Страница 40 из 111
– Я той ночью все осмотрел.
– А я видел фотографии. Господи Иисусе, никогда и не скажешь, что это были люди! Ты сейчас проверяешь Леффертс, верно?
К стеклу с той стороны прильнула молодая мексиканочка, похожая на Инес Сото. Эд встретился с ней взглядом, и девушка улыбнулась ему.
– Верно.
– Ну и как?
– Никак. Целый день проторчал в Сан-Бернардино и ничего не добился. Она жила с матерью. Мать сейчас на успокоительных, допрашивать ее нельзя. Расспросил соседей – узнал только, что Сьюзен страдала бессонницей и ночами напролет слушала радио. Дружков ее никто не припомнит, о врагах тоже никто не слыхивал. Проверил ее квартиру в Лос-Анджелесе – самая обычная квартира самой обычной тридцатилетней продавщицы. Кто-то из соседей упомянул, что она, мол, была девушка с огоньком – Как-то раз на пари исполнила в греческом ресторане танец живота. Но и в этом нет ровно ничего подозрительного.
– Выходит, мы снова возвращаемся к нашим неграм.
– Похоже, что так.
– А что с машиной? С оружием?
– Пока ничего. Парни из 77-го обыскивают мусорные баки и сточные трубы в поисках сумочек и бумажников. Но и знаю, что может продвинуть расследование вперед.
– Поиск стреляных гильз в Гриффит-парке? – усмехается Пинкер.
Эд поворачивается к окну – но мексиканочки, похожей на Инес, уже не видно.
– Если найдем гильзы, станет ясно, наши негры стреляли или какие-то другие.
– Сержант, работенка будет еще та!
– Знаю. Я вам помогу.
Пинкер смотрит на часы.
– Сейчас половина одиннадцатого. Я просмотрю рапорты о стрельбе, постараюсь понять, где именно это происходило. Встречаемся завтра на рассвете. Захвачу с собой взвод саперов. Знаешь парковку у Обсерватории?
– Договорились.
– Разрешение у лейтенанта Смита спрашивать?
– Распорядись от моего имени, ладно? Я доложу прямо Паркеру.
– Значит, в парке на рассвете. И надень что-нибудь похуже: работа предстоит грязная.
Поужинал Эд в китайском ресторане на Альварадо. Он знал, почему поехал в эту сторону: «Царица ангелов» недалеко, а Инес Сото, скорее всего, еще не спит. Сегодня он звонил в больницу: Инес поправляется, родители ее не навещают. Звонила сестра, сказала, что отец и мать во всем винят ее саму – мол, «напросилась»: одевалась вызывающе и вела себя чересчур свободно. Узнав, что Инес любит мягкие игрушки, Эд отправился в магазин и накурил ей плюшевых зверей. Отчасти чтобы облегчить свою совесть, отчасти с расчетом: она нужна ему, чертовски нужна – основная свидетельница в его первом серьезном деле.
Но на самом деле и это не главное. Он хочет ей понравиться. Хочет стереть из ее мыслей и из своей памяти эти шесть слов, не дающих ему покоя: «Офицер Уайт – вот кто настоящий герой!»
Последнюю чашку чая Эд пил не спеша. Швы быстро заживали, и дантист свою работу выполнил на совесть. От парней из службы шерифа он сегодня получил донесение: Дик Стенс общается с уголовниками, отсидевшими за вооруженный грабеж, играет на скачках через букмекеров, получает зарплату наличными и часто наведывается в веселые дома. Остается застигнуть его на месте нарушения и звякнуть в Управление наказаний – и Стенса ждет тюрьма.
Это хорошо.
И все же Инес назвала героем Бада Уайта. А когда смотрела ему, Эду, в лицо, в глазах ее полыхала ненависть.
Расплатившись. Эд направился в «Царицу ангелов».
Здесь ему встретился Бад Уайт.
Они столкнулись у лифта. Уайт заговорил первым.
– Эксли, карьера твоя никуда не убежит. Дай ей поспать.
– А ты что здесь делаешь?
– Всяко не принуждаю ее дать показания. Оставь ее в покое, Эксли, еще успеешь свое взять.
– Я просто зашел ее навестить.
– Она тебя насквозь видит, Эксли. И плюшевыми мишками ты ее не купишь.
– Не понимаю тебя, Уайт. Ты не хочешь, чтобы дело раскрылось? Или просто злишься оттого, что пристрелить больше некого?
