Меррадль? – с насмешкой сказал Сенор. – Кривляться, как прежде? Чем тебе поможет твоя месть?

Но Меррадль его не слушал.

– Иные времена, иные замки… – загадочно ухмыляясь, пробормотал себе под нос Смотритель Часов. Он, видимо, уже совершенно оправился от потрясения и вошел в новую роль. Но его отражения по-прежнему были надежно скрыты от Сенора.

– Может, тогда мне попросту убить тебя? – сказал Сенор, размышляя вслух. – Чтобы избежать участи любовника твоей жены…

– Боюсь, для тебя это уже ничего не изменит, – произнес Меррадль. – А мне бы ты, конечно, преподнес бесценный подарок. Конец страданию! Зачем теперь жить?.. Хм, думаю все же, что мне придется убить себя самому. К тому же я никогда не повторяюсь. Только маятники часов двигаются по одному и тому же пути. Должен тебя заверить, для нас обоих я приготовил нечто исключительное…

Меррадль захлопал в ладоши и залился безумным смехом.

Сенор встал, держа руку на Мече. Меррадль оборвал смех.

– Темны пути этого оружия, – пробормотал он, только что заметив знаки на Мече Торра.

И добавил громче:

– Скажу тебе еще одно напоследок – после тех родов Рейта больше не могла иметь детей…

Смотритель Часов вел Человека Безымянного Пальца обратно по лабиринту своего жилища, держа в руках светящуюся жабу. Они шли, сопровождаемые мерцающими отражениями и нескончаемым боем часов.

Одна мысль не давала Сенору покоя. Он думал о том, почему все-таки умирающая жена Меррадля оказалась во дворе его дома.

Когда Смотритель Часов остановился возле обитой металлом двери, Сенор посмотрел на нее и понял, что не смог бы сказать точно, через эту ли дверь он попал в дом. В последний раз он с нескрываемым отвращением взглянул на белое расплывающееся лицо Меррадля, на губах которого возник пугающий призрак улыбки.

С невыразимым сарказмом Меррадль согнулся в поклоне чуть ли не пополам и сладчайшим голосом сказал:

– Счастливого пути!

Сенор молча открыл дверь, шагнул за порог… и провалился в пустоту, сопровождаемый удаляющимся хохотом Смотрителя Часов.

Глава пятнадцатая

Мертвые времена

И вот он оказался в Мертвых Временах.

Дьявольская месть Меррадля, проникшего в тайну Часов, но так и не сумевшего до конца овладеть ею, обрекла его на изгнание в странную Вселенную у самого конца Времен.

Он висел в пустоте, в которой не было ни тверди, ни небесных огней, ни ориентиров, ни расстояний – и которая даже не была черной, потому что здесь не было черноты и света.

Он не дышал, и кровь не струилась по его жилам. Только слабо пульсировало сознание, постепенно растворяясь в небытии. Он был один во Вселенной и поэтому стал здесь всем.

Впрочем, где-то внутри него гигантской иглой висел древний и неизменный во всех мирах Меч.

Минули миллионы лет, прежде чем с самых дальних окраин пришла весть о том, что здесь есть еще кто-то. Сенор умирал долго и готов был ждать столько же. Он ничего не мог сказать об этом «нечто», которое появилось внутри его бесконечного существа; он знал только, что «оно» в каком-то смысле тоже живое.

Он собрал разбегающиеся нити сознания и попытался сосредоточиться на вторжении. Но познал лишь образы, ставшие частью его почти умершей памяти, – всех женщин, которых он любил и которые слились в одну; мужчин, дерущихся на мечах; разбегающиеся небесные огни; воюющих гиен и оборотней из Тени. Он забыл, что такое вопросы, и сумел исторгнуть из себя лишь их слабые подобия.

И «оно» откликнулось.

– Я Существо Суо, не имеющее пола, – ответило то, что пробудилось где-то в ином мире и теперь текло сквозь него. – Я единственное сущее, тень всего, что отжило. Я владею Мертвыми Временами. Ты из Срединных Миров – я помню такие и помню пришедших оттуда. Все они умерли во мне, когда я было еще юным. Но мы вдоволь повеселились… Я пришло, чтобы и ты развлек меня. Потом ты станешь тем, чем я было когда-то.

Теперь, когда появление существа Суо отделило Сенора от остальной Вселенной, он вновь стал самим собой, собравшись отовсюду в каком-то призрачном центре. Он начал с незамысловатой хитрости.