Сармат. Любовник войны

— Когда вы планируете переправиться? — Сарматов сделал пометку на карте.

Но пленный не ответил, вдруг как-то судорожно дернувшись, он повалился на землю. Никто не успел толком сообразить, что произошло.

— Эй, ты чего? — Бурлак перевернул пленного на спину. Изо рта у того текла кровь, а вместо глаза зияла огромная дыра.

— Вот и третий объявился... — прошипел сквозь зубы Сарматов, оглядываясь по сторонам. — Что-то нас сегодня, как туристов каких, подловили! А ведь профи называемся! — Он посмотрел на своих бойцов, которые, мгновенно сообразив, что к чему, повалились на землю. Раздались щелчки сразу нескольких передернутых затворов.

— Отставить, — громко скомандовал Сарматов. — Никому не стрелять! Я приказываю!

— Прочесать надо все вокруг! — тихо прошептал ему на ухо Шальнов. — Он тут, этот стрелок, где-то рядышком. Раз стрелял с глушителем, значит, в радиусе трехсот метров, не больше.

— Отставить. — Сарматов вдруг спокойно поднялся с земли и встал в полный рост. — Я так думаю, снайпер уже, поди, к своим подбегает. На то он и рассчитывал, что мы тут застрянем, пока «зеленку» прочесывать будем.

— А что ж делать? — спросил Бурлак.

— Единственное, что нам остается, — это добраться до их отряда раньше него, — Сарматов вздохнул и поднял с земли планшет с картой. Развернув ее, он стал внимательно всматриваться в план. — Значит, от убитого мы знаем, что переправа будет примерно вот тут... Внимание, слушай мою команду!

В одно мгновение все замолкли.

— Значит, так, — сказал Сарматов уже спокойнее, — судя по всему, нам осталось идти не больше пятнадцати километров. Поэтому двигаться мы будем на предельной скорости. Просьба не отставать, при появлении опасности — какой бы то ни было — себя ни в коем случае не обнаруживать. На месте мы должны быть еще до захода солнца. Повторяю: отставать никому не советую — ждать никто не будет. Не имеем права. Вопросы есть?

Никто не ответил.

— Следовательно, вопросов нет... — констатировал Сарматов. — Вот и отлично. Тогда вперед...

Позади себя Сарматов слышал громкое дыхание уставших от долгого марш-броска людей. Пот застилал лицо. Очень хотелось остановиться хотя бы на минуту. Всего только на одну минуточку, чтобы попить из фляги и перевести дыхание. Но Сарматов не мог этого сделать, просто не имел права. Он знал, что если сейчас остановиться, то никакими силами больше не заставить людей снова бежать.

— Давай сюда свою железяку, командир, — услышал Сарматов голос Силина.

— Отставить, Силин. У кого-нибудь другого возьми, если тебе со своим грузом бежать скучно, а я пока еще стою на ногах.

— Долго еще топать? — спросил тот.

— Чуть-чуть, — хрипя, ответил Сарматов.

...Наконец вдали между деревьями начал мигать солнечный свет.

— Что это? — спросил у Сарматова Алан.

— Это значит, что мы уже пришли, — Сарматов на ходу открыл планшет. — Вот видишь, это река. Здесь единственное место, где можно спокойно переправиться на тот берег. Река тут очень мелкая, узкая. В этом месте мы их и встретим.

Через пять минут отряд действительно вышел к реке.

— Значит, так... — сказал Сарматов, глядя на часы. — У нас есть часа два-три. Может, меньше. За это время нужно организовать засаду. По нашим данным, у черномазых по меньшей мере двадцать человек плюс отличный щит из пятидесяти заложников. Это их преимущество.

— Хорошо бы, конечно, всех живыми вытащить... — пробормотал Бурлак, играя желваками. — Эх, сюда бы еще несколько десятков бойцов. Окружили бы их по всем правилам — ни один бы выстрелить не посмел.

— А нас полтора десятка, — вздохнул Силин, скидывая на землю амуницию. — И до границы тут всего ничего... Вон два с половиной километра, они из чащи выйдут, а мы на открытом пространстве их ждать должны. У них все плюсы, у нас все минусы.

— Значит, нам нужно просто поменяться местами, — вдруг заявил Сарматов.

— Как это? — удивился Алан. — Мы что, тоже заложников брать будем?

