Ваши дети – не ваши дети

И что такое «все» разрешать? Ему не надо «все» – ребенку нужно лишь то, что важно для него. Он никогда не станет биться головою об стену и прыгать под машину, потому что любой понимает, что это глупо. «Нужность» можно создать запретами – тогда очень захочется и головой об стену, и под машину. Попробуйте заставить людей ломать стену – да не будет никто, а попробуйте запретить – тут же все сбегутся и сломают. Переключайте внимание, вместо того чтобы запрещать. Отвлеките ребенка, и он влюбится в новую игру – ему без разницы, куда энергию тратить. Либо сделайте отсрочку: «Утро вечера мудренее, завтра обсудим». Если заакцентируете внимание, он никогда не забудет, и утром придет и спросит с тебя. А если нет – завтра и не вспомнит.

Почему, когда что-то запрещаешь, ребенок лезет и специально делает именно это?

Вы давите – он сопротивляется. Создаете позицию – получаете оппозицию. Вместо того чтобы сразу орать, нужно разобраться в том, что происходит. Когда ребенок рисует на стене и в комнату влетает мама с криками «нельзя!», он смотрит с удивлением: «Как же нельзя, если я рисую и все получается? Значит, можно!» Мама кричит: «Это нехорошо!» – «Да как нехорошо, если хорошо и кайфово рисовать на стенах!» Ребенок теряется, когда родители неадекватны. Вместо того чтобы запрещать, стоит с уважением отнестись к его творчеству и просто найти подходящее место, например купить флип-чарт.

Моя маленькая дочь часто просит включить в машине детское радио, но я не всегда хочу его слушать. И когда я ей запрещаю, то испытываю чувство вины, будто я плохая мать. Как избавиться от чувства вины, отказывая в чем-то ребенку?

Это ваш страх, что потом дочь откажет вам, ведь ваш отказ даст ей это право. И это страх не дает вам быть честной по отношению к себе. Точно так же как мы боимся попросить, чтобы потом не просили у нас. Зачастую мы боимся запрещать из страха, что ребенок обидится, подумает, что мы его бросили и не любим, что мы окажемся плохими родителями. Мы сами выстраиваем цепочку невероятных последствий нашего отказа, основанную на страхе и на желании хорошо выглядеть в любом случае. У нас с дочерью тоже бывают такие ситуации, когда она говорит: «Мне не нравится твоя музыка, включи другую». Если у меня нет внутреннего протеста, я могу включить то, что ей нравится, а если протест есть, я ей откажу, и разговор на этом заканчивается. Не стоит обманывать себя, не подкладывайтесь под ребенка. Потому что мы сначала терпим, терпим, а потом начинаем срываться на истерику, злость и ярость. Ведь если мы хотим что-то для себя, то это не значит, что мы кого-то предали. Существует комплекс: «Я хороший только тогда, если всем жертвую, а если не жертвую – я негодяй». И потому мы жертвуем собой и страдаем от этого. Если вы и дальше будете стараться угодить дочери, знаете, чем это закончится? Тем, что вы начнете ненавидеть дочь за ее непосредственность и себя за свою слабость, что не можете ей отказать. Не доводите до этого – будьте честными.

Игрушки – наша больная тема с дочерью. Если она пришла в магазин, начинает попрошайничать, требовать – ей обязательно нужно что-то купить. Как без этого обойтись?

А сами вы как себе ведете, когда вам что-то нужно от мужа? Тоже по принципу «мы за ценой не постоим»? Точно тому же научилась и ваша дочь. Прекратите это делать сами – и ваша дочь тоже перестанет. Сейчас вы не можете противостоять ее давлению и манипуляциям, потому что она училась у вас. Мы же себе все прощаем, поэтому прощаем детям, когда они ведут себя, как мы сами. Мы не можем что-то подавить или прервать, ведь это символически означало бы подавить и прервать это в себе. Вы не можете подавить склонность к манипуляциям у дочери, потому что это присутствует и у вас. Вы не знаете другого способа что-то получить – вовлекать, договариваться, быть искренней, креативить, вы не умеете влюблять, и все, что остается, – манипулировать.

Могу я отказать ребенку в игрушке, которую он просит, если эта игрушка не нравится мне лично и я считаю ее ненужной?

