Одиночка

— Вы познакомились с ним в Южной Америке?

Она кивнула.

— Да, в Бразилии. В свое время в Сантосе он имел процветающую торговлю предметами искусства.

— А потом отказался?

— Нет, не отказался, там остался его управляющий. Вооки из поколения в поколение владеют фирмой в Рендсхагене. Года два назад умер старый Ханзен, и Воок был вынужден возвратиться в Германию.

— Ясно, — хмуро заметил Вебер.

Жаннет подошла к нему и положила руку на отворот его куртки.

— Мой Шерлок Холмс, вы очень большой скептик! — Она улыбнулась. — Но вы можете положиться на Воока, он порядочный человек.

Вебер промолчал. В это время в магазин зашел адвокат Фреезе.

— Это мой друг, доктор Фреезе, — произнес Вебер, представляя его Жаннет.

Фреезе коснулся губами ее руки.

— А вы Жаннет Мессемер, не правда ли? Вебер очень точно обрисовал вас. Ах, если когда-нибудь со мной приключится беда, я бы пожелал себе точно такого же ангела-спасителя! — На лице Фреезе отразилась смесь иронии и серьезного восхищения, которое женщины так обожают.

— Один силезец нам уже известен, — пробормотал Вебер. — Владелец отеля «Ландскнехт».

Не отводя взора от Жаннет, Фреезе передал Веберу листок бумага:

— Здесь указаны другие переселенцы.

Вебер быстро пробежал список глазами.

— Вы знаете доктора Шлихтинга? — обратился он к Жаннет.

— Конечно, это мой зубной врач.

— И он тоже не местный?

— Насколько я знаю, нет. Он проживает в этом городе всего несколько лет.

Вебер с улыбкой осмотрелся вокруг и неожиданно произнес:

— А не рискнуть ли доверить зубы этому господину?

Глава четвертая

— Какой еще посетитель? — Зубной врач доктор Шлихтинг, стоявший возле врачебного кресла, вопросительно посмотрел на медсестру, заглянувшую в его кабинет из приемной.

— Некий господин Вебер из Гамбурга.

— Прогони его!

— Он не так выглядит, чтобы дать ему от ворот поворот.

Доктор нечаянно нажал на педаль, и кресло, как бы со вздохом, опустилось.

— Чего же он, собственно, хочет?

— Он говорит, что у него зубная боль.

— Ерунда! Скажи, что мы принимаем только по предварительной записи.

— Уже сделано, но он говорит, что подождет.

— Тогда скажи, что я принимаю только частных пациентов.

— Говорила, но он утверждает, что у него сильная боль, и обещает оплатить гонорар.

— Ох, боже мой! Ну, пропусти его!

Медсестра исчезла, а доктор Шлихтинг начал готовить инструменты. В кабинет вошел Вебер. Лицо детектива было искажено гримасой боли, как у всех людей, посещающих зубного врача. Но, увидев доктора, он забыл про всякую боль.

— А мы уже знакомы! — произнес он.

— Вот как? Я и не знал! — удивился Шлихтинг.

— Вчера вечером в отеле «Ландскнехт» вы, господин доктор, играли с друзьями в скат и с очень тонкой иронией намекнули мне, что в городе ожидается какая-то выставка.

— Ах, да! А вы — тот господин, который заходил в ресторан, а затем прошел в отель.

— Совершенно верно, — Вебер улыбнулся, и, хотя его улыбка не означала ничего, кроме любезности, Шлихтинг не смог подавить в себе возникшего подозрения, что этот человек насмехается над ним.

— Что я могу сделать для вас? — сдержанно спросил он. — Что у вас болит?

Лицо Вебера тут же перекосилось. Указательным пальцем он ткнул в подбородок:

— Вот здесь, внизу.

Шлихтинг подошел к раковине и повернул кран.

— Вы детектив? — выдержав некоторую паузу, спросил он, тщательно намыливая руки.

— Да

— И занимаетесь кражей в «Ландскнехте»?

— К краже примешано вдобавок и убийство.

— Да, я слышал. Ужасно! Как вы полагаете, речь идет об одном и том же преступнике?

— Угу!

— Ах! — удивился доктор. — И у вас уже есть кто-то на примете?

— Есть.

— Что вы говорите! И можно узнать, кто это?

— Некий доктор Флюгер. Вы не знаете такого?

