Страница 9 из 18
– Ты сюда еще Скорпиона впиши.
– Да нет, там все чисто, – сказала Даша. – Пиелонефрит, почки, бронхопневмония, как следствие… Единственный из пятерки сподобился естественной смерти. Но остальные… Ведь серией попахивает?
– Думаешь, сторонние вышибают наших?
– Всего-навсего допускаю, – сказала Даша. – Если счеты меж собой сводят исключительно наши, получается один расклад, а вот ежели наступила «интервенция» – расклад совершенно другой.
– И как я без тебя, такой умной, не додумался…
Сказано это было довольно беззлобно, и Даша тут же ухватилась за подвернувшуюся возможность:
– Значит, разрешаете взять в отработку версию насчет залетных? У меня самой власти нет, чтобы запустить маховик на должные обороты…
– Вот ты куда клонила…
– Ага, – без малейшего смущения призналась Даша. – Так как?
– У тебя конкретный план есть?
– Подробнейший, – сказала Даша. – Сегодня в конторе и обсудим, если не возражаете?
– Не возражаю, – сказал шеф чуть ли не машинально.
Даша облегченно вздохнула про себя. Очень уж легко добилась своего. Но тут же сообразила, что никакой филантропией или мягкосердечием и не пахнет. Шеф быстренько просчитал все не хуже ее самой. Версия насчет «интервентов», положивших глаз на тучные шантарские угодья, потребует от уголовки нешуточной пахоты. Та еще делянка. Но даже если догадки о внешних врагах окажутся ошибкой, ничей скорбный труд не пропадет зря. Потому что в ходе отработки будет получена масса пусть и посторонней, но полезной информации. А информация – вещь ценная. И порой превращается в товар – для обмена, продажи, торговли, угроз, сложных игр… Для примитивного хранения в копилке, наконец, про черный день…
Кстати, точно так же обстоит и с загадочной смертью доморощенной Мерилин. Тенета раскинуты широко, согласно теории вероятности в них попадет масса постороннего, но полезного.
– Что там по Маргарите? – спросил Воловиков. – Из-за Фрола столько времени стояли на ушах, что и обсудить толком было некогда…
Ну вот, накликала…
– Браво топчемся на месте, – честно отрапортовала она. – Эта девчонка, горничная, растворилась в безвестности. Иногда от бессилия начинаю думать, что и она лежит где-нибудь поодаль от Шантарска в стылом виде. Очень уж качественно растворилась, хотя, если учесть безупречную анкету, неоткуда у нее взяться такому мастерству в игре в прятки с органами…
– А может, мастерство тут и ни при чем, – слегка поморщился Воловиков. – Сидит себе на хате вполне законопослушного и благонравного знакомого, который в зону поиска из-за благонравности никак не попадает… ты себя заранее, часом, не настраиваешь на преступление века?
– Избави бог от преступлений века, – искренне сказала она. – Вот чего всю жизнь боялась, хоть и не убереглась однажды. Ну, да снаряд в одну воронку два раза не попадает… И все равно, – решительно добавила она после недолгого молчания. – Может, это и не преступление века, даже наверняка не оно, однако ж клубок закручивается пакостный. Если горничную кто-то хлопнул, были серьезные основания. Если она жива и прячется, опять-таки есть серьезные основания – возможно, знает, что будут искать, а то и знает, кто. Да и саму Маргариту зачем-то же хлопнули весьма профессионально? И зачем-то появился некий неизвестный, прямо-таки жаждавший натолкнуть нас на мысль, что никакое это не самоубийство…
– Уверена?
– Уверена, – сказала Даша. – Другого назначения у этой хохмочки с видеомагнитофоном быть не могло. Ребята старательно высиживали в квартире, пока не сработали все четыре программы.
В течение примерно трех часов. Все четыре записи – никому не нужные обрывки передач. Кусок «Парламентской недели», кусок баскетбольного матча, вовсе уж короткий, пять минут, обрывок «Бизнес-ликбеза», наконец, записанная с середины двести пятая серия которой-то там «Просто Марианны». Полное впечатление, что он не спеша изучал телепрограмму, чтобы ради пущего воздействия выбрать сплошное занудство… Нет, не вижу другого объяснения. Кто-то озаботился подать нам весточку. То, что он предпочел остаться инкогнито, меня как раз не удивляет нисколечко: возможны самые разные коллизии, от вполне обоснованного страха за собственную шкуру до нежелания тратить свое драгоценное время на общение с ментами… Все возможно.