– Во всяком случае, я никогда своих не продавал и начальству жопу не лизал!
– Так, все же что ты тут делаешь? Может, адресом ошибся – бордель в другой стороне.
– При других обстоятельствах я бы тебя по стенке размазал.
– Я до вас со Стенслендом еще доберусь. Оба вы получите, что заслужили!
– Попробуй! Ссыкло ты, а не герой войны! В войну он с японцами играл! «Падай, ты убит!»
Эд вздрогнул, а Бад насмешливо ему подмигнул.
Всю дорогу до палаты Инес Эда трясло. У дверей остановился, осторожно заглянул внутрь, а потом уже постучал.
Инес, лежа в постели, читает журнал. Плюшевые зверушки разбросаны по полу. В постели рядом с девушкой лежит Бельчонок Скутер.
Подняла голову, встретилась с ним взглядом. Спокойно и твердо:
– Нет.
Эд заметил, что синяки ее побледнели, но выражение лица по-прежнему суровое.
– Что «нет», мисс Сото?
– Нет, я не стану давать показания.
– Даже на несколько вопросов не ответите?
– Ни на один.
Эд выдвинул стул и сел у кровати.
– Вы, кажется, не удивлены моим поздним визитом?
Насмешливо:
– Нет, сержант Эксли, ваш поздний визит меня ни капельки не удивил. – Кивнула в сторону игрушек на полу: – Кто за это заплатил? Окружной прокурор?
– Нет, я. Эллис Лоу был у вас?
– Да, и ему я тоже ответила «нет». Сказала: трое negritos putas [32] схватили меня, пустили по кругу, потом взяли деньги у других putos и оставили с тем puto, которого застрелил офицер Уайт. А никаких подробностей я не помню, не хочу вспоминать и не буду вспоминать. Вот и все. Absolutamente.
– Мисс Сото, я просто зашел вас проведать…
Она смеется ему в лицо.
– А хотите знать, что было дальше? Через час после того, как меня привезли, звонит мой братец Хуан и говорит, что домой я могу не возвращаться, потому что опозорила семью. Потом появляется puto мистер Лоу и обещает устроить меня в отель, если я соглашусь сотрудничать с полицией. А под конец мне привозят из магазина этих puto зверей и говорят, что это подарок от такого симпатичного полицейского в очках. Я в колледже учусь, сержант. Думали, я не смогу два умножить на два?
– А этого вы не выбросили, – замечает Эд, указав на Бельчонка Скутера.
– Да, его не выбросила.
– Любите мультфильмы Дитерлинга?
– И что, если так?
– Просто спрашиваю. А какое место в вашей таблице умножения занимает Бад Уайт?
Инес отворачивается, начинает взбивать подушку.
– Он убил этого подонка. Ради меня.
– Не ради вас. Уайту просто нравится убивать.
– А мне плевать! Главное, что этот puto мертв. Офицер Уайт зашел меня навестить. Предупредил, что вы с Лоу меня в покое не оставите. Сказал, что лучше было бы дать показания, но не давил на меня. И еще – знаете что, господин тихоня? Он вас ненавидит!
– А вы умная девушка, Инес.
– Для мексиканки, вы хотите сказать?
– Нет. Просто умная. И еще вам сейчас очень одиноко. Настолько, что вы рады любому обществу – даже моему. Иначе давно попросили бы меня уйти.
– И что, если так? – спрашивает Инес, швырнув журнал на пол.
Эд поднимает его. Загнутые страницы со статьей о строительстве Фантазиленда.
– Я попрошу окружного прокурора, чтобы он дал вам время поправиться и прийти в себя. И еще порекомендую, чтобы, когда дело дойдет до суда, вам разрешили ограничиться письменными показаниями. Если у нас будет достаточно других улик по делу «Ночной совы», то, возможно, ваши показания вообще не понадобятся. А если вы не хотите больше меня видеть, скажите – я уйду и никогда не вернусь.
Долгое молчание.
– Все равно мне теперь идти некуда, – говорит наконец Инес.
– Вы читали статью о Фантазиленде?
– Да.
– Видели там имя: Престон Эксли?
– Да.
– Это мой отец.
– И что? Я уже поняла, что вы богатенький, раз столько денег швыряете на игрушки. И что с того? Куда же мне теперь идти?
Эд встает, опершись на поручни больничной кровати.
32
Сволочи негры (исп.).