Зимняя роза

— Вы все эти годы не просто покрывали разбойников, нет, вы сами и были одним из них! — гневно вскричала Ирена.

Паркер развел руками.

— Каждый человек как-то старается выжить, мадам.

— Выжить! И это вы называете выживанием? — Она насмешливо огляделась вокруг. — Прячетесь, как испуганные кролики!

— Только до тех пор, пока хищник не будет пойман, миледи, — спокойно ответил Паркер. — Мы слишком часто чувствовали на своих спинах его когти, чтобы теперь идти напролом. Но сейчас-то он клюнет на нашу приманку.

— Кристофер не станет совать голову в петлю. Он знает, что это все равно кончится для нас смертью, ведь вам не нужны свидетели.

— Ситона мы убьем. Но с вами, прекрасная Ирена, дело обстоит совсем иначе. — Алан погладил ее по спутанным волосам. — Вы должны трезво обдумать то затруднительное положение, в котором оказались. Когда лорд Толбот вернется, я полагаю, он будет более чем настойчив, добиваясь от вас… э-э-э… скажем так, некоторых уступок. Даже я не смогу ему помешать. Но до его возвращения еще несколько дней, а есть ведь и другие желающие.

Ирена бросила на шерифа вопросительный взгляд.

— Мои люди там, внизу, — пояснил Алан. — Они убеждены, что женщины предназначены только для одного, и, поверьте, умеют добиваться желаемого. При этом они часто бывают грубы, и, несмотря на мужественную внешность, среди них нет хороших любовников.

— Веселые же у меня перспективы, — горько усмехнулась Ирена. — Я оказалась между двух огней: развратник лорд с одной стороны и стая похотливых волков — с другой. И еще неизвестно, кто хуже.

— Я мог бы вас спасти, — Паркер улыбнулся, заметив недоверчивый взгляд Ирены, — стоит только захотеть. Толботу мы подсунем какую-нибудь шлюху, которая удовлетворит все его желания. Что касается моих людей, то они и шагу не смеют ступить без моего разрешения. Вам нужно только согласиться заменить мной Ситона. Должен заметить, что я мог бы и не спрашивать вашего разрешения.

Ирена покачала головой.

— Теперь я вижу, какая участь была уготована мисс Бекер.

По его лицу пробежала тень.

— Мои люди забывают обо всем, когда их охватывает вожделение. Конечно, девчонка не выдержала бы целой ночи. Впрочем, так же как и вы, если я отдам вас им на растерзание. — Он усмехнулся. — Да вы должны благодарить Господа, что пробудили во мне нежные чувства и я готов избавить вас от этого!

Ирена кинула на Паркера испепеляющий взгляд.

— Вы считаете себя мужчиной, который может занять место Кристофера?

— Я доказывал свою состоятельность многим женщинам, и все оставались довольны, — небрежно заметил Алан. — А такая красотка, как вы, уж наверняка может рассчитывать на мою любовь и заботу.

— Вот она, ваша любовь! — с презрительным смехом вскричала Ирена, поднимая руку к щеке. — Если бы я могла выбирать, то бежала бы от такой любви как от чумы!

— Мои извинения, дорогая Ирена. Фентона предупредили, что ваш побег был бы крайне нежелателен. В своем усердии он выбрал, может быть, самый жестокий, но зато самый простой и действенный способ, чтобы помешать вам. Скажите только слово — и, по моему приказу конечно, все они станут верно и преданно служить вам… естественно, за небольшое вознаграждение.

— О, дорогой сэр, — с издевкой проговорила Ирена, — я так тронута вашей заботой, что хотела бы попросить кое о чем. Во-первых, мне нужны тряпки, чтобы заткнуть щели в окнах, во-вторых, таз с водой. Затем метла и совок, чтобы вымести весь этот мусор. — Она указала рукой на пыль и грязь на полу комнаты. — Да, и не забудьте чистое одеяло и пару чистых простыней.

— Я сделаю все, что смогу, миледи, — со смехом проговорил Паркер. — Между прочим, могу ли я считать, что вы приняли мое предложение?

— Можете считать все, что вам угодно, — медленно произнесла Ирена и отвернулась к окну. — Но я скорее приняла бы подобное предложение от гремучей змеи, чем от вас.

Любуясь прелестной фигуркой Ирены, Паркер с сожалением подумал, что девчонка слишком своенравна. Ну ничего, он человек терпеливый и может подождать. В конце концов для нее это лучший выход.

— Не буду торопить вас с ответом. Уверен, после приезда лорда Толбота вы передумаете.

Ирена не шелохнулась, и, только когда за ее спиной хлопнула дверь и со стуком опустился тяжелый засов, она повернулась и принялась мерить шагами комнату, отчаянно пытаясь заглушить растущую тревогу. Она молилась, чтобы Кристофер не принял брошенный ему вызов и продолжал скрываться под маской лорда Сакстона. У нее все равно разорвется сердце, если он погибнет, пытаясь спасти ее.

В надежде отвлечься от грустных мыслей Ирена ковырнула вилкой принесенное ей тушеное мясо. Оленина была пережаренная и слишком жесткая, но она принялась за еду, потому что нужно было поддерживать силы хотя бы ради будущего ребенка. Уже несколько месяцев она носила в себе драгоценный груз, и ее грела мысль, что теперь с ней всегда частица любимого человека.

Ирена задумалась, представив себе маленького мальчика с такими же, как у Кристофера, каштановыми локонами и серо-зелеными глазами. Он будет такой же смелый, как его отец, который не раз спасал ее от неминуемой гибели.

Сможет ли он сделать это и сейчас?

— О, пожалуйста, Господи, — молилась Ирена. — Господи, пожалуйста, не позволяй ему прийти сюда. Пожалуйста! Я не вынесу, если он погибнет!

Ирена свернулась калачиком на соломенной подстилке, приказав себе не думать о самом страшном — гибели Кристофера. Она попыталась уснуть, однако сон не шел. Через час или два в замке снова заскрежетал ключ, и Ирена встала, ожидая увидеть шерифа, но в дверях появился Хаггард.

— Прошу прощения, миледи. — Он склонил свою взъерошенную голову. — Шериф прислал меня, чтобы заткнуть вам окна.

Ирена с изумлением наблюдала, как Хаггард затыкает щели. Затем он взял видавшую виды метлу и начал усердно мести пол, подняв при этом такую пыль, что Ирена закашлялась и попросила его прекратить. Огорченный, Хаггард бросил метлу, вытер руки о штаны и удалился.

Вечером ей принесли еще одну порцию тушеной оленины и черного хлеба и, кроме того, полдюжины коротких толстых свечей и коробку с кремнями. К тому времени, когда Ирена закончила трапезу, наступили сумерки, и она зажгла пару свечей: одну поставила на стол, а другую — рядом с кроватью.