– Этого, с фотографии, никто не опознал? Того, что ночью привез Маргариту домой, а потом был замечен у квартиры?
– Никто, – кратко сказала Даша. Ее стукачок, тот самый, с фотографии, пребывал пока в деловой командировке, и раскрывать его Даша не собиралась даже обожаемому шефу – законы тут действуют старые, устоявшиеся… Быть может, Воловиков кое о чем и догадывался, но те же самые законы запрещали ему задать прямой вопрос.
– Если горничная Ниночка жива, я ее найду, – сказала Даша. – Законопослушный народ не умеет прятаться долго, рано или поздно начнет дергаться, вылезет на свет… Меня другое удручает. Объем информации. Знакомых у Маргариты была масса, из всех, как иные выражаются, слоев общества, соответственно, поток информации идет гигантский. На девяносто девять процентов это бесполезная ерунда, но вы же знаете, как порой случается… Вполне может оказаться, что ключик или след уже красуется у нас перед глазами, но мы не можем его отфильтровать от ерунды. И погружаемся все глубже, глубже… Самое поганое, до сих пор не могу вычислить мотива, классические отпали, пока что не просматриваются. – Она невольно фыркнула. – Между прочим, целых три группы фанатов уже ведут собственное следствие.
– И как?
– Можете себе представить. На уровне мультфильма «Следствие ведут колобки». Один уже притащил мне меморандум на двадцати страницах, хорошо еще, отпечатанный на машинке. Главная мысль сего опуса – несчастную Маргариту зверски изничтожили агенты Аллы Пугачевой, убоявшейся возможной конкурентки. Во всех других отношениях вполне нормальный человек, в Институте биохимии работает…
– Всех знакомых опросили? – спросил Воловиков, нажимая на первое слово.
– Нет, конечно, – сказала Даша. – Прикажете губернатора повесткой вызывать или самой к нему являться? Его высокопревосходительство перманентно государственными делами заняты-с, я свой шесток знаю. Есть и другие… сановнички. Столь же недосягаемые и, откровенно говоря, мне совершенно ненужные. Я, конечно, «соседей» недолюбливаю, но не рискну утверждать, что ее грохнул Стронин из ФСБ или генеральный директор «Шантармаша»… Или генерал Глаголев – который, кстати, после той аварии еще не встал, лежит с ногой на растяжке. Из ревности, по аффекту все перечисленные и полдюжины им подобных убивали бы совсем иначе – а никаких жгучих тайн Маргарита хранить не могла, кто бы ей что доверил? Не тот народ. Так что шишек я решительно отметаю – не оттого, что санкцию на разработку вы мне все равно не дадите, а потому, что в данном случае в убивцы они не годятся… – Она помолчала. – А кстати, не фиксировалось ли попыток или хотя бы намека на попытки…
– Никаких, – сказал Воловиков. – Ни малейшей попытки что-то притормозить или деликатненько посоветовать не утомляться чрезмерно. Вовсе даже наоборот. Все рвут и мечут. Начиная с его высокопревосходительства. На самом высоком уровне было заявлено, что власть ни за что не перенесет столь циничного удара по культурной жизни Шантарска. И убийцу велено искать со всем рвением. Тут всплыла твоя фамилия, вспомнили о твоих прошлогодних геройствах… В общем, следствие будешь держать под личным контролем, в ущерб всем прочим обязанностям, которые со спокойной совестью можешь свалить на Грандовского… Сие – прямой приказ.
– То-то Грандовскому будет весело…
– Ничего не поделаешь. Сама виновата, надо же тебе было со всем блеском раскручивать прошлогодние фантасмагории… Вот и заработала соответствующую репутацию. Ты теперь – Та Самая, вот и страдай…
«Прелестно, – подумала Даша. – Уписаться можно. Дело даже не в том, что от тебя после одного-единственного звонкого успеха назойливо требуют совершать чудеса ежедневно, с восьми до пяти. Есть и другие нюансики». Вполне возможно, кто-то из обиженных ее новым назначением применил старый действенный способ – не стал ругать и сплетничать, а наоборот, расхвалил до небес, как бы заранее выдав вексель от ее имени. И попробуй теперь не раскрутить дело… Древний приемчик, но адски эффективный порой.