Получается, что вы ходите в магазин, покупаете игрушки себе, а потом пытаетесь навязать их ребенку. А он тут при чем? Кому покупаются игрушки? Кто из вас ребенок?

Мне нужно посмотреть что-то в магазине, а дочь в этот момент со мной. Заходим, я начинаю смотреть обувь, она тут же бежит к детской полке, начинает что-то мерить, намекать. Как сделать так, чтобы можно было ходить с ней в магазин, но при этом каждый раз не начинались просьбы ей что-то купить, конфликты, долгие разговоры и переговоры? Как быстро, без скандалов сделать покупки и уйти?

Ее просьбы – тот налог, который вы платите за то, что она вынуждена участвовать в ваших планах. Ходите в магазин без ребенка, а если оставить его не с кем, то делайте профилактику: «Мы идем, чтобы купить туфли мне, а не тебе. Если для тебя это не приемлемо, я могу сходить завтра одна, но все равно куплю только себе». Конечно, велика вероятность, что ребенок выберет то, что ему выгодно, – то есть чтобы вы сегодня были с ним, а в магазин пошли завтра. Так и сделайте. Сегодня он выиграл и получил маму, а завтра выиграла мама и купила себе туфли.

§ 3.2. Наказание

Родители порой спрашивают: «Можно ли дать ребенку пощечину или даже выпороть?» Вы сильнее ребенка, у вас руки длиннее, – значит, можно. Общество дало право родителям наказывать, воспитывать, судить, поэтому можете наказывать, воспитывать и судить. Спросите себя иначе: «Нужно ли наказывать? Необходимо ли? Стоит ли? Что я хочу наказанием создать?» Когда мы спрашиваем «можно ли», мы ориентируемся на прошлое. Когда спрашиваем «стоит ли» – на будущее. Мы не оцениваем то, что уже произошло, а думаем о том, как наши действия повлияют на будущее, какой дадут эффект, и это делает нас более адекватными.

С точки зрения жизни наказание не эффективно, не функционально и для родителей заканчивается чувством вины и сожалением. Так проявляются последствия родительской неадекватности, слепоты, неуместности, неприсутствия в моменте, незнания того, что ими судится. В наказании детей всегда много субъективного. Родитель, который наказывает, играет роль судьи и исполнительной власти, приводящей свой приговор в исполнение, но его реакция на какой-то поступок ребенка зачастую зависит от собственного настроения. Ребенок два месяца каждый день разбрасывал свои игрушки, и отец не обращал на это внимание. А однажды проспал на работу, на улице оказался гололед, в офисе тупые сотрудники… Вечером он приходит домой, увидел разбросанные игрушки и принялся списывать на ребенка свою неудавшуюся жизнь: «Вот так всегда! Вечно ты такой! В кого ты такой уродился?! Никто меня не любит и не ценит. Работаешь тут ради тебя, надрываешься, а ты, неблагодарный, прибрать свои игрушки не можешь…» Здесь наказание – замаскированное желание родителя выразить свое недовольство жизнью и собственными неуспехами. На работе он не может все это выплеснуть – там вокруг люди, которые могут и ответить на такую истерику, а дома – пожалуйста, потому что ребенок не имеет права отвечать, защищаться, он беспомощен перед взрослыми. Но если вдуматься, имеет ли наша неудавшаяся жизнь отношение к ребенку? Нет. Мы просто «компенсируемся» на нем.

Наказанием родители снимают с себя ответственность за ребенка. Наказали – значит, что-то уже сделали и будет чем оправдаться: «Я же ему говорила! Я очень строгая мать, все видели, как я его контролировала, лупила, наказывала и делала внушения». Мамы любят практиковать публичные наказания, дескать, видите, я воспитанием занимаюсь, но у него плохие отцовские гены – ничего не поделаешь. Порой в основе наказания лежит отчаяние, страх и бессилие родителей, тогда наказание много раз превышает сам проступок. Родители боятся последствий самых невинных действий ребенка и пугают себя заранее, предполагая, что проступки достигнут космических масштабов. Например, ребенок ковыряет стену, а тебе кажется, что стена уже рухнула, крыша упала, дом разрушен, люди погибли и ты, родитель, виноват и все разрушения – из-за тебя. Ты начинаешь орать так, словно семья уже оказалась на улице, вам негде жить, пришли люди и начали вас судить: «Как же вы могли это допустить?!»