Ночная кобылка

— Для того, чтобы выиграть время и дать моему последователю возможность прибыть сюда из Мандении, — отозвался Хамфри, — ведь Ксанту нужен король, причем король-волшебник, и Бинк станет им. Но сейчас он в Мандении. Без короля Ксант не сможет остановить завоевателей!

— Но идти на верную смерть...

— Но это не смерть в полном смысле слова! — сказал волшебник, — но пока я окончательно не получу подтверждения, что это будет действительно смертью, я не стану беспокоиться. Моя жена сможет и сама что-нибудь сделать, если надежда не придет к ней. Но надежду я упрятал надежно...

— Но это жестоко! — проговорила Аймбри, и в этот момент заметила тыкву.

— Это жестоко, но не более, чем сны, которые доставляют ночные кобылки! — возразил Хамфри.

Еще мгновение — и кухня изготовления этих страшных снов предстала перед ними. Перед ними вырисовывались кривые зеркала, которые до неузнаваемости искажали отражения. Так, Хамфри напоминал попеременно то гнома, то водяного, то тролля, а Аймбри казалась то кентавром, то вдруг простой козой. Они вступили в Бумажную область, где все было сделано из цветной бумаги, а птицы и звери представляли собой тоже сложенные хитрым способом листочки все той же бумаги.

— Все это очень занимательно, — признался Хамфри, — но у меня есть более срочные дела. Знаешь, кобылка, что я сейчас имею в виду? Надо обязательно успеть разоблачить замаскировавшегося врага, прежде чем он доберется до меня. Я запишу его имя на волшебной табличке, которую положу в бутылку и спрячу так, что враг не сможет ее найти. Ты же должна сохранить во что бы то ни стало эту бутыль и доставить ее моему преемнику, чтобы он прочитал это имя!

— Ты ведь волшебник и все знаешь, — недоуменно спросила Аймбри, — но как случилось, что именно этого ты не знаешь?

— Часто знание чего-то уничтожает того, кто им владеет, — ответил Хамфри, — кое-какие ответы я могу найти и сам, но ситуация от этого не изменится, могут даже возникнуть новые вопросы, на которые снова придется искать ответы. И так до бесконечности. Но вообще я не могу с определенностью предсказывать то будущее, составной частью которого сам не окажусь, а разгадка, кто именно наложил заклятье на королей, кроется как раз именно там. Ответы на все эти вопросы могут казаться правдивыми, потом они станут ложными, потому что интересы разных людей без конца сталкиваются друг с другом!

Аймбри не совсем понимала, к чему клонит волшебник, но решила на всякий случай промолчать, поскольку сочла, что это некие особенности человеческой логики. В конце концов, Хамфри сам все расскажет, если что-то узнает.

Они выскочили из тыквы на той самой площадке, которая находилась возле замка Ругна, и Аймбри рысью понеслась к замку. Надвигался рассвет, а все эти путешествия все-таки занимали какое-то время. Кобылка быстро прошла через все преграды и доставила волшебника прямо в тронный зал, где королева Ирис уже ожидала их.

— Отлично! — проговорила она. — Все ресурсы этого замка и всей страны Ксант сейчас в твоем распоряжении, добрый король Хамфри!

— Это само собой разумеется! — пробормотал волшебник. — Только дай мне сначала слезть с лошади!

Но спуститься с лошади он никак не мог, поскольку сила наложенного заклятья прямо-таки приковала старика к спине Аймбри. Волшебник снова принялся шарить в своей сумке, разыскивая там снадобье, которое должно было разрушить силу заклинания. Ему не удалось сделать это с первого раза, поскольку он опять ошибся, выпустив сначала по рассеянности в воздух стайку зеленых голубей, затем на свет появилась толстая книга под названием «Самодовольство жителей Мандении». Увидев книгу, Хамфри несказанно обрадовался, поскольку до этого несколько лет не мог разыскать ее в своем замке, а теперь эту книгу было бы приятно перечитать. Очевидно, именно поэтому Горгона положила в сумку эту склянку. Затем волшебник извлек из сумки пару скатанных в трубочку носков. Наконец его усилия увенчались успехом, средство для снятия заклятья нашлось, и Хамфри слез на пол.

— Так, ну что, подведем итоги, — сказал король Хамфри, — итак, мы успели потерять пятерых королей...

