Поцелуй пирата

– Ничего подобного, – резко сказала Онория. – Все вы просто воры.

Он прижал ее к двери, и она ощутила обнаженной спиной холод деревянной панели.

– Да, мы пираты, Онория. Мы охотимся за сокровищами. И мы не являемся романтическими героями, о которых ты читала в книгах.

– Мне известно гораздо больше, чем там написано. Он просунул колено между ее ног, и его грубые штаны оцарапали ей бедра.

– Ты сама можешь теперь написать рассказ.

– Ты имеешь в виду предупреждение другим женщинам держаться подальше от пиратов?

– Нет, лучше расскажи им, как дать пиратам то, чего они хотят.

Онория вспыхнула.

– Объяснить, какой должна быть жена пирата? Дай подумать. Прежде всего женщина должна обладать чрезвычайной выдержкой и стойкостью.

Он улыбнулся и ласково посмотрел на нее.

– Добавь еще способность быстро восстанавливать физические и душевные силы.

– Конечно, если учесть, сколько раз ты бросал свою женщину на пол и терзал ее.

– Думаю, этой ночью нам больше подойдет койка.

Он подхватил Онорию и бросил на постель. Она упала на груду одеял и пуховый матрас, который дала ей Диана.

Онория продолжала злиться на Кристофера за его обман, но в глубине души понимала, что в сложившейся ситуации он поступил разумно. Однако эмоции ее не утихали.

Кристофер начал раздеваться. Когда он снял рубашку и штаны, гнев Онории уступил место страсти.

Онория зарылась пальцами в волосы Кристофера, размышляя о том, почему моряки так любят украшать свое тело экзотическими татуировками в портах, где бывают. Путешествующие леди обычно довольствуются какой-нибудь вазой или чашкой с названием города.

Черт бы побрал этого мужчину: он опять отвлек ее от праведного гнева.

Кристофер подошел к койке, нырнул под нависающую балку и оперся одним коленом на одеяла.

– Раздвинь ноги, – тихо сказал он.

Она сделала это без колебаний. Ее бедра были уже влажными от страстного желания.

Он поцеловал ее в губы и начал спускаться ниже по торсу, задержавшись на пупке, чтобы поласкать его языком. Затем продолжил путь к пушку, темневшему в месте соединения бедер, и далее к ее лону.

Его дыхание шевелило завитки ее темных волос. Он поцеловал набухшую шишечку, и затем его язык скользнул в раскрывшуюся раковину.

Онория издала громкий стон, впилась руками в одеяла, сминая их, а он продолжал со знанием дела медленно ласкать ее губами и языком.

Онория не представляла себе, какие это вызовет ощущения. Он умело касался языком каждой складочки, слегка ударял им по шишечке над ними, вызывая пульсацию и трепет в глубине ее тела.

Она выкрикивала его имя снова и снова, сгорая от страсти.

Неожиданно он отстранился от нее. Она откинулась на спину и лежала ошеломленная, тяжело дыша, ощущая обильную влагу между ног.

Его улыбка была страстной и порочной.

– Я вернулся за тобой, моей женой. Хочу вернуть все: мое сокровище, мою команду и тебя. И не остановлюсь, пока все это не будет принадлежать мне. Не забывай об этом.

– Мною ты уже владеешь, – промолвила она.

– Это верно, – согласился Кристофер. Он без прелюдий вошел в нее.

Она застонала, а он начал двигаться резкими толчками, пока не излил в нее свое семя. Затем в изнеможении рухнул рядом с ней.

Кристофер лежал, закрыв глаза и тяжело дыша. Его мышцы оставались напряженными, как будто он проплыл много миль и наконец благополучно выбрался на берег.

Онория убрала с его лица прядь золотистых волос. Его ресницы затрепетали, когда он остановил на ней взгляд своих серых глаз.

– Надеюсь, я полностью расплатился с тобой?

– Ты имеешь в виду пари? Думаю, полностью. Кристофер улыбнулся:

– Жаль. – Он поцеловал ее в шею. – И теперь я могу делать что хочу.

Онория вздохнула. Сейчас он наверняка помчится на палубу проверить, следует ли корабль правильным курсом.

– Разумеется.

Однако о корабле он сейчас не думал.

То, что он затеял, было бы порочным, если бы она не являлась его женой. Он повторил то, о чем она его просила и что довело ее почти до безумия, пустив в ход все свои способности и умение, только более изощренно. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он попросил ее сделать потом и что, пожалуй, противоречило законам природы.

Он был мягок и нежен, резок и игрив. Он причинил ей боль и тем не менее возбудил ее.

Когда они закончили и Онория, свернувшись клубочком, задремала рядом с ним, он встал с постели. Койка была горячей и скомканной после их любовных игр, и его кожа блестела от пота.

Кристофер оделся и нежно поцеловал жену.

– Спи, – сказал он и вышел из каюты, впустив холодный воздух, когда открывал дверь.

Онория лежала на спине в смятой постели, слишком усталая, чтобы продолжать испытывать гнев, от которого он так успешно отвлек ее. Она была ужасно глупой и не знала, что с этим можно поделать.

Кристофер нашел Мэнди на корме. Она наблюдала за горизонтом и звездами.

– Ты еще можешь прогуливаться? – спросила она.

Он прислонился к кормовому планширу и немного расслабился.

– С трудом. – Он все еще ощущал последствия общения с Онорией: и не только ее жгучие поцелуи, которыми она осыпала его, но также синяки на шее и царапины на спине.

– Тебе действительно нравится эта девочка? – смеясь, продолжила Мэнди.

Он пожал плечами, не испытывая смущения, не скрывая своих чувств к Онории.

Они стояли на корме одни, однако он говорил тише, чем обычно.

– Я видел, как ты целовалась с Хендерсоном, Мэнди. Ее улыбка увяла. Она сделала вид, будто рассматривает созвездие Ориона.

– Я и раньше целовалась с мужчинами.

– Целуйся с ним сколько хочешь, только не откровенничай.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

– Я никогда не предам тебя… нас… ради нескольких поцелуев.

– Знаю. Но любовь иногда меняет образ мыслей. Заставляет делать глупости.

– Я не влюблена в этого очкастого, чопорного англичанина, – возразила Мэнди, как показалось Кристоферу, слишком поспешно. Он ничего не сказал, а она продолжала смотреть на горизонт. – А ты, значит, влюблен в свою жену?

– Скорее всего да.

Сказать это было не трудно. Слова – всего лишь дуновение воздуха.