Страница 141 из 142
Макс сидел на утесе, в джинсах и футболке, еще более загорелый, чем обычно, потому что стояло лето, и он много работал на свежем воздухе. Он сидел прямо на земле (не удивительно, ведь стирает-то не он), подняв колени и удерживая Чарли на руках. Я не видела его лица, потому что он смотрел на открывающийся вид. Я не видела темную головку сына, но он явно не рассматривал панораму, потому что в это время стучал кулачками по коленям отца.
Я раздраженно вздохнула, но на самом деле не ощущала раздражения.
«Не мешай им», — произнес Чарли у меня в голове.
— Нам надо собираться, — прошептала я ветру.
«Посмотри на них, Фасолинка», — сказал Чарли, но это было необязательно, я не отводила глаз от Макса и нашего сына.
Чарли развернулся на коленях у Макса и теперь сидел лицом к отцу, дергая маленькими ножками и стуча маленькими кулачками по папиным плечам. Макс не убирал руки Чарли, он просто обнял сына и наклонился, чтобы их лица оказались рядом. Чарли решил, что это хорошая возможность ухватить Макса за ухо, и ветер донес до меня смешок мужа, смешанный с детским хохотом нашего сына.
Мои губы растянулись в улыбке.
«Не мешай им», — повторил Чарли.
— Хорошо, — прошептала я.
«Я люблю тебя, Фасолинка», — сказал Чарли.
«И я тебя люблю, Чарли», — ответила я.
Я развернула квадроцикл и поехала домой.
* * *
— Когда вернемся домой, детка, поговорим о твоих поездках на квадроцикле, — прорычал Макс мне на ухо, и я повернулась к нему как раз в тот момент, когда Чарли прыгнул с моих коленей на грудь к отцу.
С привычной легкостью Макс поймал неугомонного Чарли и прижал его к себе.
— Что? — спросила я, изображая невинность.
— Я ходил закрывать сарай и увидел, что один квадроцикл стоит не там, где я его оставил. Поскольку Чарли еще не умеет сидеть на них, то остаешься только ты, и, как я уже сказал, когда вернемся домой, мы поговорим о твоих поездках на квадроцикле.
Я перевела глаза за спину Макса и стала осматривать ряды церковных скамей, которые были забиты под завязку. Мы сидели на первом ряду рядом с Барб и Броуди, и отсюда я могла видеть всю церковь. При этом я думала, что мне следовало запомнить, где именно стоял квадроцикл и после возвращения поставить его туда, откуда я его взяла.
— Герцогиня, посмотри на меня, — окликнул Макс. Я знала, что он не отстанет, пока я не послушаюсь, так что я посмотрела ему в глаза. — Больше никаких квадроциклов, — закончил он.
— Я вернулась домой, а вас, ребята, не было, — объяснила я.
— Я оставил записку, — сказал мне Макс.
— Да, но нам пора было собираться.
— Мы здесь, не так ли? — спросил он.
— Да, — ответила я.
— И мы не опоздали.
— Нет, но были близки к этому. Может, у тебя память, как у слона, но ты можешь потерять счет времени, особенно на горе вместе с Чарли.
— Детка. Мы. Здесь, — повторил Макс. — И мы не опоздали, так что я не потерял счет времени. Ты прекрасно знаешь, что я бы не пропустил такое событие, поэтому тебе не следовало беспокоиться. И в твоем положении тебе ни при каких обстоятельствах не следует садиться на квадроцикл.
Я отмахнулась от него.
— Я хорошо управляюсь с квадроциклом, ты научил меня ездить на них. Кроме того, я не в положении, срок всего десять недель, и даже если б было больше, то я в полном порядке.
Макс схватил мою ладонь и крепко сжал. Вместе с Чарли он подался вперед.
— Ты носишь моего ребенка. Я понимаю, что ты все еще моя Нина и считаешь, что можешь поступать, как тебе нравится, даже нося моего ребенка. Но ты должна понять, что ты — моя Нина и носишь моего ребенка, и я хочу, чтобы ты и наш ребенок были в полном порядке в следующие шесть с половиной месяцев, и я собираюсь за этим проследить, и частью этого является запрет садиться на квадроцикл.
— Он прав, — шепотом вмешалась моя мама, наклонившись к нам со скамьи позади нашей.
— Нелли, — предостерегающе проворчал Стив, сидящий рядом с ней.
