Капитан

Леонора Галигаи разглядывала этот лист, когда чья-то рука неожиданно схватила записку.

Женщина вцепилась в эту руку зубами, прокусила ее до крови, но неизвестный все же завладел пергаментом.

Обернувшись, Леонора увидела того, кто на нее напал. За спиной этого мужчины стояли еще семь или восемь человек. Галигаи, как разъяренная тигрица, бросилась на своего врага, стремясь отобрать у него драгоценный документ. Но силы были неравны. Женщине ничего не удалось сделать.

И тут Леонора наконец узнала офицера, с которым только что яростно боролась. Перед ней стоял Витри!

– Именем короля! – произнес он. – Мне приказано провести здесь обыск.

Теперь Леонора отчаянно старалась вести себя спокойно, но это ей плохо удавалось.

– Витри, – проговорила она, – свой чин вы получили благодаря моему мужу.

– Да, это правда, мадам, – согласился офицер.

– Витри, так окажите же мне услугу, – прошептала Леонора. – Я хочу побеседовать с вами без свидетелей.

Кивнув головой, капитан велел своим людям выйти. Но перед этим проверил, надежно ли упрятаны документы, которые он отобрал у Галигаи.

Тогда Леонора заявила:

– Витри, у меня есть десять миллионов. Я отдам их тебе, если ты вернешь мне мои бумаги.

Капитан презрительно посмотрел на женщину и, ничего не ответив, открыл дверь. Вернувшись, гвардейцы перекрыли все выходы из апартаментов Леоноры.

– Я уезжаю в Лувр, – сказал Витри, – чтобы отчитаться перед королем. Я выполнил поручение Его Величества.

Молча выслушав эти слова, Леонора некоторое время в оцепенении стояла посреди комнаты. Внезапно глаза женщины закрылись, и она, как подкошенная, рухнула на пол. Гвардейцы даже не шелохнулись. Галигаи неподвижно лежала на полу, а из рассеченного лба струйкой стекала кровь.

Теперь необходимо вернуться к бедняге Коголену, с которым так несправедливо обошелся Капестан, когда верный слуга принес ему от колдуна чудесный талисман – молитву, написанную Лоренцо на клочке пергамента. Читатель помнит, что шевалье предпочел вновь завалиться спать, решительно отказавшись изучать так называемую молитву.

Укрывшись в своей каморке от гнева хозяина, Коголен грустно почесал лысый череп: в отчаянии оруженосец забросил свой парик в угол.

– Ну видел ли кто-нибудь когда-нибудь такое презрение к богатству?! – чуть не плача, стонал Коголен. – Последние пять пистолей! Потраченные на волшебный талисман! Что теперь с нами будет? Ведь у господина шевалье не осталось ни гроша за душой!..

Этой ночью Коголен никак не мог заснуть. Может быть, через час, а может быть, через два после описанных нами событий он услышал, что к постоялому двору подъехал какой-то человек.

Скоро в дверь постучали.

Выглянув в коридор, Коголен увидел перед собой господина Гаро, хозяина «Славной встречи», который сказал:

– Разбудите вашего хозяина, какой-то дворянин хочет с ним поговорить.

Из-за спины трактирщика вышел человек, закутанный с ног до головы в длинный плащ. Загадочный посетитель протянул Коголену кошелек. По весу мешочка оруженосец догадался, что кошелек полон золота. Радостный Коголен тут же помчался в комнату, где мирно почивал Капестан.

– Эй! Господин шевалье, просыпайтесь! – принялся трясти его за плечо слуга. – Пожалуйста, вставайте! К вам вернулась удача!

Разбуженный таким образом Капестан вскочил с кровати, схватил палку и хорошенько треснул верного оруженосца по спине.

– Не бейте его, дорогой шевалье, – произнес чей-то голос, – это я заслуживаю наказания.

С этими словами мужчина в плаще вошел в комнату Капестана. Воспользовавшись тем, что шевалье уставился на посетителя, Коголен убежал в свой чуланчик и поспешно захлопнул дверь. Тогда человек распахнул свой плащ, и изумленный шевалье увидел лицо нежданного гостя.

– Сен-Мар! – воскликнул юноша. – Минутку, дорогой маркиз. Позвольте мне уделить немного внимания своей внешности, дабы предстать перед вами в более подобающем виде. Добро пожаловать! Хотя надо заметить, что этот час больше подходит для сна, чем для дуэли.

Сен-Мар сел. Казалось, он был взволнован. Капестан быстро оделся.

– Так, – произнес он, опускаясь на стул рядом с маркизом. – Я к вашим услугам. Что вы хотите мне сказать? Надеюсь, вас привел сюда не какой-нибудь пустяк. Помните, маркиз, нашу первую встречу на берегах Бьевра? Там мы имели с вами серьезный раз говор. Может, вы хотите возобновить его? Повторяю, я к вашим услугам, хотя и немного сержусь на вас за то, что вы меня разбудили. Похоже, этой ночью мне не суждено сомкнуть глаз…

Капестан задумался. А ведь действительно странно: сегодня его постоянно будили! Как будто чей-то голос отчаянно кричал: «Не спи! Не спи! Вставай! Капестан! На помощь!»

И тут заговорил Сен-Мар:

– Шевалье, я прибыл в Париж в полночь. Я оста вил своего коня в «Трех королях» и поспешил к вам. Извините меня за то, что я поднял вас с постели. Но меня оправдывают три обстоятельства. Во-первых, за мной по пятам идут люди Ришелье, поэтому я могу передвигаться по Парижу только после наступления темноты. Во-вторых, рано утром я вынужден буду уехать. И, в-третьих, то, что я должен вам сказать, не терпит отлагательств. Шевалье, я подозревал, что вы домогаетесь любви моей дорогой Марион. Меня ослепила ревность… Но Марион доказала мне, что вас ни в чем нельзя упрекнуть.

– Я очень рад это слышать, – привстав со стула, поклонился Капестан.

– Вы спасли мне жизнь, тогда, на улице Дофин, хотя могли считать меня своим врагом, – продолжал молодой маркиз.

– Ба! – воскликнул шевалье, несколько озадаченный оборотом, который принял разговор. – На моем месте вы поступили бы точно так же…

– Кто знает… Может, да, а может быть, и нет, – тихо вымолвил Сен-Мар. – Во всяком случае, я этого не сделал. Но это еще не все, шевалье: вы ведь вытащили меня из той кареты, которая везла меня в Бастилию.

– Я понятия не имел, что там были вы, – пожал плечами Капестан. – Послушайте, маркиз, вы ничего мне не должны.

– Шевалье, – вновь заговорил Сен-Мар прерывающимся от волнения голосом, – вчера я узнал от Марион, что вы вырвали ее из лап Ришелье. Это вы отвезли ее в мой особняк…