Понять и простить

— Н-нет, Люк, — прошептала она.

Слишком поздно. Слишком слабо. Его глаза затуманились, а губы накрыли ее рот в жестком, карающем поцелуе, от которого ее потрясенное сознание выключилось. Шквал поцелуев обрушился на ее губы, покрыл все лицо. Он не давал ей возможности опомниться — все ее существо теперь оказалось сосредоточенным на его голодных губах и… теперь, кажется, еще и руках.

Одна его рука скользнула вниз по ее бедру, лаская его в медленном, сводящем с ума ритме. Вторая миллиметр за миллиметром пробиралась под ее топ, пока Эллен с ужасом не обнаружила, что отвечает на поцелуи Люка и что уже не может — и не хочет — останавливать его натиск.

Ее пальцы ласкали его кудри, голова откинулась назад, и губы Люка уже исследовали каждый миллиметр ее шеи, дразня и обещая небывалое. Она судорожно вздохнула. Его рука обхватила ее грудь, и как раз в тот момент, когда губы его сомкнулись вокруг набухшего соска, она почувствовала прикосновение его пальцев к внутренней стороне бедра.

Безупречно. Он всегда знал, как довести ее до безумия. Все ее мышцы напряглись. Она должна остановить это.

— Le piace questo?[7] — гортанным голосом прошептал он.

Эллен прикусила губу, чтобы не выдать правду. Да, ей это нравилось. Ей безумно это нравилось. Она хотела только еще и еще. Никто не ласкал ее так, как Люк, никто не прикасался к ней, кроме Люка, и нежные прикосновения его пальцев будили в ней до боли сладостные воспоминания.

— Е questo… e quello… qui… la…[8].

И это, и то, здесь, там… Да! Да! — хотелось ей закричать. Он сводил ее с ума своими поцелуями, своими ласками, он шептал ей по-итальянски такие вещи, что она не могла больше трезво соображать и не желала ничего, кроме удовлетворения. Но все равно не любой ценой. Если ему нужен только секс, пусть отправляется за этим куда-нибудь еще, с болью подумала Эллен. Она уперлась руками ему в плечи, и Люк удивленно посмотрел на нее.

— Я не думаю…

— И отлично. Не надо думать. Надо действовать, перебил ее Люк, лаская большим пальцем ее грудь. И больше она не могла думать ни о чем, кроме как… о том, чтобы он утолил наконец эту безумную боль внутри нее.

— Нет, Люк, я хотела сказать…

— Что это не просто секс, верно? — сказал он, припадая губами к ямке на ее шее с такой страстью, что Эллен едва удержалась от громкого стона. — Это больше. Гораздо больше… — Правда светилась в его черных глазах, звучала в срывающемся голосе. Ее выдавали напряженно сжавшиеся губы, сдвинувшиеся брови… словно Люк боялся, что она оттолкнет его.

Сердце Эллен едва не остановилось. Она не могла в это поверить… каждый взгляд, каждый жест говорили ей, что он истосковался по любви, которая соединяла их когда-то. Мысли ее смешались… Путаясь в слабой и робкой еще надежде и страхах, Эллен почувствовала, как он касается указательным пальцем ее дрожащей нижней губы. Она слегка прихватила его палец губами.

А Люк продолжал тем временем открывать ей все новые и новые способы ласки, заставляя все ее тело дрожать от наслаждения.

— Я так долго хотел этого, — прошептал он, уткнувшись лицом в ее короткие волосы и покрывая их поцелуями.

Она нерешительно взяла в ладони его лицо и испытующе и тревожно посмотрела ему в глаза. От желания любить его ей было невыносимо больно, так больно, что с губ сорвался, не сдержавшись, короткий всхлип. И в глазах Люка появилось выражение нежной и тревожной заботы. Значит, ему не все равно! Эллен медленно прикоснулась губами к его губам.

— Я тоже, — выдохнула она.

Он застонал, откинув голову назад. Потом прижался к ее губам с такой силой, что Эллен едва не задохнулась. Но это было не страшно. Ее охватило такое же неистовое желание, и она застонала, когда его умелые пальцы снова принялись ласкать ее кожу. Он спустился ниже, к ее бедрам. Эллен чувствовала прикосновение его губ на своем упругом животе, пока его руки срывали с нее одежду.

— Боже! — простонал он. — Ты не представляешь, как я хочу тебя!

