Стычка стрелка Шарпа

Первым в разрывах порохового дыма показался не улан, а почему-то гусар, хотя и с пикой. Его чёрный жеребец ударил по стёклам передними ногами, и взвился на дыбы. Лошади уланов, следовавших за гусаром, проскакали по осколкам. Один конь вздыбился, тряся искровянёнными копытами, второй не удержался на ногах и тяжело рухнул набок. Сзади вылетали новые и новые уланы, врезаясь в первых трёх и друг в друга.

Лязг шомполов в стволах затих.

— Цельсь!

Просверк штыков на вскинутых ружьях.

— Пли!

Чёрного жеребчика вместе с гусаром-наездником выбросило далеко перед кровавой кучей-малой, образовавшейся там, где атака улан была остановлена стеклом и свинцом.

Шарп растолкал своих парней и, отшвыривая ногами крупные осколки, порысил по липкой от вина брусчатке к придавленному тушей раненого коня гусару. Лицо француза кривилось от боли. Узрев приближающегося стрелка, он попытался поднять пику. Шарп отмахнулся палашом, схватил гусара за шиворот и рывком выдернул из-под лошади. Гусар заорал: стекляшки располосовали ему бедро. Шарп отпустил воротник кавалериста, развернулся. Из седельной кобуры торчала рукоять пистолета. Шарп достал его, взвёл и выстрелом в темя прервал мучения жеребца. Отбросив пистолет, он подволок пленника к своим и, указав палашом на мешанину человеческой и конской плоти, приказал:

— Гарри! Веди роту туда. Чем не баррикада? Прапорщик!

Хики понадобился, ибо говорил по-французски.

— Прапорщик!

— Убит, сэр, — откликнулся вместо юноши Харпер, — Драгуны.

— Проклятье, — буркнул Шарп.

Опять рота осталась без прапорщика.

Пленник закопошился, и Шарп деловито избавил его от пики с саблей.

— Харрис! Ты на их лягушачьем наречии лопочешь малость, выспроси у бездельника, кой чёрт их сюда принёс? Не захочет общаться, разрешаю пнуть его разок-другой.

Ухо Шарпа резанул переливистый кавалерийский сигнал. Стрелок вскинулся. На французском берегу было тихо. Звук шёл сзади. Капитан оглянулся. С севера накатывалась конница в сине-жёлтой форме. Целый полк приближался по саламанкскому тракту на взмыленных от спешки лошадях, и возглавляла кавалькаду Тереза. Офицер, скакавший с ней стремя к стремени, белозубо скалился. Осадив коня перед Шарпом, он слетел с седла и протянул ладонь.

Шарп горячо пожал её:

— Капитан Лоссов!

Капитан Лоссов из Королевского Германского легиона смотрел на вино, щедро разбавленное кровью, на драгунов, торопящихся занять свои места на спинах коней, на плотные ряды прочих французских конников:

— Похоже, у вас тут подобралась весёлая компания, Ричард? С тысячу сабель будет, полагаю?

— Хотите принять участие в наших забавах? Тогда придётся подождать, пока мы разгребём стеклянный бой и падаль.

— Не к спеху, Ричард, не к спеху, — Лоссов беспечно отмахнулся, — На подходе батальон пехоты и батарея полевых орудий. Но вы, как будто, и без нас управились, а?

— Почти, — Шарп улыбался Терезе, — Почти.

Капитан Пеллетери ошибся. В форте заживо сгорел не один из его ребят, а перебравший вина Таббз. Вместе с ним огонь уничтожил мушкеты, превратившиеся в груды покорёженного горелого металла.

Мак-Кеон кряхтел и качал головой. С его слов выходило, что приехал он сюда напрасно.

Но Шарп знал, что Мак-Кеон прибедняется. Без его советов не видать Шарпу победы, как собственных ушей.

— Я ваш должник, — сказал десятнику Шарп.

— Пустое, мистер Шарп, — прищурился тот, — Парень, который взял Гавилгур, выкрутился бы и без моего ворчания.

К вечеру на южном берегу объявился Пьер Дюко. Увы, блестящий план Эру провалился. Мост у дымящихся остатков форта стерегли британские пушки и тьма-тьмущая красных мундиров. Сам Эру, как сообщил капитан Пеллетери, имел глупость угодить в плен к стрелку по имени Шарп. Дюко зло сплюнул. Идиоты! Взять мост и так бездарно его прошляпить! Тупоголовые идиоты!

— Вам это не сойдёт с рук, Пеллетери! — сухо пообещал Дюко, — Получите по заслугам, уж будьте покойны!

Французам было нечего больше делать у моста Сан-Мигель-де-Тормес, и Дюко отдал генералу Мишо приказ разворачивать пехоту и топать обратно на юг.

В чёрном блокнотике фамилия Эру оказалась зачёркнута, зато появилось имя капитана Пеллетери с жирным крестом напротив. На отдельном листке Дюко крупно записал фамилию британского негодяя, из-под носа уведшего у майора победу. Шарп. Впрочем, записывать нужды не было. Дюко никогда ничего не забывал.

Стоя на мосту, Шарп с Терезой наблюдали за уползающей несолоно хлебавши колонной французов.

— Повезло, — нарушил молчание стрелок, — Дуриком победили.

— И ничего не дуриком! — возмутилась Тереза.

— Это всё Мак-Кеон, — признался Шарп, — Он и его воспоминания о Гавилгуре. Ну, и ещё Патрик с его своеобразным представлением о выполнении приказов.

— Сражение, да? — подпустила шпильку Тереза, — В Испании. Мы победили.

— Да какое там сражение… — досадливо поморщился Шарп, обнимая её за плечи, — Размах не тот. Так, стычка…

Стычка, которую французы проиграли, а их генерал попал к Шарпу в полон. Погибла уйма народу. Погибла по милости Шарпа, но в сводках будет отмечено лишь то, что капитан Шарп остановил продвижение лягушатников. Следовательно, его карьере ничего не угрожало, скоро французы оставят Мадрид, и Веллингтон продолжит победный марш на север. И всё потому, что Шарп ввязался в стычку и победил.

В стычке Шарпа.

Перевёл Владис. Танкевич

август 2013 года