Рождественское чудо

– О, ради Бога, папа, он не использует меня.

– Я нисколько не виню тебя, Ким. Просто не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

– Не винишь меня? А в чем я виновата? В том, что живу так, как считаю нужным? – возмутилась она. – Ты, кажется, забываешь, что я уже не маленькая девочка. Если ты хотел меня воспитывать, нужно было делать это в свое время, – зло сказала она, и глаза ее наполнились слезами. – А теперь слишком поздно. Твоя маленькая девочка выросла – без тебя.

И в состоянии сама принимать решения.

Она покачала головой, встала и пошла к двери.

– Ким, – начал отец.

– Слишком поздно, папа, – сказала девушка, стерев ладонью слезы. – Я уже давно взрослая. Ты упустил свой шанс быть отцом.

В течение дня телефон звонил несколько раз, но Ким не снимала трубку. Ей было все равно, кто звонит, говорить не хотелось. Спор с отцом настолько выбил ее из колеи, что она даже не могла есть. Первой ее мыслью было сесть на самолет и улететь. Убежать во Флориду от всех проблем. Она испытывала растерянность и злость. Отец обращался с ней как с запутавшимся ребенком, который нуждается в строгом родительском руководстве для возвращения на путь истинный.

Ким вспомнила, какие обвинения он бросал в адрес Тони.

Наверное, она отвечала слишком резко. Конечно, Тони не использует ее, но, с другой стороны, они так недавно знакомы.

Ким тут же отбросила сомнения и решила довериться своим чувствам. Если Тони не тот человек, за которого она его принимает, она узнает это не с чужих слов, а сама.

И кроме того, дело было не только в том, подходит ли ей Тони. В этом она и сама не была уверена. Но ее обидело, что отец считал возможным запрещать ей что-либо.

Она вздохнула, и неожиданно на нее накатило неприятное ощущение вины. Она вела себя как эгоистичный и капризный ребенок. Отец болен и к тому же забыл, что его дочь уже выросла. Ким догадывалась, что какая-то часть его души все еще верила в то, что она осталась маленькой девочкой. Он просто хотел уберечь ее, как много лет назад, когда запретил встречаться с парнем на три года старше ее. Она должна радоваться, что отец проявил наконец родительские чувства. Возможно, ему было нелегко решиться на этот разговор, зная, что он может спровоцировать ссору. В любом случае она была ему небезразлична, даже если он говорил ей неприятные вещи.

Отец еще не привык к переменам… ему требуется на это больше времени, продолжала анализировать ситуацию Ким. И им обоим нужно понять, что будет непросто снова войти в жизнь друг друга. Но это окажется еще сложнее, если она будет продолжать встречаться с Тони.

Гарольд Риссон не мог знать, что именно благодаря помощи Тони дочь стала лучше понимать его. До знакомства с Тони она не представляла, что отец живет в состоянии постоянного стресса.

Тони помог ей увидеть его не холодным, отгородившимся от всех человеком, а человеком, который был виноват только в том, что старался как можно лучше делать свою трудную, требующую большого душевного напряжения работу.

Телефон зазвонил снова. Ким знала, что это не Тони – у него было дежурство в операционном блоке. Поэтому она решила, что это может быть только отец. К этому времени она уже достаточно остыла, чтобы принять его извинения.

Но это был не отец. И не Тони. Звонил доктор Гаркави, чтобы сообщить, что у отца случился новый приступ.

Ким снова сидела в комнате ожидания реанимационного отделения. Было почти десять часов, и она ничего не пила и не ела с тех пор, как ей позвонил доктор Гаркави. Она могла думать только об одном – что отец может умереть. И произойдет это отчасти и по ее вине. Зачем она огорчила его, связавшись с Тони?

Она пожертвовала своей семьей ради отношений, которые могут оказаться не больше чем… случайной связью.

– Ким.

Она подняла глаза.

Перед ней стоял Тони, вид у него был очень расстроенный.

– Мне только что сказали.

Она кивнула.

– Иногда это бывает. Я говорил с доктором Гаркави; он сказал, что состояние уже стабилизировалось. Приступ был не очень серьезным. Организм положительно отзывается на лекарства; так что, я думаю, он скоро поправится.