— Нет, конечно, — улыбнулся командир. — Но мне тут одна неплохая мыслишка в голову пришла. Нужно будет ее попробовать.

Отряд движется очень медленно. Понуро бредет колонна изможденных людей, одетых в штатское. Охранники изредка подгоняют еле плетущихся женщин, но это не дает ровным счетом никакого результата. Буквально падающие от усталости мужчины несут на руках детей — тех, что поменьше.

Впереди и позади колонны идут два небольших отряда боевиков — человек по десять. Пленных особо никто не охраняет — мало кому захочется бежать в непроходимые джунгли, где одинокому беглецу уготована верная гибель.

Вдруг где-то впереди, со стороны реки, раздается дробь автоматных очередей.

— Увсе стоят! — прокричал на ломаном русском один из боевиков. — Сидэт все на зэмля! Быстро! — повторил он на таком же плохом английском.

Пленные покорно сели на землю. Боевики, оставив нескольких человек охраны, быстро удалились в чащу.

— Ну, теперь можно вызывать вертушки, — тихо шепнул Сарматов радисту. — И пусть будут здесь через час, не позже.

— Есть вызывать вертушки, — радист щелкнул тумблером и начал тихо бормотать в микрофон: — Улей, улей, я пчелка, я пчелка. Можно пускать шмеля. Как понял? Можно пускать шмеля! Прием.

— Вас поняли. Шмель будет через час.

— Ну, все. Теперь вперед! — скомандовал Сарматов.

Из кустов на поляну выскочило три человека. Никто из боевиков Савимби даже не успел ничего толком сообразить: двое часовых сразу же упали на землю с перерезанными глотками, один получил ножом под лопатку, а еще двое нарвались на прицельные выстрелы.

Услышав выстрелы, несколько женщин, из числа заложниц, вскочили и в ужасе с визгом бросились в кусты. Но вовремя спохватившийся Силин перегородил им дорогу.

— Не вопите, ради бога! — пробасил он. — Все будет хорошо. Только ведите себя тихо. Сядьте обратно на землю. Никому не двигаться с места без команды.

— Наши! — облегченно вздохнул кто-то в толпе пленных.

— Ваши, ваши. Так что прошу слушаться, если хотите до дому спокойно добраться.

Алан с Бурлаком тем временем лихорадочно разматывали проволоку.

Раздается первый взрыв. А сразу за ним второй.

— Есть! — радостно закричал Сарматов. — Купились. Быстрей устанавливай ловушки, пока они не сообразили, что это всего лишь пять человек на реке шумят.

— Может, мы могли бы помочь чем-нибудь? — раздался неуверенный мужской голос из толпы заложников.

— Среди вас есть бывшие военные?

— Есть, — с земли поднялось несколько мужчин.

— Вот и отлично, — улыбнулся Сарматов. — Берите оружие убитых боевиков и уводите людей. Начните с самых слабых...

— Куда уводить? — спросил седой мужчина лет пятидесяти, вынимая из-за пояса одного из убитых пистолет. — Куда, скажите на милость, их уводить? Дороги мы не знаем. Кроме того, многим нужна медицинская помощь...

— Вон туда уводите! — показал рукой Сарматов в сторону, где клонилось к закату солнце. — Только быстрее, очень вас прошу! Медицинская помощь будет чуть позже!

Люди привычно сбились в нестройную колонну, которая, медленно пересекая открытое место, начала удаляться в сторону леса.

— Ох, поспешили бы они, — бурчал Бурлак, прикручивая к дереву последнюю лимонку. — Ну, теперь начнется... Как ты думаешь, командир, неужели получится? Никогда бы не подумал, что черномазые на такой простой трюк купятся.

— Если честно, это-то мне меньше всего и нравится... — Сарматов занял позицию у большого разлапистого дерева. — Как-то слишком гладко все прошло. Нам нужно было хотя бы пару человек прикрытия с колонной отправить.

— Так еще не поздно, командир, — ответил Бурлак. — Можно их отправить вдогонку.

— Поздно!

В лесной тишине уже отчетливо слышались голоса и звуки шагов. Было ясно, что приближалась большая группа людей.

— Ну, вот и они, дождались. Всем приготовиться, — Сарматов аккуратно снял защитный колпачок с прицела снайперской винтовки. — Не стрелять до тех пор, пока не сработает первая мина.