Страница 39 из 52
— Что бы это значило? — озадаченно спросила Катя. — Я ничего не поняла. Кто же преступник? Викентий? Он, что же, сам себя отравил? А за кем он шел? Что это был за человек в черном плаще?
— А почему ты решила, что преступник — не участник игры? — спросила Анна.
— Потому что мы потом обменялись впечатлениями, — пожала плечами Настя. — Никто из тех, за кем мы наблюдали, не надевал черного плаща.
— А как он выглядел? — спросила Екатерина.
— Среднего роста, не толстый, — ответила Незванова-младшая. — Больше ничего сказать не могу. Он был в шапочке, и воротник плаща был поднят.
— Да… — протянула Анна. — Значит, несчастные случаи отпадают. На борту шастает преступник. И может быть, не один. Наверное, субъект в плаще и Викентий как-то связаны между собой. Но все равно ни черта не понятно. Если Викентий отравился, то каким образом он так быстро выздоровел? Ведь Яшин, насколько мне известно, до сих пор лежит в лазарете.
— Мы его не видели, — возразила Настя. — Может быть, человеком в плаще был Яшин.
— А может быть, женщина, — предположила Анна. — Версии могут быть одна другой нелепее. Но как бы нам правду узнать?
— Господи! — воскликнула Булычева. — Правда рано или поздно выяснится. А вот что нам теперь делать? Запираться в каютах и никуда не выходить? Он же может любого из нас… И детей… Будь проклята эта игра! Все, я отказываюсь в ней участвовать. Не нужны мне эти деньги! Обойдемся!
— Не глупи, — спокойно усмехнулась Анна. — Если организаторы игры решат ее продолжить, останется четыре команды. Твои шансы выиграть увеличиваются.
— А если он еще кого-нибудь отравит, то шансы станут еще больше, — язвительно проговорила Настя. — Мамочка, ты иногда говоришь такое!..
— Я вот что думаю, — прервал молчание Коля, почувствовав назревающий между матерью и дочерью скандал. — Пока мы не поймем, чего он хочет, мы его не выловим. Правильно, Настя? Как это в детективах называется? Мотив преступления? Мы с ребятами подумали, что преступник — один из игроков, который хочет вывести конкурентов из игры, так? Но тогда он это как-то неправильно делает. Колыхалов сразу встал на ноги и побежал за неизвестным субъектом. Яшин, наверное, тоже поправится. Доктор говорил, опасности для здоровья нет. Наташка и ее мать стрелы, конечно, испугались, но играть продолжают, в запертой каюте не сидят. Если бы преступник захотел, чтобы они действительно отказались от игры, надо было пугать так пугать. До обморока. А травить — до смерти.
— Ты прав, — кивнула Катя. — Я не сильна в детективных штучках, но он хочет чего-то другого. Наверное, просто испортить игру. Чтобы съемки затянулись…
— Зачем? — встрепенулась Анна. — Зачем кому-то затягивать съемки?
— Чтобы поплавать подольше, — усмехнулась Настя.
— Возможно, но меня это не устраивает, — сердито произнесла Незванова-старшая. — Мне больше двух недель отсутствовать нельзя.
— Меня тоже только на две недели отпустили, — испуганно подхватила Булычева. — А разве съемки могут затянуться? Я полагала, что… съемки просто отменят.
— Будем ждать решения организаторов, — недовольно сказала Незванова-мать. — От этого решения будут зависеть дальнейшие действия преступника. Так мне кажется.
— Дальнейшие действия… — упавшим голосом пробормотала Булычева. — Нет, это невозможно. Нас могут отправить обратно? На каком-нибудь катере?
— В случае чего я вызову вертолет, — пообещала Анна. — Но лично мне очень хочется посмотреть, что произойдет дальше. Я думала, здесь будет скука смертная. А вон оно как обернулось. Только вот что, дети! Больше никаких слежек, пожалуйста!
— Сама будешь следить? — усмехнулась Настя. — Ведь если не следить, самую интересную развлекаловку можно пропустить.
— Буду, если надо! — вспыхнула Незванова-старшая. — И если надо, тебя в каюте запру. Ты взрослый человек. Неужели не понимаешь, что ваши игры опасны? Еще и малышей втянули! О чем вы думали?