— Доктор Флюгер… Кажется, не знаю. — Врач завернул кран, взял полотенце и повернулся к Веберу. — Флюгер не такая уж редкая фамилия, но доктор Флюгер… Нет, никогда не встречал.

— Возможно, он сменил фамилию.

— У него были на то причины? — спросил Шлихтинг.

— Еще какие! Он обвиняется в убийстве двенадцати тысяч человек!

— А такое вообще возможно?

— О, то были евреи, господин доктор. — Голос Вебера звучал спокойно и ровно, и, по-видимому, именно от этой будничности в его голосе врач внезапно побледнел. Спустя некоторое время Шлихтинг указал рукой на кресло:

— Пожалуйста, усаживайтесь!

Вебер сел. Врач вернулся к столику с инструментами и стал подогревать на спиртовке зеркальце для осмотра полости рта. Затем, как бы продолжая разговор, спросил:

— У вас есть фотография Флюгера?

— Нет. Выло несколько фотографий времен войны, но они выкрадены вместе с другими документами господина Геердтса.

Шлихтинг в раздумье вертел зеркальце над огнем.

— А оригиналы? Где они?

— Какие оригиналы? — безобидно спросил Вебер.

Шлихтинг окинул Вебера взглядом, и в уголках его губ появилась легкая язвительная улыбка:

— Ну, я мог бы предположить, что представленные в коллекции документы были лишь фотокопиями, — пояснил он. — Например, с малоформатной фотопленки. Так ведь? И где-то же они должны находиться.

— Они не найдены, — не вдаваясь в подробности, ответил Вебер.

— Да, достойно сожаления. А нет ли у вас случайно описания внешности этого Флюгера? — поинтересовался Шлихтинг.

— Полного нет, хотя некоторые детали говорят, например, о его возрасте. Он не моложе пятидесяти лет, но я предполагаю, что ему уже за шестьдесят.

Доктор Шлихтинг, казалось, снова приободрился. Вебер попытался заглянуть в его глаза, но напрасно, они были скрыты за дымчатыми стеклами очков.

— Пожалуйста, откройте рот! — попросил врач.

Вебер подставил открытый рот.

— Вы говорите, в нижней челюсти? — спросил дантист.

Вебер мотнул головой:

— Нет, вверху!

— Как так? Но вы же…

Вебер закрыл рот и дружелюбно посмотрел на врача:

— Я, видимо, неправильно показал. Я имел в виду слева вверху.

— Хм, так, так. Откройте еще раз рот. — Шлихтинг стукнул зеркальцем о верхний корневой зуб и уточнил: — Вот этот?

Вебер невнятно пробормотал:

— Кажется, да.

— Выглядит совсем плохо, — произнес он. — В таких случаях и впрямь лучше удалить!

Хотя тон врача был деловит, Веберу послышалась в нем скрытая угроза.

— Вы согласны? — услышал он вопрос Шлихтинга.

Вебер утверждающе кивнул, после чего дантист направился к столику с инструментами.

— А вам известны еще какие-нибудь подробности о докторе Флюгере? — как бы между прочим спросил Шлихтинг, роясь в инструментах.

— О, да! Недавно он вернулся в этот городок из-за границы, вероятно, из Южной Америки. Между прочим, он тоже не местный, вообще не из северной Германии.

Доктор Шлихтинг нашел наконец нужную ампулу и пилку.

— Вы говорите, у него высшее образование? А кто он по профессии?

— По-видимому, медик.

— Почему вы так думаете?

— Очень просто! Геердтс был заколот, орудие убийства торчало между шейных позвонков. А это место может знать только человек, связанный с медициной.

— Ну, да, правильный вывод. — Доктор надпилил ампулу. — Я сделаю вам укол. Вы вообще ничего не почувствуете!

Вебер благодарно улыбнулся, откинулся в кресле и, казалось, полностью смирился со своей судьбой, только глаза его, наполовину прикрытые, наблюдали за доктором Шлихтингом, возившимся у столика.

Вооружившись ампулой и шприцем, врач направился к окну. Случайно он глянул на улицу и увидел, что перед входом в дом остановился темный «мерседес». Из него вылез советник уголовной полиции Драхвитц и направился к подъезду. Едва он отошел от машины, как от одного из деревьев отделилась фигура человека и преградила ему дорогу. Это был секретарь полиции Шмидт, один из сотрудников Драхвитца.