— Что? — воскликнула пораженная Ирис.

— Пять королей! — раздраженно повторил он.

— Почему же пять?

— Бинк, Хамфри, Джонатан...

— Но ты же считаешь в обратную сторону! — воскликнула королева Ирис, — а с тобой и с Бинком пока что ничего ведь не случилось! — Тут она немного помолчала и вдруг удивленно переспросила: — Бинк? Почему вдруг он?

— Я же только что тебе все рассказал, Ирис! — выдохнул Хамфри.

— О нет, волшебник, об этом ты рассказал мне, а не королеве! — вмешалась Аймбри в их разговор. — Бинк должен быть следующим на королевском троне!

Тут печально известная всем пылкость Ирис дала о себе знать. Она тут же навеяла на окружающих одну из своих иллюзий, которая отражала состояние ее настроения. Вверху под сводами зависли плотные темные тучи, которые прорезали зигзаги молний. Это было достаточно потрясающее зрелище, несмотря на то, что оно ограничивалось пределами этого зала. Аймбри, когда доставляла людям сны, тоже любила иногда изобразить в голове спящего подобную жестокую грозу, но в отличие от иллюзий все это происходило в мыслях человека, а не перед его глазами. Хамфри еще подлил масла в огонь, сказав, что до женщин всегда трудно доходит любая вещь, кто бы ей ее не сказал.

— Главное, — повторял волшебник, — помнить, что все должны остерегаться Всадника и попытаться разорвать цепь. Бинк один из тех, которые...

— Но он ни черта ни смыслит в волшебстве! — в бешенстве выкрикнула королева Ирис, — я никак не могу понять, что все это значит, ты, карлик!

— Я хоть и карлик — но король! — спокойно поправил ее Хамфри, тем временем заглядывая в свою сумку. Он извлек оттуда очередной запечатанный сосуд, сковырнул пломбу с горлышка и осторожно, наклонив бутыль, вылил капельку какой-то жидкости. Едва упав на пол, капля с шипением превратилась в пар и поднялась к потолку. Стоило этому облачку коснуться навеянных королевой туч, они тут же стали испаряться, а молнии, все еще сверкавшие, — тускнеть. Да, сила королевы все равно уступала знаниям волшебника. Он добился своего — иллюзия рассеялась совсем.

— Я карлик, но я король! — повторил Хамфри, нарушив тишину.

— Сила Бинка состоит в том, — снова подал голос волшебник, — что колдовские чары не подействуют на него. Тем более, что эти жители Мандении не представляют собой угрозы, исходящей от волшебных сил. Вероятно, Бинку не удастся их остановить, но он, возможно, сможет разорвать цепь потерянных нами королей!

— Цепь потерянных королей! — воскликнула королева Ирис. — Так вот что ты имел в виду!

— И таким образом возможно будет организовать нечто вроде правительства для Ксанта. Тогда угроза со стороны людей из Мандении постепенно исчезнет!

Добрый Волшебник замолчал. Когда королева Ирис увидела, что он закончил говорить, она тут же задала свой следующий вопрос. — Но почему никто до сих пор не подозревал о волшебном даре Бинка? — искренне удивилась она. — Тогда бы его еще раньше сделали королем.

— Потому, что если бы его способность быть неуязвимым к чарам волшебства стала бы однажды известно всем и каждому в Ксанте, то его враги нашли бы какой-нибудь обычный, не волшебный способ нейтрализовать его! — пояснил Хамфри уже более спокойно. — Потому-то только теперь можно раскрыть этот секрет. Он ведь до этого хорошо защищал сам себя, скрывая свой дар, изображая свою неуязвимость к чарам как чистое совпадение. Только король Трент знал эту тайну, и он верно хранил ее, несмотря на то, что Бинк, как могущественный волшебник, всегда мог бы посягнуть на королевский трон. Магия Бинка действительно всемогуща, хотя ее действие не всегда можно сразу заметить. Но вот за все пятьдесят лет его жизни ничто магическое до сих пор его не поразило, не нанесло ему никакого вреда, хотя случаи бывали, но якобы по обычному совпадению Бинк всегда выходил сухим из воды. Я и сам, скажу честно, просто не в состоянии оценить степень его могущества!