Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 530

Образованного и умного человека трудно переносить, так как неразумие – вещь легкая и необременительная, а разум непреклонен, непоколебим, тяжесть его неодолима.[77]

Добродетель и для мужчины, и для женщины одна.[78]

Удовольствие – благо, но [только] когда оно не вызывает раскаяния.[79]

Львы взяли слово, когда, собравшись на совет, зайцы потребовали для всех равноправия.[80]

Праздник – это повод для обжорства.[81]

Следует домогаться удовольствий, которые идут за трудами, а не перед трудами.[82]

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.[83]

Не замечай ошибки старца: старое дерево бесполезно пересаживать.[84]

Невежественные люди похожи на бодрствующих в состоянии сна.[85]

На вопрос, какую женщину лучше брать в жены, он [Антисфен] ответил: «Красивая будет общим достоянием, некрасивая – твоим наказанием».[86]

На вопрос, что блаженнее всего для человека, он [Антисфен] сказал: «Умереть счастливым».[87]

На вопрос, что дала ему философия, он [Антисфен] ответил: «Умение беседовать с самим собой».[88]

На вопрос, какая наука самая необходимая, он [Антисфен] сказал: «Наука забывать ненужное».[89]

Узнав однажды, что Платон дурно отзывается о нем, он [Антисфен] сказал: «Это удел царей: делать хорошее и слышать дурное».[90]

Кто-то сказал, что война уничтожает бедняков; (…) Антисфен заметил: «Напротив, она их рождает во множестве».[91]

Когда его однажды хвалили дурные люди, он [Антисфен] сказал: «Боюсь, не сделал ли я чего дурного?»[92]

Когда Платон в своей школе о чем-то долго рассуждал, Антисфен заметил: «Не оратор является мерой слушателя, а слушатель – мерой оратора».[93]

Когда какой-то человек спросил Антисфена. чему надо учить сына, он ответил: «Если он собирается общаться с богами, то философии, если же с людьми, то риторике».[94]

Умер он от чахотки. (…) Однажды, когда он воскликнул: «Ах, кто избавит меня от страданий!», Диоген показал ему кинжал и произнес: «Вот кто» – «Я сказал: от страданий, а не от жизни!» – возразил Антисфен.[95]

Государства погибают тогда, когда перестают отличать дурных от хороших.

Братская близость единомыслящих крепче всяких стен.

Чтобы быть счастливым, достаточно быть добродетельным.

Добродетель – орудие, которого никто не сможет отнять.

Добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии знаний.

Справедливого человека цени больше, чем родного.

Лучше сражаться среди немногих хороших людей против множества дурных, чем среди множества дурных против немногих хороших.

Сдержанность нужнее тем, кто слышит о себе дурное, нежели тем, в кого бросают камнями.

Как ржавчина съедает железо, так завистников – их собственный нрав.

Лучше достаться стервятникам, чем попасть к льстецам. Те пожирают мертвых, а эти – живых.

Удовольствиями пользоваться можно по праву только после трудов, а не прежде них.

Сходиться нужно с теми женщинами, которые сами за это будут благодарны.

Мудрец женится, чтобы иметь детей, притом от самых красивых женщин; он не будет избегать и любовных связей – ибо только мудрец знает, кого стоит любить.

Апеллес

(2-я пол. IV в. до н.э.)

живописец, придворный художник Александра Македонского

Законченные работы он [Апеллес] выставлял в открытой беседке и сам, скрываясь за картиной, выслушивал замечания проходящих, так как считал народ более внимательным судьей, чем самого себя. Однажды, говорят, зритель-сапожник отметил, что на сапоге изображено с внутренней стороны одной петлей меньше должного. На следующий день, возгордившись тем, что указанное им упущение исправлено, сапожник стал изощряться об изображении ноги. Тогда разгневанный художник вышел из укрытия и воскликнул: «Сапожник, суди не выше сапога».[96]

Аристипп Киренский

(ок. 435 – после 366 гг. до н.э.)

философ, основатель школы киренаиков

Я везде чужеземец.[97]

Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное дело – добывать для себя самого что нужно; но лишь совершенный безумец (…) может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя – доставлять всем гражданам что им нужно.[98]

На вопрос, чем философы превосходят остальных людей, он [Аристипп] ответил: «Если все законы уничтожатся, мы одни будем жить по-прежнему».[99]

На вопрос Дионисия, почему философы ходят к дверям богачей, а не богачи – к дверям философов, он [Аристипп] ответил: «Потому что одни знают, что им нужно, а другие не знают».[100]

Кто-то привел к нему в обучение сына, Аристипп запросил пятьсот драхм. Отец сказал: «За эти деньги я могу купить раба!» – «Купи, – сказал Аристипп, – и у тебя будут целых два раба».[101]

Человека, который порицал роскошь его стола, он [Аристипп] спросил: «А разве ты отказался бы купить все это за три обола?» – «Конечно, нет», – ответил тот. «Значит, просто тебе дороже деньги, чем мне наслаждение».[102]

77

Филон Александрийский. «О том, что всякий добродетельный человек свободен»

78

Диоген Лаэртский, VI, 12

79

Афиней. «Пирующие софисты», XII, 513а

80

Аристотель. «Политика», III, 13, 1284а

81

Антоний и Максим. «Беседа о невоздержанности…»

82

Стобей, 29, 65

83

Стобей, 15, 28

84

Антоний. «Беседы», XXXIII

85

«Ватиканский гномолог», 3

86

Диоген Лаэртский, VI, 3

87

Диоген Лаэртский, VI, 5

88

Диоген Лаэртский, VI, 6

89

Диоген Лаэртский, VI, 7

90

Диоген Лаэртский, VI, 3

91

Стобей, 50, 11

92

Диоген Лаэртский, VI, 5

93

«Ватиканский гномолог» 13

94

Стобей «Эклоги»

95

Диоген Лаэртский, VI, 18

96

Плиний Старший. «Естественная история», XXXV, 10, 36

97

Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 13

98

Ксенофонт «Воспоминания о Сократе», II, 1, 8

99

Диоген Лаэртский, II, 68

100

Диоген Лаэртский, II, 69

101

Диоген Лаэртский, II, 72

102

Диоген Лаэртский, II, 75