Страница 43 из 45
В 2008 году была идея построить для нас новое здание ближе к Садовому кольцу. Но случился кризис, и об этом забыли. Мы говорили с министром культуры Владимиром Мединским, когда он приезжал к нам на Ночь искусств, о том, что нас трудно найти и трудно опознать. Он предложил с помощью современных технологий как-то акцентировать фасады здания Третьяковской галереи на Крымском. Сейчас мы работаем над этим, и вскоре на двух фасадах, обращенных к набережной и к парку, должны появиться световая надпись «Третьяковская галерея. Искусство ХХ века» и сменяющие друг друга изображения произведений из нашей постоянной экспозиции. Очень надеюсь, что это станет шагом в осознании всеми того, что именно здесь находится.
— Осенью во Флоренции с большим успехом прошла выставка «Русский авангард. Сибирь и Восток», которая представляла работы Гончаровой, Кандинского, Малевича рядом с каменными бабами, шаманскими бубнами, примитивной скульптурой. Третьяковская галерея давала для нее картины, но почему в самой галерее нет подобных ярких концептуальных проектов?
— Почему же нет, есть. Один из таких проектов был у нас год назад — «Натюрморт. Метаморфозы», где мы показали диалог классического и современного искусства. Поняли его далеко не все. Нам хотелось как раз того, о чем вы говорите, — в неожиданном ракурсе и нестандартных сопоставлениях представить искусство XVIII и ХХI веков, поскольку и то и другое концептуально по своей природе. В XVIII веке натюрморты ведь были сложносочиненными, придуманными, в отличие, допустим, от взрыва чистых эмоций у Коровина. И мы хотели эти разные виды концептуального творчества сопоставить. В Италии это востребовано, поскольку там зрители видели множество выставок авангарда и вообще самого разного материала, и теперь пришла пора более сложных проектов. Мы же делаем выставки не для себя, а для зрителя. И если зритель пока, как выяснилось, не готов к такому соединению несоединимого, значит, мы будем продолжать серию наших крупных монографических выставок, многие из которых становятся феноменальным открытием, как это было с Гончаровой. А концептуальные выставки мы будем пробовать делать в меньшем формате в других залах. Так, осенью мы покажем выставку «Драгоценная оправа. Картина и рама. Диалоги».
Впрочем, любой проект требует серьезных затрат. Мы государственное учреждение, но государство финансирует нас не полностью. Конечно, речь не идет о прямом зарабатывании денег, на первом месте для нас качество и научная работа, но когда мы делаем большие проекты, мы бы хотели, чтобы они были успешными и с финансовой точки зрения.
— Пушкинский музей проводит сейчас очень активную политику привлечения зрителей за счет мероприятий самого разного рода — встреч с медийными персонами, концертов, спектаклей. У вас нет подобных планов?
— У нас несколько другой формат. Мы готовим культурно-образовательную программу к каждой большой выставке. Например, на фоне выставки Гончаровой у нас проходили концерты, лекции, мастер-классы, самые разные мероприятия, вплоть до арт-макияжа, в котором Гончарова и другие авангардисты начала прошлого века появлялись на улицах. Мы готовим большую программу «Разговоры у “Черного квадрата”» к юбилею картины, который приходится на 2015 год. Программа нацелена на разговор о проблематике русского авангарда, но среди приглашенных лекторов у нас будут как искусствоведы и философы, так и более популярные медийные персоны, как, например, Линор Горалик. Но делать не связанные совсем с нашей деятельностью проекты для нас не имеет смысла. Мы видим результаты той работы, которую мы уже проводим, и видим, как меняется публика. Например, на ту же Ночь музеев раньше кто-то забредал случайно, а сейчас приходят молодые, активные зрители, заинтересованные именно в наших событиях.
У нас, правда, есть еще одна сложность. В «Гараж» или в ГЦСИ всегда идет целевая аудитория, которая понимает, что она там может увидеть. Туда не пойдут те, кто не знает и не хочет знать, что такое современное искусство. А к нам идут все. И вот приходят люди на выставку Нестерова и попутно видят экспозицию отдела новейших течений с работами современных художников, и пишут нам письма: «Что за безобразие! Почему Третьяковская галерея это выставляет!» Одни требуют убрать произведения с изображением Сталина из экспозиции, других возмущают новейшие течения, третьих что-то еще, а мы при этом должны музеефицировать и показывать разный материал. Мы — музей, который вынужден участвовать в написании истории искусства ХХ–XXI веков, предлагая свой вариант, и постоянно выдерживать нападки критики со всех сторон. Но, видимо, это наша миссия.