Его поцелуй был таким жадным, словно он изголодался по женским губам и даже, подумалось ей в каком-то тумане, наказывал за что-то себя… или ее. Их тела сплетались, и Эллен помогла Люку снять с нее последнее, что на ней оставалось, — обтягивающий топ.

— О, Люк, как прекрасно! — прошептала она, когда он склонился к ее груди и принялся ласкать языком каждый сосок по очереди. Ее сердце готово было разорваться на части, когда она увидела его искаженное наслаждением лицо. Она нежно провела ладонью по его волосам и гладкому лбу.

Сильные мужские руки стиснули ее плечи, голодный взгляд впился в тело, заставляя ее трепетать от предвкушения. Эллен подняла руки и изогнула спину в бессознательной просьбе не медлить больше. Через секунду Эллен почувствовала на себе тяжесть его тела, и из ее груди вырвался то ли вздох, то ли стон наслаждения. Она чувствовала невыразимое счастье оттого, что сейчас Люк принадлежит ей, что она может ощущать его силу, жар его дыхания на своей коже. Все внезапно вернулось к ней. Эта восхитительная минута была стократ прекраснее всех ее самых смелых мечтаний. Она, Люк и Джемма. Они будут вместе. Невероятно! Эллен обвила Люка руками, притягивая его к себе.

— Раздень меня, — прошептал он, слегка приподнимаясь.

Пару минут она провозилась с пуговицами его одежды, сердясь и спеша. Люк улыбнулся и сорвал с себя рубашку, отшвырнул ее и снова опустился на нее. Теперь они чувствовали друг друга каждой клеточкой кожи. Их срывающееся дыхание звучало в унисон, и Эллен слышны были гулкие удары его сердца.

То, как он целовал ее, как ласкал и шептал ей на ухо слова любви, было самой сладостной музыкой для Эллен. Казалось, будто не было никогда никакого разрыва. И в этот миг Эллен не сомневалась в том, что больше они не разлучатся никогда. Не в силах больше сдерживаться, желая как можно скорее слиться с ним воедино, она расстегнула ремень его брюк и молнию. Наконец он был полностью обнажен.

— Возьми меня, — прошептала она, чувствуя, как любовь переполняет ее. — Ты так мне нужен!

В его глазах серебряной молнией сверкнула боль. Мгновение он смотрел на нее, потом, застонав, уткнулся лицом в ее плечо и, приподнявшись, вошел в нее. Эллен тихо ахнула, но тут же ее пронизало невыразимое наслаждение.

Он тоже истосковался по ней. Его неистовая страсть как нельзя лучше подходила к ее. Его движения становились резче и сильнее. Он что-то говорил, но Эллен не понимала его слов. Только какой-то уголок сознания еще улавливал действительность. Остальная часть ее парила в неземных сферах, потому что рядом с ней был Люк и Люк снова желал ее.

Он перекатился на спину, и она оказалась сверху. И принялась дразнить его движениями бедер и легкими касаниями грудей. Казалось, он никогда не насытится. Эллен полностью утратила чувство реальности — остались только его руки, ласкавшие ее, только его губы, превращавшие ее соски в болезненно-сладостные точки. Люк с трудом понимал, что делает. Он не мог даже смотреть на нее. Слишком сильно было наслаждение. Он специально не открывал глаза, исследуя ее тело только на ощупь. Он чувствовал, как бешено бьется ее сердце, чувствовал ее желание того же самого, о чем так долго мечтал он. Он снова перевернул ее на спину и, сделав невероятное усилие, сдержался. Она вскрикнула — он так и знал, что это будет.

— Прошу тебя. Люк! Прошу тебя! — выдохнула она и потянулась к его губам. Ее язык дразнил, тело извивалось под ним, используя все уловки, какие Эллен только знала. Люк ждал, позволяя ей соблазнять его. Пока ожидание не стало невыносимым.

И он начал движение, уже не в силах остановиться, — быстро, резко, сильно. Его сердце готово было разорвать грудь, вся кровь в его жилах кипела. Она колдунья, смутно подумал он. Великолепная, соблазнительная, неотразимая ведьма… Казалось, он теряет сознание. Их тела сливались, погружая его в самый потрясающий, долгий и сильный оргазм, который он когда-либо испытывал. Их стоны сливались воедино, их губы искали друг друга, пальцы сплетались, они катались по постели в жаркой лихорадке наслаждения, охватившей обоих.

7

Тебе нравится? (итал.)

8

И это… и то… здесь… там… (итал.)