– Тони, – ровным голосом сказала Ким, – нам нужно поговорить.

Тони слегка напрягся:

– Звучит как-то слишком серьезно.

– Мне было очень хорошо с тобой, по-настоящему хорошо. И я очень ценю все, что ты сделал для моего отца…

– О чем ты говоришь? – тихо спросил Тони; в его усталых, покрасневших глазах мелькнуло удивление.

Ким сделала глубокий вдох и проговорила:

– Я думаю, нам нужно пересмотреть наши отношения.

Ну, ты понимаешь. Будем просто друзьями.

Тони смотрел на нее, и до него постепенно доходил смысл ее слов.

– Что?

– Послушай, – примирительно сказала она. – Я прилетела сюда для того, чтобы быть рядом с отцом. И… – Она умолкла, ее решимость внезапно поколебалась. Ким сморгнула слезы. – Пожалуйста, постарайся меня понять.

– В чем дело, Ким? Это связано с тем, как ко мне относится твой отец? Ты боишься, что он не одобрит наших отношений?

– Да, я действительно не хочу огорчать его, но я делаю это не из-за него. – Она помолчала, пытаясь собрать воедино разрозненные мысли. – Моя работа… вся моя жизнь связана с Флоридой. Для меня сейчас наступил важный момент. Я начинаю делать себе имя…

– Это не мешает тебе жить здесь.

Ким покачала головой.

– Нет, – упрямо возразила она, – сейчас я не могу переехать сюда.

– Я подожду. Я буду ждать столько, сколько ты скажешь…

– Я не могу быть с тобой, Тони. Извини. Мне слишком хорошо известно, какие требования предъявляет к людям твоя профессия. Я помню, как страдала от этого моя мать. Ей было недостаточно того внимания, которое мог уделить ей отец… и от этого они оба были несчастливы.

– О чем ты говоришь? Да, моя работа оставляет не много свободного времени. Но неужели это тебя… – Он умолк, чувствуя, что не в силах ее убедить.

– Я знаю на собственном опыте, как трудно любить человека, полностью поглощенного своей работой. Я не виню тебя… ты замечательный врач. Только… это совсем не то, чего мне хотелось бы. Я хочу иметь такого мужа, который всегда будет рядом со мной и моими детьми.

– У тебя есть дети? – спросил он, пытаясь повернуть разговор в шутливое русло.

Ким без улыбки смотрела на него.

– Я не такой, как твой отец, Ким, – сказал он, перестав улыбаться. – Я не ограничиваю свою жизнь работой. Мне тоже нужна семья. И я хочу разделить свою судьбу с женщиной, которая…

– Посмотри, как ты живешь, Тони, – грустно сказала она. – В твоем доме нет даже мебели. И тебя это нисколько не беспокоит, потому что ты практически не бываешь там. А почему ты не бываешь там? Потому что ты всегда на работе.

– Понятно, – тихо сказал он, качая головой. – Я думал… после вчерашней ночи… – Он замолчал, подыскивая слова, и посмотрел ей в глаза. – Я подумал, что нашел женщину, о которой мечтал. Значит, я ошибся?

Ким отвела глаза.

– Ким, не отказывайся от меня, если дело только в том, что ты боишься. Мы можем подождать… узнать друг друга получше, – тихо сказал он, накрыв ее руку своей.

– Вчерашняя ночь была ошибкой, – сказала она. – Мы совсем разные, Тони. Нам было хорошо вместе, но это не продлится долго.

Тони медленно убрал руку.

– Я знаю, что у тебя сейчас очень тяжелый момент… – начал он.

– Извини, но я уже приняла решение, – с пугающей определенностью объявила Ким.

Тони смотрел ей в глаза. Не было никакого сомнения в том, что ее бесполезно убеждать. Во всяком случае, сейчас.

– Хорошо, Ким. Я… ну… если все-таки передумаешь, ты знаешь, где меня найти, – сказал он, все еще не оправившись от неожиданного поворота событий.

Она отвернулась и не ответила.

Отец открыл глаза.

– Ким? – с трудом произнес он.

– Привет, папа, – улыбнулась Ким.