Эффект бабочки Вячеслав Суриков
Сценаристы фильма «Дубровский» перенесли действие пушкинской повести в наше время. Получилось как всегда
section class="box-today"
Сюжеты
Кино:
Кинобизнес: Россия в приоритете
Фильмы
/section section class="tags"
Теги
Кино
/section
Повесть «Дубровский» числится среди незавершенных текстов Пушкина — при его жизни она не была опубликована. «Слава богу», — заметила по этому поводу Анна Ахматова, которая посчитала, что национальный гений при написании «Дубровского» уподобился авторам бульварных романов, намереваясь таким образом заработать денег, «чтобы о них больше не думать». По другой литературоведческой версии, Пушкин не смог для себя решить проблему русской ментальности, когда несправедливое судебное решение становится поводом для бунта. А некоторые исследователи полагают, что поэт просто оставил повесть до лучших времен, поскольку тогда был увлечен историческими изысканиями и писал «Историю Пугачева».
figure class="ba
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Центральное событие повести — резкая перемена образа мыслей и действий главного героя. Чтобы его мотивировать, Пушкин тонко выстраивает цепочку событий, своевременно выделяет сущностные черты характера гвардейского корнета и последовательно создает для его поступков необходимые обстоятельства, которые заставляют читателя поверить в достоверность происходящего. Самое незначительное воздействие на художественный мир, созданный Пушкиным, приводит к эффекту бабочки: система литературных образов и связывающий их сюжет либо видоизменяются кардинальным образом, либо рушатся в одночасье.
Пушкин вводит читателя в состояния саспенса сначала за счет неясности того, каким образом Дубровский собирается отомстить обидчику. Затем автор резко смещает место действия в усадьбу Троекурова и рассказывает о его дочери Маше, о ее зарождающемся романе с загадочным французом Дефоржем, который явно выдает себя не за того, кем является на самом деле. В этот момент читатель вовлекается в наблюдение за развитием мелодраматической линии сюжета, но стоит ему поверить в его предсказуемость, как Дубровский саморазоблачается, и возникает новая неразрешимая ситуация, которая заставляет лихорадочно перелистывать страницы в ожидании развязки.
Намерения авторов экранизации раздвоились: с одной стороны, они пытались следовать пушкинскому тексту, сохранить его узнаваемость, с другой — показать реалии наших дней, как они себе их представляют. По версии кинематографистов, современный Дубровский-младший, вместо того чтобы пойти по стопам отцам и стать военным, выбрал для себя в качестве поля профессиональной деятельности юриспруденцию. У него есть партнер по бизнесу, и это практически все, что о нем известно. Казалось бы, мелочь, но дальше все пошло вразнос.
Перемена профессии главного героя отчасти оправдана необходимостью переиначить повод для проникновения Дубровского в усадьбу Троекурова. Гувернер — по нынешним временам слишком экзотическая фигура, а юрист, прибывающий на несколько дней для подготовки необходимых для очередной сделки документов, оказывается как раз кстати. Между тем карьера военного в прошлом — важная отправная точка. Не случайно Марио Пьюзо в «Крестном отце», заставляя выдуманного им персонажа Майкла Корлеоне пережить аналогичную метаморфозу (тот, не будучи напрямую связан с криминальным миром, вынужден ради отца сначала преступить закон, а потом и возглавить мафиозный клан), делает его бывшим военным. Фрэнсис Форд Коппола при экранизации романа сохранил эту биографическую деталь в неприкосновенности. Сценаристы же «Дубровского» вместе с назначенной Пушкиным профессией лишают главного героя и качеств, которые провоцировали все конфликтные ситуации и развивали сюжет: целеустремленность, моментальную интеллектуальную и физическую реакцию, умение отвечать ударом на удар и вместе с тем мстительность и безжалостность.