— О том, мамочка, — невозмутимо ответила Настя, — что кому-то надо искать преступника. Ведь остальным и дела до него нет.
Настя ошибалась. К вечеру четвертого дня уже никто не сомневался, что по теплоходу разгуливает преступник. Информация о стычке полковника и Викентия, а также о результатах детской слежки дошла до всех участников игры. Несмотря на возможную опасность, никто не мог усидеть в своей каюте. Всем захотелось общения. Кто-то пошел в бар в надежде найти собеседника, кто-то, как Незванова, подхватив свое чадо, отправился в гости. В результате участники игры оказались более информированными, нежели организаторы и служба безопасности. И у всех были свои версии…
Нонна Победимова, уложив Наташку на свою кровать и заперев на защелку каюту (защелку соорудили днем по ее требованию), расслабленно откинулась на спинку кресла и улыбнулась. После беседы с полковником, который рассказал ей о Викентии, она почувствовала прилив сил. «Теперь следует составить психологический портрет преступника, — сказала она себе. — Или преступников. Если они рассчитывали выбить меня из колеи, то здорово ошиблись. Итак, преступник. Он не чужд театральных эффектов. Плащ, дохлая крыса, арбалет, отравление на глазах у всех. Пугать можно и более примитивными способами. А уж отравить человека где-нибудь за завтраком точно проще. «Шведский стол» для этого — идеальная штука. Правда, Яшина отравили «по-тихому». Но когда? Наверное, во время попойки. Возможно, эффект лекарства по каким-то причинам замедлился. Например, под воздействием алкоголя. И Яшин почувствовал себя плохо только в каюте. А должен был — там, на вечеринке. Ладно, пока оставим это… Преступник начинает выбивать слабые звенья. И Яшин, и Колыхалов, да и мы с Наташкой не похожи на серьезных претендентов на победу. Значит, он сам — «слабое звено». Он глуп, если таким образом собирается избавиться от конкурентов. Ведь игру могут просто остановить. Он неглуп, если цель его заключается в другом. Он, скорее всего, женщина. Или мужчина с женской психологией. Или… ребенок. Нет, это уже слишком!»
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
Стюарды разбудили участников игры позже обычного. Зато Алену, Сашу, Половцева, Сташевского и еще нескольких сотрудников «Невских берегов» подняли ни свет ни заря и передали просьбу господина Арье — прибыть как можно скорее в его офис-каюту. Когда все собрались, спонсор с озабоченным видом оглядел присутствующих.
— Уважаемые дамы и господа, — проговорил он твердо. — Я, как вы знаете, являюсь главным ответственным лицом проекта. Поэтому все сложные решения приходится принимать мне, хочу я этого или нет. Сегодня я почти не спал, раздумывая, что следует предпринять в свете последних известных вам событий. И пришел к выводу: игру надо продолжать. Потому что, когда мы ее начали, мы дали людям надежду. И мы не имеем права из-за какого-то подонка лишать их этой надежды. Я усилил меры безопасности и уверен, что с нашими игроками ничего дурного больше не случится. По плану через два дня мы должны смонтировать и запустить в эфир материал с первыми конкурсами. Зрители ждут, мы не можем их разочаровывать. Вы согласны со мной?
Егор Половцев бодро ответил «да», остальные сотрудники канала молчали, косясь на Александру, только она могла спорить с «господином спонсором» без негативных для себя последствий. Но она тоже молчала. Потому что все сказала Арье накануне. Первой молчания не выдержала Алена:
— А если все-таки что-то еще случится?
— В этом случае мы будем действовать по сценарию игры на выбывание, — решительно ответил Арье. — И я собираюсь объявить об этом всем участникам. Конечно, служба безопасности будет работать в усиленном режиме. Но пусть игроки тоже проявят бдительность, позаботятся о себе и членах своей команды. В силу непредвиденных обстоятельств игра вступила в более жесткую фазу. Что ж… Пусть она будет жесткой.
Некоторые сотрудники посмотрели на спонсора с откровенным испугом. И снова покосились на Сашу, а потом на Алену. Но ведущая игры «2 + 1» сидела с каменным лицом, а продюсер улыбалась змеиной улыбкой. Многие поняли это по-своему. «Вот и Сашка продалась, — грустно подумал Данила Сташевский. — А я бы продался за такие деньги? И я бы продался. Я и за свои-то молчу в тряпочку…»