Макс не обратил на них никакого внимания и постановил:
— Никаких квадроциклов.
Я перестала хмуро глазеть на маму и посмотрела на Стива, потом на Линду с Ками. Все они сидели на скамье рядом с мамой, и все весело наблюдали за нами с Максом (кроме Ками, которая закатила глаза и пробормотала «раскомандовался»). Потом я повернулась к своему мужу и начала:
— Макс...
Он прижал мою руку к груди, зажав обе наши ладони между своим телом и Чарли, и Чарли воспользовался этой возможностью, чтобы схватить меня за волосы.
Но я смотрела только на Макса, в основном потому, что могла видеть только его.
— Герцогиня. Никаких. Квадроциклов.
Я свирепо воззрилась на Макса, но он и глазом не моргнул, так что я поняла: мистер Гиперопека не отступит. Я знала, что мистер Гиперопека стал таким, потому что его первая жена потеряла всех их детей, прежде чем они успели сделать первый вдох. И несмотря на то, что с Чарли все прошло гладко, Макс пережил достаточно потерь, и моя легкая беременность не изменила его точку зрения. И еще я знала, что мистер Гиперопека стал таким, потому что его первая жена погибла в аварии, чего он не мог проконтролировать. И наконец, он стал мистером Гиперопека, потому что его вторая жена (тогда еще будущая) была похищена преследователем, потом накачана наркотиком и еще раз похищена сумасшедшим и едва не застрелена в снегу.
Так что я уступила.
— Ох, хорошо, — выдавила я, взяла сына и перетянула его к себе на колени.
В ответ на эту демонстрацию Макс положил руку на спинку скамьи, обнял меня за плечи и крепко прижал к своему боку.
Открылась боковая дверь церкви, и Джефф, в смокинге выглядевший просто красавцем, с Питом, его шафером, прошли и встали перед алтарем.
Я растаяла.
Макс коснулся губами моего уха.
— Это новое платье очень милое, малышка, — прошептал он, и мои губы изогнулись в улыбке, которая застыла, когда он продолжил: — Но об этом мы тоже поговорим, когда вернемся домой.
Я повернула голову к Максу и, глядя ему в глаза, сообщила:
— Напомню тебе, что это именно ты захотел, чтобы я переехала сюда, прежде чем хорошенько меня узнал. А я люблю покупать. И я всегда это делаю. Я много работаю. И много покупаю. И более того, я не могла прийти на это мероприятие ни в чем, кроме потрясающего нового платья. Так что ты выиграл насчет квадроциклов, но нет, мы не будем обсуждать новое платье, когда вернемся домой.
Хотя, возможно, нам придется поговорить про новые одежки, которые я купила для Чарли. Мне, конечно, не слишком нужно было новое платье, но Чарли уж точно не нуждался в новой одежде. Мне не следовало заворачивать в детский магазин, но ноги всегда сами приводили меня туда. Этому невозможно сопротивляться, так что я давно перестала пытаться.
Хорошая новость состояла в том, что Макс еще не знал о новых одежках для Чарли. Плохая новость — я не могу ничего скрывать от него, так что рано или поздно мне придется ему рассказать.
Глядя в его прекрасные серые глаза, я решила, что сделаю это завтра.
— Хорошо, я выиграл насчет квадроциклов, ты выиграла насчет платья, — разрешил Макс. Я улыбнулась и прикоснулась губами к его губам.
— Спасибо, дорогой, — прошептала я, не отнимая губ.
Его взгляд стал таким же, каким становился каждый раз в течение этих трех лет, когда я называла его «дорогой». Горячим и пронзительным. Потом Макс положил ладонь мне на затылок и поцеловал меня в лоб, прежде чем отпустить.
Я отстранилась, Чарли положил голову мне на грудь и крепко обнял, такой редкий, но всегда бесценный момент детской привязанности. Я обняла сынишку и, как часто это делала, воспользовалась этим моментом, чтобы поздравить себя за то, что рискнула и дала еще один шанс жизни, отправилась в свое путешествие в горы Колорадо, где мой риск оправдывается каждую секунду каждого дня, причем тысячекратно.
Я снова стала смотреть на алтарь, потом повернулась к Броуди, который смотрел на меня смеющимися голубыми глазами. Я закатила глаза, и его веселье стало слышно.