Капитан

– Капитан, – сказал Людовик, – пора начинать сражение!

– С кем, сир? – оживился Витри.

– С маршалом д'Анкром, – решительно заявил подросток.

– Ну наконец-то! – радостно воскликнул капитан. – Я должен его арестовать?

– Нет, пока еще рано, – покачал головой Людовик. – Нужно бить наверняка. Идите за его женой, которая только что покинула Лувр, и проведите в их особняке обыск. Если вы найдете какой-нибудь документ, свидетельствующий о том, что Кончини являлся участником заговора, арестуйте Леонору Галигаи и возвращайтесь во дворец.

Витри поспешно ушел. Король же заторопился обратно в кабинет, где находился совет. Не успел Людовик опуститься в кресло, как возникший в дверях лакей объявил:

– Господин комендант Бастилии!

Король строго взглянул на вошедшего в комнату де Невиля.

– Объясните мне, сударь, смысл вашего письма, – потребовал Людовик. – Ну, говорите, граф. Мы вас слушаем.

Комендант почувствовал: сейчас начнутся неожиданности… Де Невиль смешался.

– Этот молодой человек, сир… – забормотал он.

– Молодой человек? – вскинул брови Людовик.

– Да, сир. Господин де Тремазан, шевалье де Капестан… Он доставил в Бастилию арестованного, – принялся сбивчиво рассказывать комендант.

– Значит, – вмешался Ришелье, – герцог де Гиз действительно в тюрьме? И его привел туда этот Капестан?

– Если произошла какая-то ошибка, – стал защищаться де Невиль, – то я не виноват. Я выполнял приказ, подписанный самим королем!

– Приказ? – воскликнул Людовик. – Он у вас с собой?

– Вот он, сир!

С этими словами де Невиль, поклонившись, протянул королю документ. Схватив пергамент, подросток торопливо пробежал глазами по строчкам.

– Капестан! – прошептал он. – О мой храбрый рыцарь!

Потом Людовик передал документ Ришелье. Тот чуть не задохнулся от ярости, когда узнал приказ, который сам продиктовал королю.

– Здесь сказано, – прошипел епископ, – что коменданту Бастилии передадут заключенного, имя которого должно остаться в тайне. Но это еще не все. Тут говориться и о том, что господин де Невиль обязан препроводить к подателю сего письма другого заключенного, имя которого также не указано. Господин комендант, вы позволили этому Капестану увести из крепости какого-нибудь узника?

– Разумеется, монсеньор! – пробормотал окончательно растерявшийся де Невиль.

– Какого? – мрачно осведомился Ришелье.

– Того, которого он затребовал! Арестанта из камеры номер четырнадцать, из Казначейской башни! Господина герцога Ангулемского!

– Герцога Ангулемского?! – повторил побледневший Людовик XIII.

– Вот правда и выплыла наружу! – подал голос Кончини. – Этот негодяй Капестан – участник заговора Карла Ангулемского! Сей шевалье – достойный помощник самого грозного противника Вашего Величества!

– Сир, – добавил Ришелье, – это преступление – не просто оскорбление королевского величия: это предательство, государственная измена и прямое покушение на жизнь монарха!

Людовик XIII долго сопротивлялся, но в конце концов сдался… Аргументы советников казались юному королю неопровержимыми.

– Сир, – заключил Кончини, – нужно схватить этих двоих сегодня же ночью.

– Кто этим займется? – вздохнув, спросил Людовик. – Кто знает, где они находятся?

– Я, – ответил Кончини. – Только прикажите, сир, и я приведу к вам и Капестана, и герцога Ангулемского.

– Хорошо! – мрачно кивнул головой король. – Но я требую, чтобы их доставили сюда живыми! А теперь идите! Пароль – Медон! Маршал, возьмите с собой столько гвардейцев, сколько сочтете нужным.

– Мне не понадобятся гвардейцы, Ваше Величество. Мои люди ожидают меня во дворе Лувра, – довольно неосторожно ответил маршал д'Анкр.

Посоветовавшись с Ринальдо и Лувиньяком, Кончини быстро составил план действий. Сначала маршал решил заняться Капестаном, а потом, когда рассветет, отправиться в Медон.

Вскоре Кончини со своими головорезами уже был у гостиницы «Славная встреча». Он приказал своим людям окружить здание. Вдруг послышался лязг отодвигаемого засова, и дверь отворилась. На пороге появился Капестан. Заметив, что по двору снуют какие-то подозрительные личности, юноша обнажил шпагу. В ночи блеснула сталь клинка.

– Капестан! – прорычал Ринальдо. – Если вы не сдадитесь, вам конец!

– Конец – так конец! – спокойно ответил шевалье. – Сейчас вы увидите, как умирает Капестан!

Что он мог сделать в одиночку против целой банды? И очень скоро Капестан упал… Головорезы маршала схватили юношу, скрутили по рукам и ногам и бросили поперек седла.

– Восемь человек отвезут арестованного в Лувр, – распорядился Кончини. – Вы, господин де Марсак, возглавите этот отряд. Передадите королю следующее: «Сир, Капестан пойман. Что касается герцога Ангулемского, то господин маршал устремился за ним в погоню и сам доставит вам пленника сегодня утром».

Группа всадников под командованием Марсака поскакала к Лувру, а Ринальдо со своими людьми отправился в Медон.

– Капитан! – процедил сквозь зубы Кончини и пришпорил коня.

Покинув Лувр, Леонора Галигаи вернулась в свой особняк. Она бросила в камин охапку хвороста и развела огонь.

Нужно было действовать – и притом быстрее, чем Людовик. Тогда Кончини станет хозяином положения.

Не теряя хладнокровия, Леонора принялась жечь бумаги, в каждой из которых упоминалось какое-нибудь прославленное имя.

«Те, кого касаются эти документы, никогда не узнают, что бояться больше нечего, – думала женщина. – Эти люди по-прежнему будут думать, что у нас имеется оружие против них, и, следовательно, как и раньше, будут у нас в руках.»

В огонь летели пачки договоров и соглашений. Люди, которые их когда-то подписали, обещали помощь Кончини в том или ином деле – разумеется, за солидное вознаграждение.

Три последние бумаги Леонора получила от колдуна с моста Менял. Первая рукопись содержала рецепт красоты, вторая была гороскопом Кончини и предсказывала, что маршал д'Анкр должен стать королем, сменив на французском престоле одного из Бурбонов, которому суждено умереть насильственной смертью. В последнем пергаменте говорилось о яде, предназначенном Людовику XIII.